Большое интервью Тайге.инфо - главному новостному порталу Сибири
Депутат Госдумы от Новосибирской области, член фракции «Справедливая Россия» обсудил с руководителем аналитического отдела Тайги.инфо Алексеем Мазуром и главным редактором сайта Евгением Мездриковым, насколько интересными будут выборы мэра Новосибирска и главы региона, может ли Владимир Путин потерять власть в ближайший год, зачем оппозиции новая массовая организация, почему поддержка Pussy Riot была ошибкой, предложил Алексею Навальному и Рустему Адагамову приостановить членство в Координационном совете оппозиции из-за выдвинутых против них обвинений, оценил имидж Ксении Собчак и ее политические взгляды, а также вспомнил 1917 год, Железняка и уроки Ленина.
Алексей Мазур: Здравствуйте, сегодня мы обсудим не только новосибирские, но и федеральные темы, в частности какова дальнейшая судьба нашей несистемной оппозиции, которая так громко о себе заявила год назад, но с тех пор понесла существенные потери. Другая тема: что, собственно, происходит с нашей властью, которая в лице Госдумы выдаёт на гора множество, мягко скажем, безумных законов. Непонятно, что будет дальше. Будут ли эти законы продолжаться с той же частотой, и будет ли преследование инакомыслящих, и в какой степени. И третья тема - новосибирская - связана с будущим нашей власти, то есть, будет ли она меняться, как она будет меняться, что произойдёт на следующих выборах. Как отразится на всём этом противостояние новосибирских элит и, возможно, вмешательство федеральных варягов. У нас в гостях депутат Госдумы от Новосибирской области, член фракции «Справедливая Россия» Илья Пономарёв, активно принимавший участие в белоленточном движении на всех протестных митингах, но в последнее время немного «выпавший из тележки».
Илья Пономарев: Не выпавший, это тележка выпала из меня и уехала куда-то под откос совершенно.
Евгений Мездриков: Да, но при этом, если говорить об избирателях Новосибирской области, то это единственный из наших депутатов, кто голосовал последовательно либерально и исходя из общечеловеческих принципов по этим безумным законам.
И.П.: Слово «либеральный», к сожалению, дискредитировано. Недавно была статья в «Новой газете», где как раз я пытаюсь определить смысл движения, потому, что я считаю, что есть два движения: консервативное и либеральное. И левые, националисты и те, кого мы обычно называем либералами, а на самом деле неолибералами, они все вышли из одного гуманистического направления ещё из эпохи Возрождения. В этом смысле можно и коммунистов называть либералами, потому что то, что роднит все эти течения, - это примат человека, человек является превыше всего.
Е.М.: Коммунистов у нас сейчас сложно назвать либералами. Это же известная штука, что в России всё перевёрнуто. Правые - это левые, левые - это правые, и коммунисты - это не гуманисты и либералы, а консерваторы.
И.П.: Я поэтому и говорю, что есть два течения, где одно течение говорит, что человек превыше всего, и всё, что делается, должно делаться во имя человека, с большой буквы Человека, личности, его самореализации, его возможностей и так далее. И есть другое направление, которое говорит, что помимо человека есть и другие ценности: государство, семья, религия, традиция, что угодно другое - это всё консервативное течение. И собственно, есть ровно вот эти два направления.
Е.М.: Хорошо. И эти же все направления, из которых новая оппозиция состояла, попали в координационный совет: и националисты, и либералы, и левые. В итоге сработаться они так и не смогли. По крайней мере, в Новосибирске у людей, которые не занимаются профессионально оппозиционной деятельностью, просто сочувствуют, у них сейчас такой взгляд, что «чума на ваши оба дома».
И.П.: Я не согласен, что мы сработаться не смогли. Как раз, лучший пример: наша родная Новосибирская область. Я не буду называть фамилии, мало ли что, но я могу сказать, что в Новосибирской области статус моих помощников в Государственной Думе имеют не только члены партии «Справедливая Россия», но и самые видные, не побоюсь этого слова, представители оппозиционного движения, самые видные представители православных активистов, самые видные представители левых. То есть, нас всех объединяет одно: человек как главная ценность.
А.М.: Я тут с Ильёй соглашусь, потому что пример того же декабря прошлого года показал, что все прекрасно объединяются, когда есть общая цель. А когда общей цели нет, то, естественно, нет объединения. То есть, политики в этом смысле очень прагматичны и циничны. Когда начинается конкуренция, то начинают грызть друг друга, когда понятно, что выгоднее объединить свои силы, то они объединяют. В этом смысле надо говорить не об объединении политиков, отражающих те или иные течения, а о том, общие или не общие настроения у тех или иных сторонников, у электората. И когда те же коммунисты или, скажем так, представители системной оппозиции, так называемой, поняли, что волна пошла на спад, что они остаются один на один с Кремлем, и что их избиратели голосуют за Путина, тут же стали вести себя совершенно по-другому.
И.П.: Знаешь, Алексей, я с тобой не до конца согласен, потому что, конечно, политика, что там говорить, это про выгоду и так далее, но не только. Всё-таки политика, это ещё и про некоторые ценности. И существует то, что различает системную и несистемную как раз политику. Несистемная - она в большей степени про ценности, чем про выгоду. А системная политика - это больше про выгоду, чем про ценности. И, тем не менее, и там, и там присутствуют оба компонента.
На самом деле, когда «Справедливая Россия» стала говорить, что нам не по пути с координационным советом, то все это интерпретировали так, что вот давление Кремля, что вот наехали, что вот ему сказали: размежуйся. Я думаю, что есть такая составляющая, потому что игнорировать то, что у нас активно раскалывают партию, что у нас подвергают уголовному преследованию целый ряд региональных руководителей и так далее, нельзя. И понятно, что руководитель стремится вывести их как-то из-под удара. Для этого надо какую-то хорошую мину сохранять. Но при этом есть ещё и ценностная история. То есть это та вещь, про которую мне всё время говорит Миронов: «Ты сам подумай, вот кто в координационном совете доминирует? С какими фамилиями ассоциируется координационный совет? Немцов, Собчак, Пархоменко, в крайнем случае, Алексей Навальный».
Е.М: В первую очередь, Алексей Навальный всё-таки.
И.П.: На самом деле, сейчас, если мы посмотрим по уровню медийной активности, мы видим, что Алексей, тоже будучи человеком крайне прагматичным, после того, как у него открылись все эти уголовные дела, он далеко не является главным фронтменом с точки зрения высказываний и так далее. Сейчас как раз на первый план вышли люди типа Ксении Анатольевны Собчак. И вот Борис Немцов очень много говорит, Андрей Илларионов очень много говорит, Андрей Пионтковский очень много говорит, Гарри Каспаров много говорит. Вот эти люди, которые громче всего говорят, связывая с себя со словом «координационный совет».
Но извините, пожалуйста, а кто эти люди? Эти люди кровь от крови, плоть от плоти ельцинского периода. Эти люди являются главными бенефициарами 90-ых годов. Эти люди воплощают всё то, против чего борется «Справедливая Россия», против чего борется КПРФ и так далее. Одно дело тактический союз, потому что Москва в значительной степени настроена неолиберально, даже, я бы сказал, в какой-то степени либертариански, то есть она отрицает государство, и вот эти люди там являются популярными. Прохоров популярен, Кудрин, который всю страну душил, популярен в Москве, он там действительно популярен. Но по стране это, мягко говоря, не так. И когда «Справедливая Россия», которая должна участвовать в местных выборах, получает на этих местных выборах низкие результаты, начинает искать причины, одной из наиболее очевидных оказывается, что мы начинаем ассоциироваться вот с этими нехорошими людьми, которые в глазах населения со всем плохим ассоциируются.
А.М.: Под любую позицию можно подвести грамотное обоснование.
И.П.: Можно. Но я могу сказать: мой водитель, когда встречает в «Толмачёво» меня обычно, у него первый вопрос, который он задаёт, это: «Ну сколько же вы будете терпеть Собчак в своих рядах? Разве непонятно, что это крестница Путина, и она вас всех сдаст?» Я вынужден защищать: «Да нет, она хорошая, туда-сюда...». Но это первый вопрос. Таких вопросов много.
Продолжение.
Click to viewАлексей Мазур: Здравствуйте, сегодня мы обсудим не только новосибирские, но и федеральные темы, в частности какова дальнейшая судьба нашей несистемной оппозиции, которая так громко о себе заявила год назад, но с тех пор понесла существенные потери. Другая тема: что, собственно, происходит с нашей властью, которая в лице Госдумы выдаёт на гора множество, мягко скажем, безумных законов. Непонятно, что будет дальше. Будут ли эти законы продолжаться с той же частотой, и будет ли преследование инакомыслящих, и в какой степени. И третья тема - новосибирская - связана с будущим нашей власти, то есть, будет ли она меняться, как она будет меняться, что произойдёт на следующих выборах. Как отразится на всём этом противостояние новосибирских элит и, возможно, вмешательство федеральных варягов. У нас в гостях депутат Госдумы от Новосибирской области, член фракции «Справедливая Россия» Илья Пономарёв, активно принимавший участие в белоленточном движении на всех протестных митингах, но в последнее время немного «выпавший из тележки».
Илья Пономарев: Не выпавший, это тележка выпала из меня и уехала куда-то под откос совершенно.
Евгений Мездриков: Да, но при этом, если говорить об избирателях Новосибирской области, то это единственный из наших депутатов, кто голосовал последовательно либерально и исходя из общечеловеческих принципов по этим безумным законам.
И.П.: Слово «либеральный», к сожалению, дискредитировано. Недавно была статья в «Новой газете», где как раз я пытаюсь определить смысл движения, потому, что я считаю, что есть два движения: консервативное и либеральное. И левые, националисты и те, кого мы обычно называем либералами, а на самом деле неолибералами, они все вышли из одного гуманистического направления ещё из эпохи Возрождения. В этом смысле можно и коммунистов называть либералами, потому что то, что роднит все эти течения, - это примат человека, человек является превыше всего.
Е.М.: Коммунистов у нас сейчас сложно назвать либералами. Это же известная штука, что в России всё перевёрнуто. Правые - это левые, левые - это правые, и коммунисты - это не гуманисты и либералы, а консерваторы.
И.П.: Я поэтому и говорю, что есть два течения, где одно течение говорит, что человек превыше всего, и всё, что делается, должно делаться во имя человека, с большой буквы Человека, личности, его самореализации, его возможностей и так далее. И есть другое направление, которое говорит, что помимо человека есть и другие ценности: государство, семья, религия, традиция, что угодно другое - это всё консервативное течение. И собственно, есть ровно вот эти два направления.
Е.М.: Хорошо. И эти же все направления, из которых новая оппозиция состояла, попали в координационный совет: и националисты, и либералы, и левые. В итоге сработаться они так и не смогли. По крайней мере, в Новосибирске у людей, которые не занимаются профессионально оппозиционной деятельностью, просто сочувствуют, у них сейчас такой взгляд, что «чума на ваши оба дома».
И.П.: Я не согласен, что мы сработаться не смогли. Как раз, лучший пример: наша родная Новосибирская область. Я не буду называть фамилии, мало ли что, но я могу сказать, что в Новосибирской области статус моих помощников в Государственной Думе имеют не только члены партии «Справедливая Россия», но и самые видные, не побоюсь этого слова, представители оппозиционного движения, самые видные представители православных активистов, самые видные представители левых. То есть, нас всех объединяет одно: человек как главная ценность.
А.М.: Я тут с Ильёй соглашусь, потому что пример того же декабря прошлого года показал, что все прекрасно объединяются, когда есть общая цель. А когда общей цели нет, то, естественно, нет объединения. То есть, политики в этом смысле очень прагматичны и циничны. Когда начинается конкуренция, то начинают грызть друг друга, когда понятно, что выгоднее объединить свои силы, то они объединяют. В этом смысле надо говорить не об объединении политиков, отражающих те или иные течения, а о том, общие или не общие настроения у тех или иных сторонников, у электората. И когда те же коммунисты или, скажем так, представители системной оппозиции, так называемой, поняли, что волна пошла на спад, что они остаются один на один с Кремлем, и что их избиратели голосуют за Путина, тут же стали вести себя совершенно по-другому.
И.П.: Знаешь, Алексей, я с тобой не до конца согласен, потому что, конечно, политика, что там говорить, это про выгоду и так далее, но не только. Всё-таки политика, это ещё и про некоторые ценности. И существует то, что различает системную и несистемную как раз политику. Несистемная - она в большей степени про ценности, чем про выгоду. А системная политика - это больше про выгоду, чем про ценности. И, тем не менее, и там, и там присутствуют оба компонента.
На самом деле, когда «Справедливая Россия» стала говорить, что нам не по пути с координационным советом, то все это интерпретировали так, что вот давление Кремля, что вот наехали, что вот ему сказали: размежуйся. Я думаю, что есть такая составляющая, потому что игнорировать то, что у нас активно раскалывают партию, что у нас подвергают уголовному преследованию целый ряд региональных руководителей и так далее, нельзя. И понятно, что руководитель стремится вывести их как-то из-под удара. Для этого надо какую-то хорошую мину сохранять. Но при этом есть ещё и ценностная история. То есть это та вещь, про которую мне всё время говорит Миронов: «Ты сам подумай, вот кто в координационном совете доминирует? С какими фамилиями ассоциируется координационный совет? Немцов, Собчак, Пархоменко, в крайнем случае, Алексей Навальный».
Е.М: В первую очередь, Алексей Навальный всё-таки.
И.П.: На самом деле, сейчас, если мы посмотрим по уровню медийной активности, мы видим, что Алексей, тоже будучи человеком крайне прагматичным, после того, как у него открылись все эти уголовные дела, он далеко не является главным фронтменом с точки зрения высказываний и так далее. Сейчас как раз на первый план вышли люди типа Ксении Анатольевны Собчак. И вот Борис Немцов очень много говорит, Андрей Илларионов очень много говорит, Андрей Пионтковский очень много говорит, Гарри Каспаров много говорит. Вот эти люди, которые громче всего говорят, связывая с себя со словом «координационный совет».
Но извините, пожалуйста, а кто эти люди? Эти люди кровь от крови, плоть от плоти ельцинского периода. Эти люди являются главными бенефициарами 90-ых годов. Эти люди воплощают всё то, против чего борется «Справедливая Россия», против чего борется КПРФ и так далее. Одно дело тактический союз, потому что Москва в значительной степени настроена неолиберально, даже, я бы сказал, в какой-то степени либертариански, то есть она отрицает государство, и вот эти люди там являются популярными. Прохоров популярен, Кудрин, который всю страну душил, популярен в Москве, он там действительно популярен. Но по стране это, мягко говоря, не так. И когда «Справедливая Россия», которая должна участвовать в местных выборах, получает на этих местных выборах низкие результаты, начинает искать причины, одной из наиболее очевидных оказывается, что мы начинаем ассоциироваться вот с этими нехорошими людьми, которые в глазах населения со всем плохим ассоциируются.
А.М.: Под любую позицию можно подвести грамотное обоснование.
И.П.: Можно. Но я могу сказать: мой водитель, когда встречает в «Толмачёво» меня обычно, у него первый вопрос, который он задаёт, это: «Ну сколько же вы будете терпеть Собчак в своих рядах? Разве непонятно, что это крестница Путина, и она вас всех сдаст?» Я вынужден защищать: «Да нет, она хорошая, туда-сюда...». Но это первый вопрос. Таких вопросов много.
Продолжение.