18 лет…
По маме моей годовщина сегодня. Болела она тяжело, но недолго: поздно опухоль обнаружили, сразу 4-ю стадию, метастазы, болезнь буквально сожгла ее за несколько месяцев. Вспоминать последние дни ее жизни, и ту самую ночь, когда мама скончалась у меня на руках, даже спустя 18 лет, очень больно. Смерть близкого человека в любом его возрасте - тяжелейший удар, а она-то еще и ушла раньше “положенного” срока.
Вчера ее старшей сестре - моей тете Клаве исполнился 91 год. Тети-Клавина дочь, которая с нею живет и ухаживает, нередко жалуется - нелегкая это доля, ухаживать за стариками. Я в ответ чаще молчу: дескать, тети-Клавиной дочери повезло, что ее мать жива до сих пор. И про Гейба вон думаю с затаенной завистью - ему можно хоть голос матери слышать вживую, когда он ей звонит периодически, ей 87 лет скоро исполнится, и она в здравом уме. Но его доля - замирать каждый раз, когда он слышит гудки на другом конце международной связи, прежде чем она возьмет трубку: бодрым ли все еще ответит голосом? Да и возьмет ли трубку? Гейб говорит, что я понятия не имею, какой это психологический прессинг - иметь престарелых родителей. Но ведь, и правда, не имею: не довелось мне.
Сегодня впервые, пожалуй, за 18 лет я ощущаю какое-то облегчение при мыслях о маме. Ей бы сейчас было под восемьдесят. Была ль бы она в том же здравом уме все еще, что и свекровь моя? Как бы выдержала нынешнюю изоляцию в одиночестве? Как бы я ее изоляцию выдержала?.. Цинично, пожалуй, но я лишь в этом году “порадовалась” неким образом, что мама ушла относительно молодой и намного раньше.
Мама, мама… светлая память...
Вчера ее старшей сестре - моей тете Клаве исполнился 91 год. Тети-Клавина дочь, которая с нею живет и ухаживает, нередко жалуется - нелегкая это доля, ухаживать за стариками. Я в ответ чаще молчу: дескать, тети-Клавиной дочери повезло, что ее мать жива до сих пор. И про Гейба вон думаю с затаенной завистью - ему можно хоть голос матери слышать вживую, когда он ей звонит периодически, ей 87 лет скоро исполнится, и она в здравом уме. Но его доля - замирать каждый раз, когда он слышит гудки на другом конце международной связи, прежде чем она возьмет трубку: бодрым ли все еще ответит голосом? Да и возьмет ли трубку? Гейб говорит, что я понятия не имею, какой это психологический прессинг - иметь престарелых родителей. Но ведь, и правда, не имею: не довелось мне.
Сегодня впервые, пожалуй, за 18 лет я ощущаю какое-то облегчение при мыслях о маме. Ей бы сейчас было под восемьдесят. Была ль бы она в том же здравом уме все еще, что и свекровь моя? Как бы выдержала нынешнюю изоляцию в одиночестве? Как бы я ее изоляцию выдержала?.. Цинично, пожалуй, но я лишь в этом году “порадовалась” неким образом, что мама ушла относительно молодой и намного раньше.
Мама, мама… светлая память...