(no subject)
Прошлую весну я не помню. Что-то такое смутное про субботник на площадке, да и то по фото на сайте клуба. Зато случившаяся сейчас по приходящим желаниям напоминает ту, что была шестнадцать лет назад. Тогда тоже хотелось выйти из старой кожи, вместе с дальними зимними и недавними событиями и лежать, легко забывая и обновляясь, где-нибудь на лавочке с бутылкой безалкогольного пива.Можно, впрочем, и дома, но тогда окно должно быть открыто, за ним тепло и что-то обязательно должно происходить, а в комнате чуть прохладнее и тень.
Делать это надо, во-первых, после прогулки, во-вторых, с кем-нибудь. Лучше с тем, кого не любишь. С теми, кого не любишь значительно легче обновляться, они не несут угрозы новой шкурке, ибо любая привязанность, если тебе не восемнадцать, есть страх, ужас и зарубки не убрать никакой лазерной шлифовкой, уж мы-то знаем. А с тем, кого по такой весне не любишь и ровным счетом ничего не хочешь, можно лежать и, отхлебывая свое безалкогольное, лениво интересоваться, что происходит в мире, что нынче в моде у общих знакомых и чем же та, которая была до вас, та, с сиськами, лучше вас. Хорошо, не лучше, но при чем тут смеситель, когда вам так хорошо, и вы уже почти забыли зиму, а лето еще не началось.
Прислушиваться к ответам можно, но не обязательно: никакой ответ не нарушит краткого блаженства. А мимо будут проходить нетрезвые по случаю весны сограждане, и можно слушать обрывки их фраз и ответы того, кого не любишь и думать, что когда-нибудь снова удастся попасть к морю, что зимы больше никогда, никогда не будет, а лето, с его жарой, еще далеко. Если вообще когда-нибудь настанет. А если и настанет, то ни в коем случае не будет таким, как прошлое.
А старую кожу нужно, севши в троллейбус, отвезти в лесопарк и тихо положить в кусты. Но только так, чтобы ни бомжи, ни любопытствующие ее не нашли. Там она слегка намокнет, сожмется и будет вечно, как маленькая вечная ящерица, жить в корнях какого-нибудь боярышника или бузины. Потому что весна.
Делать это надо, во-первых, после прогулки, во-вторых, с кем-нибудь. Лучше с тем, кого не любишь. С теми, кого не любишь значительно легче обновляться, они не несут угрозы новой шкурке, ибо любая привязанность, если тебе не восемнадцать, есть страх, ужас и зарубки не убрать никакой лазерной шлифовкой, уж мы-то знаем. А с тем, кого по такой весне не любишь и ровным счетом ничего не хочешь, можно лежать и, отхлебывая свое безалкогольное, лениво интересоваться, что происходит в мире, что нынче в моде у общих знакомых и чем же та, которая была до вас, та, с сиськами, лучше вас. Хорошо, не лучше, но при чем тут смеситель, когда вам так хорошо, и вы уже почти забыли зиму, а лето еще не началось.
Прислушиваться к ответам можно, но не обязательно: никакой ответ не нарушит краткого блаженства. А мимо будут проходить нетрезвые по случаю весны сограждане, и можно слушать обрывки их фраз и ответы того, кого не любишь и думать, что когда-нибудь снова удастся попасть к морю, что зимы больше никогда, никогда не будет, а лето, с его жарой, еще далеко. Если вообще когда-нибудь настанет. А если и настанет, то ни в коем случае не будет таким, как прошлое.
А старую кожу нужно, севши в троллейбус, отвезти в лесопарк и тихо положить в кусты. Но только так, чтобы ни бомжи, ни любопытствующие ее не нашли. Там она слегка намокнет, сожмется и будет вечно, как маленькая вечная ящерица, жить в корнях какого-нибудь боярышника или бузины. Потому что весна.