ну, братцы!.. ну, пацаны!.. не знаю уж к кому обращаться - не к Президенту же - смешно... аж страшно
.
.. страшно за всех, кто хотел бы и вынужден и дальше жить на нашей земле, с маленькой буквы, на российской,.. а может быть и с большой...?
А как иначе я должен думать и чувствовать себя, когда захлёстывающая информированного человека информация - может кем-то так и формируемая, не знаю - уничтожает в людях всякий позитив?
Я всё понимаю о них, об единицах тысяч разыгрывающих в мировом политическом театре роли "взявших на себя ответственность за судьбу мира" - дрянные комедианты, из-под масок которых торчат серые и рыжие уши волчар и шакалов, имеющих единственный смысл своего существования - "обрабатывать" доступным им способом доставшийся им от природы ареал. Им предельно ясны мотивы их существования.
Совершенно ясно, что они не субъекты истинно духовной жизни людей, но непосредственно влияют на личную жизнь, физическое существования каждого человека... Хотя... сейчас начинаю сомневаться во всём - а если сузить духовный мир каждого человека до минимального "обслуживания" его выживания, физического выживания - то и здесь эти волки и шакалы становятся законодателями?Чем же жить, какой надеждой, всем остальным?
Есть ещё сотни тысяч, ну несколько миллионов, расставленных волками и шакалами по "ареалу" шавок - держать в повиновении, перегонять, подкармливать, отстреливать, утилизировать останки - эти шавки ещё получают в свои душёнки небольшие, короткие моменты жизни без страха - но как же они коротки и мелки, по сравнению с постоянным огромным страхом, держащим их за одно место, перед хозяевами и, с другой стороны, перед погоняемой массой!
А как быть не жаждущим власти, но и не желающим загибаться по властным прихотям оправдывающих своё примитивное алчное хищническое существование типов? Бороться? С кем и как?
Ведь среди шавок есть много хорошо выученных - до стадии учёных, политиков, религиозных гуру, генералов, художников всех искусств, и наконец деятелей СМИ и просто практиков пропаганды и психотехнологий.
Вот, все эти категории, по-моему, и создают этот нынешний фон, или скорее состояние, которое заставляет меня писать подобные тексты. Заставляет людей быть на поводу, под управлением, готовыми двинуться в нужную сторону, а понадобится кому-то - подохнуть безропотно. Не хочется быть в такой массе - а найдутся ли силы у меня и у многих ещё в такой массе не быть?
Смотрите, как многие ещё не находят и не найдут пути из-под...
Вот пример, констатация такого нашего статус кво - передача Радио Свободы с участием какой-никакой, но оппозиции и представителя предпринимательства нашей страны....
Эта передача и подвигла, собс-но, меня на мысли, скорее стресс - такая тоска. В ней выступают самые организованные из не самых бедных, но и они на грани отчаяния, я так понял: подавление, наезды, разорение, а то и гибель - их будущее. А остальным? Особенно к концу программы, так просто... ну и перспекти-и-ивы... Только вот, отчаявшиеся смогут на что-то решиться, да чтоб получилось?... для меня большой вопрос.
Прослушайте эту передачу, в конце тут на неё ссылка, найдите время. Но не забывайте, что это нам рассказано теми же погоняльщиками.
Текст пока у них не выложен, будет - отредактирую, сюда же вставлю.
www.svobodanews.ru/audio/BroadcastProgram/336031.html
Далее обещанный текст.
Но весь текст, к сожалению, здесь не помещается. Окончание его придётся делать в другом посте, довольно далёком по времени - аж 27 сентября 2011г.. Вот первая половина текста:
Радиопрограммы / Время гостей
"Я мечтаю о Нюрнбергском процессе над теми, кто построил современную систему!" - говорит попавший в тюрьму по заказному делу строитель. Что впереди: путинский закат ельцинского нэпа или наступление бизнеса на власть?
Опубликовано 21.06.2011 19:00
Михаил СоколовМихаил Соколов: В Московской студии Радио Свобода - председатель Общероссийского общественного политического движения «Развитие предпринимательства», депутат Государственной Думы России (фракция «Справедливая Россия») Иван Грачев и председатель организации «Бизнес-солидарность», автор книги «Неэлектронные письма» Яна Яковлева.
Мы будем говорить сегодня о проблемах российского бизнеса.
Иван Дмитриевич, весной вы призывали бизнесменов провести 26 мая забастовку с протестом против политики правительства. Кто в ней участвовал, с какими лозунгами? И был ли какой-то результат?
Иван Грачев: Забастовка 26 мая и ...серия митингов реально охватили штук 100 городов. Например, в Иркутской области, собственно в Иркутске и еще штук 10. Я точно знаю, что были на Амуре, в Новосибирске, в Екатеринбурге, в Москве порядка тысячи человек собрали на Пушкинскую площадь. То есть в целом, я думаю, порядка 20 тысяч предпринимателей и присоединившихся к ним граждан участвовали в этих действительно всероссийских мероприятиях. Я бы подчеркнул, что давным-давно ничего всероссийского протестного предприниматели не устраивали, наверное, со времен Ельцина.
И какой был эффект. Первый раз Медведев заговорил о том, что 34% социального налога надо отменять, после того, как было принято решение о проведении забастовки, и эта информация легла, в том числе, на стол. После 26 мая практически немедленно было еще одно заявление Медведева, что «срочно соберите Минфин и всех остальных и примите решение». После этого они начали делать всякие тактические ходы. Принципиальное решение о том, что 34% будут отменены, принято. Но масштабы этого решения, наверное, процентов 20 от того, что нужно. Было исходное состояние, когда малые предприниматели по 14% платили, теперь говорится, что не 14, а может быть, 20...
Михаил Соколов: Но не все, да?
Иван Грачев: И не все. Моя реакция очень простая. Вывели 20 тысяч людей на улицу - проблема решена на 20%. Значит, надо вывести 100 тысяч - и решить проблему целиком и полностью.
Михаил Соколов: Яна Викторовна, а ваша организация к подобным действиям готова подключиться? Вы, наверное, в этих весенних выступлениях «эсеров» не участвовали?
Яна Яковлева: Мы в такой забастовке не участвовали. Все-таки проблемы моей организации более жесткие - это проблемы уголовного преследования предпринимателей. И пока забастовки по этому поводу мы не устраивали. Хотя если следовать вышеозвученной логике, то, может быть, имеет смысл, чтобы проблемы решались.
Но проблема налога очень серьезная. И печально то, что даже попытки ее решить коснутся маленького количества предпринимателей. А «малыми» называют у нас тех, кто находится на упрощенной системе налогообложения, а это очень небольшое количество. Конечно, есть такие люди, но это совершенно не основное количество малого и среднего бизнеса. Когда люди принимают упрощенную систему налогообложения, в ней не содержится НДС, а с такими предприятиями никто, кроме населения, работать не может. И если предприятие работает с промышленными компаниями, с заводами, что-то делает, что-то производит, оно должно обязательно отчитываться по НДС. И когда нам сейчас и президент, и правительство говорят о том, что «может быть, мы подумаем о снижении налога для малых предприятий», я понимаю, что это коснется очень избранного количества участников.
Михаил Соколов: Иван Дмитриевич, а как вы понимаете, избранного или не избранного?
Иван Грачев: На упрощенной системе налогообложения, которую для страны я придумал, то есть моя команда...
Иван Грачев: А что ж вы НДС забыли?
Иван Грачев: В моем варианте полностью все налоги исключались, кроме одного. То есть «упрощенка» была полная, потом ее немножко переделали, извратили.
Тем не менее, 400 тысяч предпринимателей работают на этой системе. И это огромное количество. А на «вмененке» работает чуть меньше, насколько я помню. Соответственно, 34-процентный налог их прямо касается.
Яна Яковлева: Это серьезное повышение, потому что для обычного бизнеса с 26%.
Иван Грачев: То есть это увеличение налога примерно в 2,5 раза. И это огромное увеличение, и огромное количество предприятий. К сожалению, предложение Минфина не такое, там говорится, что только для промышленных, но не торговых малых предприятий. А многие торговые тоже работали на «упрощенке».
Яна Яковлева: Я произвожу продукцию, что, я должна ее дарить? Если я ее произвожу, то я ее и продаю.
Иван Грачев: Они пытаются выкрутиться. Пошло давление предпринимательское. Впервые предприниматели, в том числе и с использованием Интернета, что немаловажно, сумели самоорганизоваться по всей стране. Я подчеркну, что я специально делал это не от имени «Справедливой России», а от имени Движения «Развитие предпринимательства», чтобы всей этой акции не придавать политическую, предвыборную окраску. На мой взгляд, это дело не предвыборное абсолютно. Это вопрос о том, выживают они или не выживают, как развивается страна.
И как это выглядит. Если на момент принятия законов удалось многих обмануть... В том числе и коммунисты голосовали за этот закон, за принятие 34%, насколько я помню, ЛДПР тоже голосовала, некоторые оппозиционные партии. Потому что их обманывали. Им говорили, что будет больше собираться денег для пенсионеров.
Михаил Соколов: Но ведь и собирается.
Иван Грачев: Сейчас есть факт за первый квартал, примерно картина такая, что собирается в рублях (в номинале) чуть больше, чем в 2008 году, и чуть меньше, чем в 2009-ом. Но при этом была инфляция 20%, при этом сама ставка на 30% увеличилась в среднем. Это означает, что собираемость упала в реальных доходах примерно в 1,5 раза.
Яна Яковлева: Так это было посчитано, были исследования на эту тему.
Иван Грачев: А мы предупреждали: «Ребята, ничего, кроме подавления предпринимательства, хорошего из этой истории не выйдет». И тогда возврат к такой теме, расширяющей объем наших требований на октябрь, на время, когда мы назначаем марш 100 тысяч предпринимателей.
Чрезвычайно характерной была фраза, которую произнес, по-моему, Федоров, «ФронтЕР». Он совершенно замечательную фразу по внутреннему смыслу сказал: «Те, кто не пошел в Народный фронт, пусть они суицидом займутся».
Михаил Соколов: Это Евгений Федоров из «Единой России».
Иван Грачев: Я сам не слышал, но из того, что дали в интервью...
Михаил Соколов: Цитата совершенно точная.
Иван Грачев: Грубо говоря: «Кто не с нами, тот пусть пойдет и удавится».
Дальше начинаешь разбирать, только ли с 34% связана эта история. Одновременно был принят закон об отмене дальше единого налога на вмененный доход. Это уже касается обычно торговых предприятий малых. Если к этому добавить, что принят закон о том, что со следующего года в Москве полностью закрываются некапитальные рынки, а в стране - через год, с 2013 года, это означает, что прямой курс на полное удушение торговых малых предприятий.
Хорошо организованные таксисты малые вдруг ко мне обратились в моем округе, в Иркутске. Выясняется, что и для них придумали закон, который их уничтожает.
Михаил Соколов: Закон федеральный о такси?
Иван Грачев: В 69-ый закон встроили поправки, которые говорят о том, что не имеет права работать тот, у кого не в собственности такси. А у большинства маленьких таксопарков и таксистов машины в аренде. Значит, их уничтожают со следующего года целиком и полностью. Плюс там еще два технических момента, которые тоже говорят об уничтожении. Тогда эта фраза произнесенная, вроде бы, просто дурацкая, глупая оговорка, - на самом деле последовательный курс на уничтожение этих предприятий.
Михаил Соколов: Я замечу, что господин Федоров еще где-то выдвинул предложение, по-моему, даже оформил его в качестве законодательной инициативы, чтобы запретить всякую ночную торговлю по всей России. Он энтузиаст, но не всегда его инициативы товарищами по правящей партии поддерживаются.
Иван Грачев: Но вот эти три точно одобрены и проголосованы: уничтожение полностью свободных, частных предпринимателей в торговле, уничтожение всех «упрощенщиков» через 34%, уничтожение транспортных малых предприятий.
«Единая Россия» проводила законы о саморегулировании с большими компенсационными фондами для строителей и проектировщиков. Там уже полное уничтожение строительных малых предприятий. Тогда получается полная картина.
Яна Яковлева: А давайте обсудим: зачем нам малый бизнес. От него одни проблемы: налоговую надо содержать, этот бизнес проверять бесконечно. Роспотребнадзор вообще замучился, потому что предприниматели все время что-то некачественное стремятся произвести, какую-нибудь гадость выпустить. Швеи надомные что-то шьют, пытаются продать на рынках ужасных. Все закрыть, запретить - испытанный способ.
Михаил Соколов: Я подозреваю, что масса российских граждан ваше ироническое предложение и поддержат. Они скажут: «Мы при большевиках и так прекрасно жили, колбаса по 2,20...».
Яна Яковлева: Конечно. И будем лук гнилой в ящиках покупать.
Иван Грачев: Я ходил на рыночек, где с лотков торговали, условно, квашеной капустой. Конечно, она была на порядок лучше того, что сети предлагают. Какую-то консервированную дрянь предлагают в сетях в среднем.
Михаил Соколов: Но закрыли рынок-то?
Иван Грачев: Безусловно, закрыли начисто. После него был рынок уже следующего уровня - типа лавки. Ну, там тоже еще ничего было. Привозили настоящую узбекскую черешню. Проверяешь на вкус и убеждаешься, что это не турецкая, допустим, черешня. Их тоже закрыли, ликвидировали. Потом остались только сети, где консервированные продукты.
Михаил Соколов: Мне кажется, что то, о чем мы заговорили, это вполне естественная для сегодняшнего дня тенденция. Ведь в 2003 году государству принадлежало примерно 30% российской экономики, а сейчас - больше 50-ти. За эти годы созданы госкорпорации, укрепилась бюрократическая система, «вертикаль». И странно, что выходит на Петербургском форуме на трибуну Дмитрий Анатольевич Медведев и говорит о том, что «мы будем бороться с госкапитализмом, надо снизить присутствие государства в экономике», после чего выясняется, что на том же экономическом форуме все основные сделки заключают госкорпорации с другими госкорпорациями. То есть экономика идет вот по этим рельсам. И я подозреваю, что остановить это практически так же невозможно, как в 20-ые годы невозможно было без изменения политического режима предотвратить гибель НЭПа. Потому что сама политическая система способствовала тому, что должна была остаться только государственная госкапиталистическая, а потом просто национализированная промышленность. Или я ошибаюсь, Иван Дмитриевич?
Иван Грачев: Несомненно, ошибаетесь. Надо видеть разницу между госсобственностью и собственностью, отданной на кормление чиновникам. А это абсолютно разные вещи. Все наши крупнейшие корпорации - все-таки реально это собственность, отданная на кормление чиновникам. Потому что они не работают в режиме казенных предприятий или в режиме железно управляемых предприятий. А правильное решение такое, что если государство что-то себе оставляет, например «Газпром», то тогда надо им нормально и железно управлять как государственной собственностью.
Михаил Соколов: С расстрелами, вы имеете в виду?
Иван Грачев: Нет. Чтобы четко смету его утверждали, как делают во Вьетнаме, например, с нашей любимой «Зарубежнефтью». На парламенте бюджет преспокойно смотрят, какие траты, нужные или не нужные, нужно ли чиновникам платить в сотни раз больше, чем президентский оклад. Это вещь простая. И дальше государство все, что таким способом оно не может освоить и нормально организовать управление, должно отдать в частные руки, в частную собственность.
Михаил Соколов: То, что оно должно, теоретически говорит господин Медведев. А то, что делается, все наоборот.
Иван Грачев: О связи задач политических и чисто экономических, которые мы ставим с предпринимателями. Я с предпринимателями эту тему уже обсуждал. И были среди них горячие головы, которые говорят: «Да все это частности. Надо провозгласить простой лозунг - смести это правительство». Я с этим лозунгом согласен, но только я думаю, что под этот лозунг я не смог бы даже те 20 тысяч предпринимателей собрать. Потому что большинство из них все равно склонны видеть конкретную задачу, которую надо решить. Например, съел их этот налог, поставил в тяжелейшее положение, и они готовы бороться за то, чтобы его отменить. Если при этом у них и другие соображения появляются, то я этому только рад. Но все равно буду осенний марш готовить 100 тысяч предпринимателей под экономические...
Михаил Соколов: А куда они будут маршировать-то экономически?
Иван Грачев: По всем городам и весям России надо, чтобы они пришли на митинги в масштабах порядка 100 тысяч человек.
Михаил Соколов: Яна Викторовна, а вы готовы прийти на митинги или вывести своих коллег, знакомых, друзей, участников вашей организации?
Яна Яковлева: Надо, конечно, потому что если предприниматели не станут некой системой противовеса действиям правительства, то все разрушится гораздо быстрее, чем мы можем представить. Когда государственное управление заменяет управление через коррупцию, то это долго не может продолжаться. Коррупция, конечно, их сильно скрепляет, но очень сильно и ослабляет в то же время. При этой системе кто-то должен стать противовесом. Я пока такой силы, к сожалению, не вижу в предпринимателях, но нужно объединяться, нужно с чего-то начинать. И нужно объединяться по многим вопросам, не только по налоговым вопросам. Ведь налоги - это, в конце концов, деньги, а когда люди лишаются свободы, незаконно отбирается у них собственность, а их сажают в тюрьму, - это тоже серьезная проблема. И здесь надо объединяться всем - только так можно создать какую-то силу. Это должны быть объединения нормальных людей, которые против.
Михаил Соколов: Но вам скажут, что Медведев внес поправки в Уголовно-процессуальный кодекс, депутаты за это проголосовали, теперь не будут сажать людей за экономические преступления, по крайней мере, в момент следствия, по каким-то статьям будут не посадки, а штрафы. Вы, наверное, следите через вашу организацию, что реально изменилось сейчас?
Яна Яковлева: Ситуация изменилась за этот год, когда законодательство действует. Она не изменилась массово, и при этом собственность не перестала отбираться, но то, что многих людей труднее стало посадить и суды чаще не применяют меру пресечения - арест - до суда... Наказания потом выдаются, все равно человек признается виновным - это уже другая история. По крайней мере, досудебный арест стал более упорядочен и не так много применяется. По заказным делам, конечно, все равно сажают и доказать ничего невозможно. Статистические данные уже есть: по 2010 году в тюрьмах стало содержаться на 50 тысяч человек меньше. И это показывает, что изменения законодательства в области предпринимателей...
Михаил Соколов: 2% от числа заключенных в России.
Яна Яковлева: А всего в СИЗО сидело, скажем, 180 тысяч. Если на 50 тысяч меньше в СИЗО - это большая... Ведь даже экспертные оценки и оценки тех предпринимателей, которые уже побывали в СИЗО, они говорят о том, что каждый третий заключенный - это предприниматель.
Михаил Соколов: Они же все «отмыватели», мошенники, растратчики.
Яна Яковлева: Можно как угодно назвать.
Михаил Соколов: И «незаконное предпринимательство» - замечательная статья. Чего-то не так оформил - садись.
Яна Яковлева: Да у нас все мошенники. У нас даже коррумпированные генералы МВД тоже оказываются мошенниками, когда их сажают. Потому что не хочется дальше раскручивать всю эту цепочку, которая на самый верх, как правило, ведет. А просто мошенник - так проще. Потому что статья «резиновая», туда можно кого угодно вписать.
По поводу недовольства предпринимателей. Я видела сайт «www.zabastovka2011» и все думала до акции, как бы мне найти инициатора. На сайте я не вычислила, а вот теперь мы с вами познакомились.
Михаил Соколов: Вместе будете бастовать.
Иван Дмитриевич, как вы оцениваете влияние на бизнес-климат в России всей системы заказных коррупционных дел, рейдерства, все, что делается с помощью Уголовного кодекса «замечательными» прокурорами, милиционерами? Я бы заметил, что за многими из них опять же стоят заказчики, те же бизнесмены. Конкурентов «мочат».
Окончание в посте от 27.09.2011г. : http://igoryakor-live.livejournal.com/42930.html