(no subject)
Он же рассказывал. «Я ездил во внутренние губернии и заболел в одном уездном городе. Плохо становилось, и я думал, что приходит мой конец. Посылаю за священником. Он исповедует меня и под конец спрашивает: «А нет ли ещё какого-нибудь грешка на душе?» Отвечаю, что, кажется, ничего не утаил и всё чистосердечно высказал. Он настаивает и всё с большим упорством и с каким-то таинственным значением допытывается, не умалчиваю ли чего. «Да что вы ещё узнать от меня хотите?» - спросил я. «Вот, например, насчёт казённых интересов…» - «Как? Казённых интересов! Что вы этим сказать хотите?» - «То есть, попросту сказать, не грешны ли вы в лихоимстве?» - «О, в этом отношении я совершенно чист, и совесть моя спокойна». Я выздоровел и поехал далее в деревню свою. На возвратном пути, проезжая через тот же уездный городок, вспомнил я священника, исповедь его и хотел добраться, почему так напирал он на своём духовном допросе. «Великодушно простите меня, Ваша Светлость: не знаю, с чего взял я, что вы офицер путей сообщения».