Брег обреченный
18 сентября 1964 года в районе села Горнофилинского на Иртыше высадился десант геологоразведчиков. Посёлок на радостях переименовали в Горноправдинск - в честь газеты "Правда".
Через шесть лет после основания в Горноправдинск съехались писатели для проведения дней советской литературы! А еще через 40 лет я стал тайным членом Филинского научного общества. Эти события никак не связаны, кроме одного заурядного факта - с тех пор утекло много воды. Именно этот факт привел археологов на берег Горноправдинска. На крутой осыпающийся обрыв, который год за годом подтачивает река, размывают дожди, щиплют ветра. Правдинские дома, дороги, огороды валятся в Иртыш. За год исчезает до полуметра берега.
Когда в реку повалились кости, а из обрыва стали улыбаться черепа прагорнофилинцев, пришли археологи - члены глубоко законспирированной организации, которую я неосмотрительно упомянул, а с ними ряд специалистов узкого профиля: патологоанатом-криминалист, антропологи-реставраторы.Я прилепился к ним на выходные - размяться с лопатой, выспаться в церковно-приходской школе, обозреть обреченный брег.
Мышцы забыли физический труд и сопротивляются - втягиваться всегда тяжело. Витёк-солнце-свет-лазаревый уже как пару дней втянут и рассуждает о налогообложении: кому нужнее его 13 процентов - «Роспилу» или налоговым органам. Много других философских тем поднимается нами - гражданами, никогда не видевшими Болотной площади, но видевшими много болот - солнце сильно печёт в этот день. Жара такая, что вскрытый грунт сразу обветривается в пыль и разлетается с совка.
Раскоп шикарен. Разбит на самой бровке террасы - ветер обдувает нас и сдувает насекомых. Другим краем раскоп упирается в коровник: выкиды грунта смешиваются с огромной кучей коровьего дерьма.
Мы начинаем в семь утра, одновременно с хозяином коровы. Он выгребает навоз и выводит корову пастись, мы пьем ее молоко и вдыхаем запах «домика в деревне». Я представляю себе бабку из рекламы, как она убирает утром коровник, моет руки, а потом в нарядном переднике с крынкой молока идет поить внучат. Мимоходом наступает в роскошную лепешку, которыми усыпан двор. Внучек морщится. Не тетра-пак, зато честно.
По Иртышу идут гружёные баржи. Проносятся моторные лодки. Корячится против течения плавкран. Иртыш - рабочая река. А на работу всегда приятно смотреть.
Вечером променад к обрыву - прочувствовать обстановку. Работать на обрыве днём - это одно, ощутить его в сумеречном свете самого длинного дня - другое.
Столетнее кладбище медленно и незаметно для меня, и чрезвычайно быстро для него, сползает на речное дно.
На полночь уходят последние корабли. Я остаюсь.
Там в гробах, здесь в колоде -
выдолбленном стволе,
с отсеченной рукой остячка.
Иртышу не важно - принимает всех.
К нему спускаясь,
сандалиями в пыли,
мыслями на Фиоленте я.
Update 18.07.2012
Репортаж местного телевидения про раскопки в Горноправдинске: