река Гамбия.
25.12 Рано утром, распрощавшись с новыми друзьями, тронулись дальше. Впереди у нас острова Baboon Islands - национальный парк, обиталище шимпанзе и бегемотов. На этом участке река течёт с запада на восток, поэтому впервые за всё плавание по ней ветер был попутным. Дабы не пугать живность, мы развернули геную и бесшумно заскользили вдоль берегов заросших плотной растительностью. Справа из зарослей торчала корма моторки. - Замаскировались. Прямо как наши ГАИшники. - подумал я. И действительно, стоило нам углубиться в протоку, сзади послышался звук мотора. Два молодых парня представились как рейнджеры парка и сразу начали доказывать, что мы уже зашли на территорию парка и должны купить билеты. Вообще то мы уже заплатили в порту за право прохода через национальный парк, но, так как цена билета оказалась всего 150 даласи (3 евро) с человека, мы решили не дискутировать и заплатить.
И вот, с билетами в кармане, мы медленно и бесшумно прошли сквозь весь национальный парк и не увидели ровным счётом ничего. Так как билеты были на один вход, когда закончился остров, мы решили не выходить за пределы территории и попытать счастья в протоке с другой стороны острова. Завели мотор, так как ветер теперь стал встречным. Прошли с пол мили, напряжённо вглядываясь в заросли - ничего. И где же все эти бегемоты? Мы снова развернулись, и снова под парусом пошли назад. И снова к нам идёт моторка. Опять рейнджеры, уже другие. Мы уверенно протягиваем им билеты. - Нет. - говорят. - Вы зашли в запретную зону парка. Вон там плакат на реке стоит. Но мы, во первых, повернули в протоку до плаката, во вторых, на билетах написано - Национальный парк, про запретную зону ничего не говорится. Они ещё долго держались за наш борт, и генуя тащила обе лодки проч из заповедных вод. Я дал понять охранникам природы, что нарушителем себя не считаю, а если и вошёл куда не положено, вина только их - деньги взяли, а ничего не объяснили. В конце-концов они отстали.
Дальше снова потянулись плёсы и острова. Растительность стала совсем пресноводной. Мангры исчезли, остались пальмы и баобабы. За время плавания по реке наш кораблик из морского превратился в речной. Вещи лежат и валяются повсюду: на столе, диванах, банках кокпита, на палубе и крыше рубки. В море, даже в относительно спокойную погоду, всё это быстро оказалось бы на полу или за бортом. Здесь же нет ни крена, ни больших волн и мы разбаловались.
Сегодня наверное последний день идём вверх по реке, до Джорджтауна уже совсем недалеко. Вода в реке стала совсем пресная и относительно чистая. Марина устроила стирку, я рулил и одновременно варил макароны на обед. Вот вот должен был показаться остров Мак Картни, когда я что-то увидел у левого берега. Поднёс к глазам бинокль и чуть не подпрыгнул: - Бегемоты! Целых пять штук! Далековато чтобы заснять. Да и просто посмотреть хочется поближе. Мы решили пройти чуть выше, заглушить мотор и пройти назад тихо, под парусом.
Развернули часть генуи и затаились, как в подводной лодке, стараясь не делать резких движений и разговаривали шёпотом. Успокаивало то, что самый крупный бегемот лежал в воде к нам боком, тогда как другие внимательно смотрели на нас и пряли ушами как лошади. Думаю от своё название - hippopotamus - речная лошадь, они приобрели из за этой манеры, так как на этом из сходство с лошадями и заканчивается.
К сожалению эти большие звери предпочитают тусоваться на мелкой воде и нам не удалось подойти к ним достаточно близко, очень не хотелось сесть на мель в компании пятерых бегемотиков. К тому же, когда мы приблизились, самый большой тоже вдруг развернулся в нашу сторону и, казалось, стал глядеть на нас недобрым взглядом. После чего животные стали бесшумно исчезать в воде и всплывать всё реже. Мы подумали, что если кто-то из них всплывёт рядом, это будет пожалуй слишком, и отвернули назад, на середину реки.
Дело шло к закату. Помня, что в Джорджтауне через реку протянуты провода, мы встали на ночёвку, несмотря на то, что осталось пройти всего около 3 миль. Бросили якорь метрах в 100 от берега на четырёхметровой глубине. Было ещё светло. Рыбак с проходящей пироги на ломанном английском и жестами стал показывать, чтобы мы встали ближе к берегу. - А какая там глубина в отлив? - спросил я. Мужик не понял вопроса, пирога прошла мимо, а мы остались на месте, как оказалось зря. Как стемнело, весь плёс засветился фонарями. Множество лодок вышло на ночную рыбалку. Я не понял их метода ловли, но, похоже они растягивают сеть поперёк реки и сплавляются вместе с ней по течению. Мы ужинали, когда услышали странные звуки, которые издавала якорная цепь. Я побежал на нос с лампой и увидел, что на цепи висит и подёргивается рыболовная сеть, несмотря на то что нас было хорошо видно, у нас горел якорный огонь, Вскоре из темноты появилась пирога, мужики вытягивали сетку, обогнули нашу якорную цепь и снова скрылись в ночи. Они опять махали руками в сторону берега и что-то кричали. Через некоторое время история повторилась. На этот раз сетка двигалась по якорной сети, оставляя на ней куски. Но пирога на этот раз не появилась, вместо этого сетка, кажется порвалась. Огней на реке было очень много и мои нервы не выдержали. Мы подняли якорь и пошли к берегу, разойдясь с ещё одной пирогой, лихорадочно выбирающей сеть. Встали, казалось, у самых зарослей, но благо глубина была достаточной и больше сети на нас не налетали.
26.12 Утром за час дошли до Джорджтауна. Действительно, сразу за паромной переправой через реку тянулся провод. Лопес говорил,что вдоль правого берега под ним пройти можно, но нас глодали сомнения, уж больно низким он казался. Мы медленно приближались к нему, когда мужик на паромной переправе начал кричать и показывать жестами, чтобы мы разворачивались. Мы сразу же развернулись и стали на якорь в ста метрах ниже паромной переправы. Зачем рисковать?
Когда сошли на берег, нас там уже поджидал очередной гид. Сначала мы хотели от него избавиться, но он как-то сумел внушить доверие и расположение к себе. Он посоветовал взять вёсла от тузика и оставить в его лавке, показал нам местные достопримечательности - дом, где во времена работорговли держали пойманных рабов, вернее то что от него осталось, провёл по всему городку, по рынку, магазинам и туристским заведениям. В одном из них вечером, в восемь, должен был состояться ужин. Приедут ещё туристы, будут играть тамтамы. Мы подумали, что стоит сходить. Вернулись на лодку, договорившись встретиться с гидом вечером, около шести.
Днём я ремонтировал протёршуюся о релинг нижнюю шкаторину генуи, а к шести часам мы, приодевшись в чистое, снова отправились на берег.
Всего народу на ужин пришло человек десять, в основном бабушки и дедушки. Сам ужин (шведский стол) не представлял ничего особенного, хотя поели мы очень плотно. После обильной еды и двух бутылок пива потянуло в сон, а тамтамщики всё не появлялись. Мы решили идти спать. Расплатились и вышли на улицу. Тут нас ожидал сюрприз - во всём городке не было света ( наверное топливо у генератора кончилось - сказал гид), и темнота стояла такая, что не видно было куда наступаешь. Теперь я понял, зачем гид пришёл в фонариком. Если бы не он, мы бы точно заблудились в этой кромешной тьме, и, уж точно никогда бы не отыскали собственный тузик в кустах.