Холодный город, в котором жарко
продолжение заметок о паломничестве в Грецию
Первый пункт нашей программы - Эгина, а точнее, Свято-Троицкий женский монастырь, расположенный на этом острове. Добираться туда удобнее всего из Афин на пароме, который каждый день отходит из порта Пирей. Билеты на паром забронированы лишь на следующий день, и приходится задержаться в столице.
Первое ощущение: Афины - тяжелый город. На сравнительно небольшом пространстве сгрудилось, прилепилось друг к другу огромное количество всевозможных зданий: здесь живет больше трети современной Греции, население которой немногим более 12 миллионов человек. Но здания все сравнительно невысокие: рельеф местности таков, что небоскребы строить опасно.
Город "занят самим собой". Это, наверное, особенность вообще любого современного мегаполиса, в котором кипит деловая жизнь. Однако трудно не подходить к Афинам с "особыми требованиями": ведь это город, где живут "свои", православные люди. И вместе с тем мне, священнику, тут очень неуютно. Моя одежда, в отличие от России, ни у кого не вызывает удивления, к духовенству на улицах здесь все привыкли, но так же не чувствуется и какого-либо тепла, которого естественно было бы ожидать от православных жителей столицы православного государства. Напротив: обращаешься ли с каким-то вопросом, просишь ли о чем-то, ощущается удивительное равнодушие, холодность. Кажется порой, что на тебя смотрят даже с какой-то ленивой досадой, какой и в России не встретишь. У нас по большей части все полярно: либо к тебе относятся враждебно, либо - с почтением. А тут просто - привычно. Привычно и безразлично.
Вообще от похода по улицам ощущение горькое. Непроизвольно вспоминаешь апостола Павла, возмутившегося духом от самого вида этого города, наполненного идолами. Скорее всего, случись великому "учителю языков" пройтись по Афинам сегодня, возмущение его было бы еще большим: спустя две тысячи лет от Рождества Христова античное, языческое прошлое этой столицы бесконечно дорого ей. Более того, служит предметом гордости, основанием для "самоуважения". А между тем то, с чем приходится сталкиваться здесь буквально на каждом шагу, практически не несет на себе отпечатка культуры иной, нежели культура "современная" - далеко не в лучших ее проявлениях. Происходит процесс "вытеснения" этой новой культурой культуры традиционной. Наверное, этот процесс характерен едва ли не для любого современного государства. Но в том-то и дело, что к этой стране относишься не как к "любой".
***
Конечно, дело не в культуре как таковой. Важнее другое. Мы в России пережили семь десятилетий гонений на веру в XX столетии. Вера выбивалась, в полном смысле этого слова вытравлялась из человеческой жизни, из человеческих сердец. Здесь подобных гонений в минувшем веке не было. Но встречается огромное количество людей, практически незнакомых с Православием, не говорю уже - нецерковных.
Всякий раз в среду и пятницу приходится объясняться с продавцом по поводу постных и непостных продуктов. Это знакомо. Но в России все больше и больше людей узнает, вновь открывает для себя Православие хотя бы на самом элементарном, бытовом уровне. А здесь - обратный процесс: его постепенно забывают.
Такое ощущение, что жизнь (в отношении к Православию) течет тут по инерции. Нет такой "драматичности выбора", как у нас сегодня. И потому, наверное, нет ощущения, что вера - высочайший дар. Она не выстрадана современными греками, а просто досталась в наследство от отцов и дедов. И пока так, она едва теплится, не дает жизни, ощущения ее полноты. Так, вероятно, было и в России до революции, только было лучше, теплее, потому что сегодня и сам мир вокруг стал очень холодным.
Эти ощущения, конечно, и субъективны, и до известной степени поверхностны. Но они, будучи ощущениями непосредственными, не уходят, не оставляют меня впоследствии, а наоборот, день за днем все более укрепляются, едва ли не каждый эпизод пребывания здесь "оправдывает" их.
Хотя, безусловно: во многом происходящее здесь объясняется не только "внутренними процессами", но и воздействием извне - вхождение в Евросоюз, условия, которые это вхождение диктует… Кроме того, за последнее десятилетие Грецию буквально наводнили эмигранты: порядка 600-700 тысяч (если не ошибаюсь) греков-понтийцев из стран СНГ, албанцы (речь идет о 2006 годе, когда писались эти путевые заметки). Для страны с 12-миллионным населением это огромное испытание, фактически угрожающее утратой государством своего собственного, неповторимого лица. Возможно, что именно это обусловило значительную часть проблем современной греческой жизни, в том числе - и духовных. И, разумеется, я ни в коем случае не хотел бы обидеть тех, кому Греция, ее культура, а главное Православие по-настоящему дороги. Думаю, что скорее я выражаю здесь те же чувства, которые знакомы и самим верующим грекам-патриотам.
