Де Бовуар о кафе, барах и ночных клубах Нью Йорка (и немного о Джоше Уайте)
Сегодня моя последняя ночь в Нью-Йорке за два месяца. Я гуляю по Гринвич-Виллидж с друзьями. Возле Вашингтон-Сквер мне показывают прелестное кафе «Джамбл Шоп», которое выглядит почти по-европейски с его красным кафельным полом и скромными маленькими столиками вдоль стен. Там можно есть и пить всю ночь. Во времена ссылок французские писатели и художники пытались возродить здесь Les Deux Magots и Le Café de Flore, но им это не удалось; их встречи были уж слишком затейливы. По той или иной причине, Нью-Йорк не располагает правильной атмосферой для жизни кафе.
Мы забрели в один из ночных клубов Виллиджа. Помещение очень красивое; это огромный амбар, пересеченный деревянными перекладинами, украшенный фургонными колесами. Улыбающиеся «ковбои» с гримом на лицах поют и демонстрируют трюки с лассо; все выступления ужасны.
Народу достаточно, но публика не изощренна. В определенный момент конферансье, объявляющий номера в микрофон, приближается к одному из столиков: «Из какого штата?» Они из Огайо, и оркестр играет гимн Огайо. Соседний столик - из Иллинойса; опять звучит местный мотив. От стола к столу перечислена дюжина штатов; здесь нет ни одного жителя Нью-Йорка.
Мы находим Нью-Йоркцев в Café Society. Сегодня здесь больше народу, чем в прошлый раз, возможно из-за того, что сменили программу. Нынешним вечером выступает Джош Уайт, известный негритянский певец; он сам пишет слова и музыку всех своих песен и аккомпанирует себе на гитаре. Он красив - пожалуй, слишком красив и одет слишком затейливо, и его песни, пожалуй, слишком трогательны. Одна посвящена Рузвельту, которого негры, даже те, кто относится к радикально-левым, уважают, потому что он много сделал для них. В более смелой песне Джош Уайт напоминает, что во время войны негры и белые проливали кровь бок о бок, и эта кровь была одного цвета. Зал тепло аплодирует: это довольно авангардный клуб, в котором публика придерживается либеральных идей. Однако мне не очень уютно. Несколько недель назад молодая негритянка пришла сюда вместе с белыми друзьями послушать исполнение своих темнокожих приятелей, пользующихся большим успехом. Руководство отказалось ее обслуживать, вышел небольшой скандал. Люди аплодируют песне или словам. Но негры, которые поют и играют здесь, прекрасно знают, что у них нет права сидеть в зрительном зале. Они, должно быть, не очень-то расположены к этому залу в глубине души.
Но что это - невезение или «рецессия»? Я не в восторге от Нью-Йоркских ночных клубов. Помимо Гарлема, я нигде не слышала хорошего джаза. По-моему, «Голубой Ангел»*, вызывающий нынче такой ажиотаж, вопреки утверждениям не сочетает в себе шарма Европы с очарованием Америки. Он кажется мне всего лишь претенциозным и безвкусным с этими его зеркалами, коврами, канделябрами, хрусталем, похоронным освещением и респектабельным шоу. Во многих подобных ночных клубах, а также в изысканных ресторанах и в барах больших отелей преобладает «чайная» атмосфера, на мой вкус - какая-то душная. Их убранство, равно и публика, не выделяется ни приличным вкусом, ни настоящей роскошью; их визитная карточка - запах денег. Мне понравился узкий коридор на Пятьдесят-второй Стрит, где чернокожий пианист играет старый джаз и журналисты пьют и едят до зари. А еще - темный маленький бар в Лексингтоне в районе Пятьдесят-седьмой Стрит с большими деревянными столами, где мужчины пьют в одиночестве. У «Тони» и у «Талли Хо» можно собраться группой - поговорить; можно даже сидеть тихонько и писать письма или статьи. Но это все исключения. Почти во всех заведениях для среднего класса звучит слащавая музыка по радио или с пластинок, забивая уши и застопоривая мозг. Что есть хорошего в Нью-Йорке, так это маленькие местные бары, в которых собирается публика, как у нас в бильярдных. Эти места открыты всем и вся. Люди проживают в них реальные моменты своей жизни, и можно почувствовать настоящее человеческое тепло. Только ничем особым там не займешься, кроме как сидеть за стойкой и пить. Но долго не просидишь. (с)
(Отрывок из дневника Симоны де Бовуар, «Америка день за днем», 1947. Перевод (с) ilfasidoroff, 2012.)
* Не знаю, что она имела в виду под «Голубым Ангелом»: это могло быть либо название конкретного бара, либо собирательный образ нескольких Нью Йоркских клубов в ассоциации с фильмом «Голубой Ангел».
Копирование вышеизложенного текста и других материалов из этого блога с указанием соответствующей ссылки - приветствуется.
Мы забрели в один из ночных клубов Виллиджа. Помещение очень красивое; это огромный амбар, пересеченный деревянными перекладинами, украшенный фургонными колесами. Улыбающиеся «ковбои» с гримом на лицах поют и демонстрируют трюки с лассо; все выступления ужасны.
Народу достаточно, но публика не изощренна. В определенный момент конферансье, объявляющий номера в микрофон, приближается к одному из столиков: «Из какого штата?» Они из Огайо, и оркестр играет гимн Огайо. Соседний столик - из Иллинойса; опять звучит местный мотив. От стола к столу перечислена дюжина штатов; здесь нет ни одного жителя Нью-Йорка.
Мы находим Нью-Йоркцев в Café Society. Сегодня здесь больше народу, чем в прошлый раз, возможно из-за того, что сменили программу. Нынешним вечером выступает Джош Уайт, известный негритянский певец; он сам пишет слова и музыку всех своих песен и аккомпанирует себе на гитаре. Он красив - пожалуй, слишком красив и одет слишком затейливо, и его песни, пожалуй, слишком трогательны. Одна посвящена Рузвельту, которого негры, даже те, кто относится к радикально-левым, уважают, потому что он много сделал для них. В более смелой песне Джош Уайт напоминает, что во время войны негры и белые проливали кровь бок о бок, и эта кровь была одного цвета. Зал тепло аплодирует: это довольно авангардный клуб, в котором публика придерживается либеральных идей. Однако мне не очень уютно. Несколько недель назад молодая негритянка пришла сюда вместе с белыми друзьями послушать исполнение своих темнокожих приятелей, пользующихся большим успехом. Руководство отказалось ее обслуживать, вышел небольшой скандал. Люди аплодируют песне или словам. Но негры, которые поют и играют здесь, прекрасно знают, что у них нет права сидеть в зрительном зале. Они, должно быть, не очень-то расположены к этому залу в глубине души.
Но что это - невезение или «рецессия»? Я не в восторге от Нью-Йоркских ночных клубов. Помимо Гарлема, я нигде не слышала хорошего джаза. По-моему, «Голубой Ангел»*, вызывающий нынче такой ажиотаж, вопреки утверждениям не сочетает в себе шарма Европы с очарованием Америки. Он кажется мне всего лишь претенциозным и безвкусным с этими его зеркалами, коврами, канделябрами, хрусталем, похоронным освещением и респектабельным шоу. Во многих подобных ночных клубах, а также в изысканных ресторанах и в барах больших отелей преобладает «чайная» атмосфера, на мой вкус - какая-то душная. Их убранство, равно и публика, не выделяется ни приличным вкусом, ни настоящей роскошью; их визитная карточка - запах денег. Мне понравился узкий коридор на Пятьдесят-второй Стрит, где чернокожий пианист играет старый джаз и журналисты пьют и едят до зари. А еще - темный маленький бар в Лексингтоне в районе Пятьдесят-седьмой Стрит с большими деревянными столами, где мужчины пьют в одиночестве. У «Тони» и у «Талли Хо» можно собраться группой - поговорить; можно даже сидеть тихонько и писать письма или статьи. Но это все исключения. Почти во всех заведениях для среднего класса звучит слащавая музыка по радио или с пластинок, забивая уши и застопоривая мозг. Что есть хорошего в Нью-Йорке, так это маленькие местные бары, в которых собирается публика, как у нас в бильярдных. Эти места открыты всем и вся. Люди проживают в них реальные моменты своей жизни, и можно почувствовать настоящее человеческое тепло. Только ничем особым там не займешься, кроме как сидеть за стойкой и пить. Но долго не просидишь. (с)
(Отрывок из дневника Симоны де Бовуар, «Америка день за днем», 1947. Перевод (с) ilfasidoroff, 2012.)
* Не знаю, что она имела в виду под «Голубым Ангелом»: это могло быть либо название конкретного бара, либо собирательный образ нескольких Нью Йоркских клубов в ассоциации с фильмом «Голубой Ангел».
Click to viewКопирование вышеизложенного текста и других материалов из этого блога с указанием соответствующей ссылки - приветствуется.