Канун 17-го
В старших классах школы я окончательно забросил филателию и серьезно увлекся нумизматикой. Она честнее все‑таки. Половина всех марок, если не три четверти, выпускаются специально для коллекций, никто никогда не лизал им спинку, и путешествуют они только от прилавка до альбома. Монеты, конечно, тоже иногда чеканят из благородных металлов, а то и с цветными рисунками (фу), однако бóльшая их часть, прежде чем попасть в наши кляссеры, долгие годы честно служит товарно-денежным отношениям и многое может поведать о временах и нравах.
Приносят мне, стало быть, на днях добрые люди, знающие о моих маленьких слабостях, рублик 2016 года. Свеженький, тепленький, только с куста. Я его наглядности ради сфоткал со старшим братом, которого теперь комплексы мучают.
Кто там смеялся над временным правительством? Я смеялся. Кто там острил насчет возвращения монархии? Все острили. А шутки кончились, господа. Теперь официально. Жаль, Михалков помер, некому гимн переписать. На Лозу вся надежда.
Приносят мне, стало быть, на днях добрые люди, знающие о моих маленьких слабостях, рублик 2016 года. Свеженький, тепленький, только с куста. Я его наглядности ради сфоткал со старшим братом, которого теперь комплексы мучают.
Кто там смеялся над временным правительством? Я смеялся. Кто там острил насчет возвращения монархии? Все острили. А шутки кончились, господа. Теперь официально. Жаль, Михалков помер, некому гимн переписать. На Лозу вся надежда.