Ветеринарный бизнес в период стадного иммунитета (на примере одной маленькой клиники)
Буся вчера ни с того ни с сего написал на стенку. Не на какую-то там произвольную стенку вообще-то, а в лотке примостился, начал писать в него, а потом поднял зад и пустил струю на стенку, тряся хвостом, даже и лапу еще приподнял одну, думал, наверное, что он кобель. Раньше он таким образом несколько раз писал на коробку с пылесосом, который храним в ютилити-рум, где и лоток кошачий стоит, но с пылесосом у Буси свои счеты: ему не нравится, как тот гудит и с шумом ползает по полу. Буся вообще ужасно не любит, когда затевается любая уборка, хоть с пылесосом, хоть без, и каждый раз уходит под одеяло, как только чует, что вот щас начнется опять! То есть сейчас он это делает каждое утро: уборку опять делаю я регулярно, вместо зарядки. При этом давно уже Буся не обижал пылесос, а вчера написал на стенку. Причем стенка тут? Чем она-то обидела Бусю?
Повторил нынешним утром. Еще до уборки. В моей голове зазвенели тревожные колокольчики: поэтому, прежде чем вымыть стенку и пол, на который стекало по ней, я собрала эту жидкость в пробирку для кошачьих анализов и позвонила в ветклинику.
Там согласились на сей раз анализ принять (в прошлом году, когда Буся болел МКБ, мне приходилось его и анализы возить в Тэйм - в местной клинике из-за локдаунов всех нас принять не могли).
Не была я там два года уже, а может, и больше (то есть, в последний раз посещала еще до пандемии): местная ветклиника находится в пяти минутах ходьбы от дома, очень удобно. Совсем маленькая она: уютный ресепшн, один кабинет, где ветврач принимает, другой кабинетик для медсестры. Где-то в глубине помещения есть операционная и клетки для пациентов. Атмосфера всегда была раньше там радушная, теплая: ощущение, что от одного посещения клиники приболевшие питомцы должны сразу же выздороветь, а здоровые лишь еще здоровее стать.
Со всеми анти-ковидными ограничениями инфраструктуру этой маленькой клинике, видимо, не так легко было поддерживать, поэтому их основной бизнес перешел в намного более существенное подразделение той же фирмы в Тэйме. Мои контакты с местным ограничились заказами диетического корма для Буси, который мы забираем через специальную нишу снаружи здания. Сейчас никаких формальных ковидных ограничений в Англии нет: маски можно не надевать где угодно, о социальной дистанции вообще все забыли. А в местной ветклинике, как выяснилось, наоборот: “здравый смысл”, который правительством разрешено применять индивидуально, кому как захочется, здесь на уровне Локдауна Первого Образца. Входная дверь нараспашку (для вентиляции воздуха, надо полагать, а не для гуляющих через нее сквозняков, и неважно, что холод собачий у нас тут в конце ноября), напротив окошко с прозрачным щитом для переговоров, табличка “Наденьте, пожалуйста, маску”, другая табличка со стрелочкой вниз: “Животных оставлять тут”, в ресепшн дверь заперта.
Когда я приблизилась к распахнутой (входной) двери, перед окошечком стояла женщина с маленьким терьером и разговаривала с медсестрой Робин. Не заметила я, как Робин забрала терьера у женщины, лишь увидала, как та прошла через открытую дверь обратно одна, села в машину, уехала. Робин тем временем закрыла окно, через которое с женщиной говорила. Закрыла так наглухо - ставнями. Я осталась ждать, пока она определит куда-надо терьера: передаст его доктору, поместит в клетку, или сама проведет с ним какую-то процедуру, а затем вернется к окошечку, либо туда подойдет Рэйчел из ресепшена. Но никто не подходил минут пять.
Подошел еще старичок - один, без животных, возможно, спросить ему надо было о чем-то, либо питомца забрать. Минуты две еще вдвоем простояли в проеме распахнутой двери, прежде чем спросил он у меня: “Тут вообще-то кто-либо работает?”
Я подошла к окошку, закрытому ставнями, и нашла перед ним кнопку звонка. Нажала - она загорелась красным. Через полминуты ставни открыла администраторша Рэйчел, с которой я по телефону об анализе договаривалась.
В эту клинику шла я сегодня с намерением душу слегка отвести, как бывало два года назад, рассказать Робин иль Рэйчел (а может, обеим) про то, как Буся на стенку нассал, и как я сравнила его с кобелем, и как специально анализ мочи у него взять не просто (у меня же их двое семейства кошачьих, ни та, ни другой не писают по заказу), что эту жидкость в пробирке я собирала (пипеткой) с пола, а не из лотка с кристалловым катсаном, но пол-то у меня чистый вообще-то, разве что чуть порошка стирального могло попасть из стоящей рядом стиральной машины, и надеюсь, того небольшого количества, что в пробирку насобирала, все же для анализа хватит…
Разговора не вышло. Рэйчел взяла у меня пробирку, сказала, что мне сообщат о результатах анализа по телефону, и закрыла ставни, прежде чем мое место у окна занял следующий посетитель.
Никакой теплоты прежней или радушия на лицах Робин и Рэйчел я не увидела нынче. Хоть на обеих, конечно же, были маски, но глаза-то, глаза тоже могут многое выразить. В этих отражались лишь отстранение, холод, недовольство, страх… Будто каждый масочный посетитель, общающийся с ними через прозрачную перегородку, не только может передать вирус им ненароком, но и пришел сюда специально, чтобы их заразить… А то, не дай бог, заразят ковидом посещающие пациенты-животные, на здоровье которых этот бизнес основан.
Пандемия, а?.. Она, видимо, сотворила что-то с людьми (помимо самой болезни, которую многие перенесли, а кто-то и нет…) Но животные-то… Они в чем виноваты?
О результатах анализа мне так и не позвонили.
Повторил нынешним утром. Еще до уборки. В моей голове зазвенели тревожные колокольчики: поэтому, прежде чем вымыть стенку и пол, на который стекало по ней, я собрала эту жидкость в пробирку для кошачьих анализов и позвонила в ветклинику.
Там согласились на сей раз анализ принять (в прошлом году, когда Буся болел МКБ, мне приходилось его и анализы возить в Тэйм - в местной клинике из-за локдаунов всех нас принять не могли).
Не была я там два года уже, а может, и больше (то есть, в последний раз посещала еще до пандемии): местная ветклиника находится в пяти минутах ходьбы от дома, очень удобно. Совсем маленькая она: уютный ресепшн, один кабинет, где ветврач принимает, другой кабинетик для медсестры. Где-то в глубине помещения есть операционная и клетки для пациентов. Атмосфера всегда была раньше там радушная, теплая: ощущение, что от одного посещения клиники приболевшие питомцы должны сразу же выздороветь, а здоровые лишь еще здоровее стать.
Со всеми анти-ковидными ограничениями инфраструктуру этой маленькой клинике, видимо, не так легко было поддерживать, поэтому их основной бизнес перешел в намного более существенное подразделение той же фирмы в Тэйме. Мои контакты с местным ограничились заказами диетического корма для Буси, который мы забираем через специальную нишу снаружи здания. Сейчас никаких формальных ковидных ограничений в Англии нет: маски можно не надевать где угодно, о социальной дистанции вообще все забыли. А в местной ветклинике, как выяснилось, наоборот: “здравый смысл”, который правительством разрешено применять индивидуально, кому как захочется, здесь на уровне Локдауна Первого Образца. Входная дверь нараспашку (для вентиляции воздуха, надо полагать, а не для гуляющих через нее сквозняков, и неважно, что холод собачий у нас тут в конце ноября), напротив окошко с прозрачным щитом для переговоров, табличка “Наденьте, пожалуйста, маску”, другая табличка со стрелочкой вниз: “Животных оставлять тут”, в ресепшн дверь заперта.
Когда я приблизилась к распахнутой (входной) двери, перед окошечком стояла женщина с маленьким терьером и разговаривала с медсестрой Робин. Не заметила я, как Робин забрала терьера у женщины, лишь увидала, как та прошла через открытую дверь обратно одна, села в машину, уехала. Робин тем временем закрыла окно, через которое с женщиной говорила. Закрыла так наглухо - ставнями. Я осталась ждать, пока она определит куда-надо терьера: передаст его доктору, поместит в клетку, или сама проведет с ним какую-то процедуру, а затем вернется к окошечку, либо туда подойдет Рэйчел из ресепшена. Но никто не подходил минут пять.
Подошел еще старичок - один, без животных, возможно, спросить ему надо было о чем-то, либо питомца забрать. Минуты две еще вдвоем простояли в проеме распахнутой двери, прежде чем спросил он у меня: “Тут вообще-то кто-либо работает?”
Я подошла к окошку, закрытому ставнями, и нашла перед ним кнопку звонка. Нажала - она загорелась красным. Через полминуты ставни открыла администраторша Рэйчел, с которой я по телефону об анализе договаривалась.
В эту клинику шла я сегодня с намерением душу слегка отвести, как бывало два года назад, рассказать Робин иль Рэйчел (а может, обеим) про то, как Буся на стенку нассал, и как я сравнила его с кобелем, и как специально анализ мочи у него взять не просто (у меня же их двое семейства кошачьих, ни та, ни другой не писают по заказу), что эту жидкость в пробирке я собирала (пипеткой) с пола, а не из лотка с кристалловым катсаном, но пол-то у меня чистый вообще-то, разве что чуть порошка стирального могло попасть из стоящей рядом стиральной машины, и надеюсь, того небольшого количества, что в пробирку насобирала, все же для анализа хватит…
Разговора не вышло. Рэйчел взяла у меня пробирку, сказала, что мне сообщат о результатах анализа по телефону, и закрыла ставни, прежде чем мое место у окна занял следующий посетитель.
Никакой теплоты прежней или радушия на лицах Робин и Рэйчел я не увидела нынче. Хоть на обеих, конечно же, были маски, но глаза-то, глаза тоже могут многое выразить. В этих отражались лишь отстранение, холод, недовольство, страх… Будто каждый масочный посетитель, общающийся с ними через прозрачную перегородку, не только может передать вирус им ненароком, но и пришел сюда специально, чтобы их заразить… А то, не дай бог, заразят ковидом посещающие пациенты-животные, на здоровье которых этот бизнес основан.
Пандемия, а?.. Она, видимо, сотворила что-то с людьми (помимо самой болезни, которую многие перенесли, а кто-то и нет…) Но животные-то… Они в чем виноваты?
О результатах анализа мне так и не позвонили.