сильно резонирует...
«…что сделать, чтобы впредь моя душа с твоею не соприкасалась…» (Рильке)
…Никто не может удержать свою душу, если любит, и не может обратить ее ни в каком другом направлении. Что бы ни думал, ни ощущал и ни желал тот или другой, что бы он ни пытался утаить, что бы ни причиняло ему страдания и что бы ни затрагивало его в глубине души- другая душа чувствует то же самое, так же страдает, отвечает радостью или страданием, может быть, стягивается, а может быть- становится безгранично широкой.
Ибо эти двое- суть одно. Они связаны между собой, так что все, что прикасается к ним, заставляет их звучать в унисон, как если бы скрипач одним взмахом смычка извлекал один звук из двух струн сразу. Обе струны не звучат в этом случае каждая по отдельности, точно так же, как обе струны звучат только вместе. Некто, повелевающий ими, держит скрипку в руке и играет. Он играет песнь жизни. Когда он прикасается к струнам двух влюбленных и играет на них песнь жизни, звучит сладостная песнь, песнь блаженства и счастья, песнь надежды и уверенности.
Кто же этот скрипач? Кто прикасается к нашим душам и позволяет им звучать в унисон, кто делает их, в этом звучании в унисон, творческими, ставя их на службу любви и жизни?
Мы не знаем его, но мы слышим его мелодию и подпеваем».
(Берт Хеллингер)
…Никто не может удержать свою душу, если любит, и не может обратить ее ни в каком другом направлении. Что бы ни думал, ни ощущал и ни желал тот или другой, что бы он ни пытался утаить, что бы ни причиняло ему страдания и что бы ни затрагивало его в глубине души- другая душа чувствует то же самое, так же страдает, отвечает радостью или страданием, может быть, стягивается, а может быть- становится безгранично широкой.
Ибо эти двое- суть одно. Они связаны между собой, так что все, что прикасается к ним, заставляет их звучать в унисон, как если бы скрипач одним взмахом смычка извлекал один звук из двух струн сразу. Обе струны не звучат в этом случае каждая по отдельности, точно так же, как обе струны звучат только вместе. Некто, повелевающий ими, держит скрипку в руке и играет. Он играет песнь жизни. Когда он прикасается к струнам двух влюбленных и играет на них песнь жизни, звучит сладостная песнь, песнь блаженства и счастья, песнь надежды и уверенности.
Кто же этот скрипач? Кто прикасается к нашим душам и позволяет им звучать в унисон, кто делает их, в этом звучании в унисон, творческими, ставя их на службу любви и жизни?
Мы не знаем его, но мы слышим его мелодию и подпеваем».
(Берт Хеллингер)