Сталин и Нестеров. Фрагмент из моей книги «Сталин. Власть. Религия.» (М., 2011)
Сталин и Нестеров. Фрагмент из моей книги «Сталин. Власть. Религия.» (М., 2011)
М.В. Нестеров. «Святая Русь».
При Сталине эта картина была убрана в запасники Русского музея.
«…Если размышлять о судьбе деятелей советской культуры, обращавшихся к темам, связанным с религией, то среди них весьма поучительна история великого русского художника Михаила Васильевича Нестерова (1867 - 1942), религиозные мотивы у которого были центральны для его творчества. Достаточно вспомнить такие его значимые бессмертные полотна, поистине отразившие душу православной Руси, как «Пустынник», «Видение отроку Варфоломею», «Под благовест», «Великий постриг», «Святая Русь», «На Руси. Душа народа», «Философы», «Странник» и др. Однако, в сталинскую эпоху тематика творчества Нестерова оказалась неактуальна и несовременна, художнику пришлось стать главным образом пейзажистом и портретистом. В 1936 г. власти затеяли выставку в связи с 50-летним юбилеем творчества Нестерова. Это обстоятельство вынудило Михаила Васильевича в мае 1936 г. обратится с письмом к главному тогда сталинскому «командиру» в искусстве, громителю Шостаковича и иной неугодной музыки, председателю Комитета по делам искусств при СНК СССР П.М. Керженцеву: «Обращаюсь к Вам со следующим: в связи с предстоящим 1 июня пятидесятилетием моей художественной деятельности, а также с 74-летием со дня моего рождения возникла мысль отметить этот день устройством моей персональной выставки. Я должен сказать Вам с полной искренностью, что такое «чествование» не даст мне ни радости, пи удовлетворения: я стар, я не любил, совсем отвык от выставок, «юбилеев» и проч. Моя выставка имела бы смысл лишь тогда, когда могла бы появиться моя большая, написанная в 1916 году картина «Крестный ход», но время для ее появления, полагаю, еще не настало, и я ни в каком случае не решусь дать эту картину на выставку, если на то не последует согласие И.В.Сталина, а он год тому назад обращавшимся к нему в этом отказал... Без большой же картины нет нужды делать выставку, так как лучшие мои вещи находятся в государственных музеях Москвы и Ленинграда, они всегда доступны желающим их видеть, и лишь можно пожелать, чтобы те из них, что хранятся в так называемых «фондах» (Русский музей), увидели свет... Перевозить большие, застекленные картины мои не только из Ленинграда, но и из Третьяковской галереи в Музей изящных искусств небезопасно во многих отношениях. Выставку не следует делать сейчас, т.к. уже есть прекрасная выставка превосходного мастера Репина, на днях открывается интересная выставка Лансере, а москвичи начнут скоро разъезжаться по дачам, домам отдыха и т.д. Но если, паче чаяния, И.В.Сталин разрешит выставить большую картину, то все же не следовало бы делать выставку большой, 30-40 доброкачественных вещей довольно: ведь так часто мы видим, что количество убивает качество выставленного. Вот те мысли, кои я решаюсь поведать Вам в надежде, что Вы меня поддержите в них». Однако, желаемой поддержки Сталина не последовало, вождь не пожелал извлечь из запасников «крамольные» религиозные полотна прославленного живописца, где они были обречены теперь находиться многие десятилетия, как не вписывающиеся в каноны нового искусства. О своих действиях в связи с этим Нестеров рассказал в письме М.М. Облецовой в июне того же года: «От всех официальных чествований, от выставки, от «банкета» и каких-либо наград я отказался, послав письмо об этом председателю «Особой комиссии по делам искусства» Керженцеву, перед тем недели за две бывшем у меня, приобретшем портрет И.П.Павлова для Третьяковской галереи...»
В сентябре 1936 г. Нестеров вернулся к теме забвения своего творчества в СССР в новом письме Керженцеву. Побывав в Ленинграде в Русском музее, он обнаружил: «Моих картин «Под благовест» и «Святой Руси», висевших в музее в самые суровые для меня годы, сейчас вовсе нет; «Под благовест» - одна из самых удачных, по общим отзывам, моих вещей - лет десять как находится в реставрационной мастерской и никак оттуда выбраться не может. «Святая Русь», получившая на Международной выставке большую золотую медаль, убрана «в запас». Нестеров уверял сталинского чиновника в том, что его выставлять и в новой действительности можно безобидно: «Картин с фигурой Христа, с монахами как в Русском музее, так и в Третьяковской галерее много... того больше их в нашей классической литературе и худого от того нет: прошлое - прошло. Страна, народ - живут настоящим»[i]. В ответ последовало молчание. О своей незавидной «выставочной» судьбе Нестеров посетовал в более позднем письме П.Е. Корнилову 20 октября 1938 г.: «Вы правы, в Русском музее, в его советском отделе, ничего моего нет. Чем объяснить, что в продолжение более двадцати лет музей, покупая многое, не нашел возможным вспомнить обо мне? «Причины неизвестны», как писалось в прежних газетах». Причины были хорошо известны, но о них не рекомендовалось говорить вслух.
М.В. Нестеров на короткое время стал жертвой «большого террора». В 1938 году он, - по данным биографических статей, - был арестован и провёл две недели в Бутырках. Вероятно, в его судьбу вмешалась центральная власть, посчитавшая, что не следует вычеркивать Нестерова из парадной когорты «старых» имен, признанных режимом. Однако, родственникам художника «повезло» меньше. Его зять, видный юрист В. Н. Шретер, был обвинён в шпионаже, а затем расстрелян, а дочь О. М. Нестерова отправлена в ссылку в Джамбул. За год до смерти, в 1941 г., Нестеров, тем не менее, был удостоен Сталинской премии 1 степени. Так, диктатор коварно играл в «кошки-мышки» с великими деятелями старой, в значительной мере уничтоженной советскими коммунистами, культуры …»
Сайт, посвященный творчеству М.В. Нестерова, - одного из моих любимых художников, - в интернете.
http://art-nesterov.ru/
Там же представлена и цитированная здесь его переписка.
[i] http://art-nesterov.ru/letters188.php.