(no subject)
Когда-то я работал в государственном архиве. Название моей должности, наверное, самое длинное из известных мне: фотограф-реставратор особо ценных исторических документов с угасающими текстами. Предполагалось, что чуть ли не ежедневно я должен был фотографировать разные ветхие бумаги с выцветшими чернилами в инфракрасных лучах. На деле же это происходило очень редко, гораздо чаще мне доводилось иметь дело со старинными фотографиями и стеклянными негативами.
Проработал я в архиве не долго. Мне хотелось живого общения, а мертвые собеседники меня не устраивали. Однако любовь к старым фотографиям осталась навсегда. Я не только с удовольствием их рассматриваю, но и частенько репродуцирую, не всегда зная куда их потом применить.
Но к этому походу в Государственный архив Луганской области я готовился давно.
Я долго размышлял над тем, что делает из обыкновенного человека зверя. Как обыватель превращается в пособника или же просто убийцу.
Где-то я прочитал, что в начале тридцатых годов в Германии было аморально высказывать свои антисемитские мировоззрения. К концу тридцатых это стало нормой. А в начале сороковых в обществе всерьез обсуждали КАК наиболее безболезненно умертвить еврея. Достаточно ли гуманно использование машин-душегубок, в которых выхлопные газы направлялись в закрытый кузов грузовика, перевозившего "жидов". Общество пришло к выводу, что это - наиболее гуманный способ умерщвления.
Меня настолько заинтересовал этот феномен, что мне захотелось увидеть фотографии людей, которые приняли эту идею. Я начал поиски. Первым делом я обратился в местный краеведческий музей. Моя старая знакомая, заведующая фондами музея, поведала мне странную историю. В фондах музея хранилось множество фотографий, изъятых у пленных немцев. В описях и журналах очень большое количество упоминаний о них. Но фотографий нет! В середине 50-х их изъял Комитет государственной безопасности.
Чем могли испугать комитетчиков фотографии блондинок с детьми, аккуратных немецких домиков я не знаю. Но делать нечего, надо искать в КГБ. Здание КГБ в Луганске, как стояло, так и стоит на центральной улице возле Областного филиала Национального банка и Госархива. Только называется теперь по-другому - Служба Безопасности Украины. Туда я и отправился. вернее позвонил одному из своих знакомых. И узнал, что в начале двухтысячных СБУ передало все документы в Госрахив. Некоторые документы в архивах СБУ еще остались, но это совсем не то, что меня интересует.
Обрадованный я обратился в Государственный архив.
Из окна кабинета заместителя начальника архива хорошо просматривается двор нацбанка, а за ним и СБУ. Новая моя знакомая, кивнув за окно сказала: "А ничего нет! Эти всё уничтожили!"
Старые архивисты помнили, что фотографий подобных, разыскиваемым мной было очень много. Много было и других, совершенно неожиданных, например, для меня поворотов. Оказывается оккупанты очень любили фотографироваться с красивыми представительницами местного наcеления. Они были не только бездушными захватчиками, но и вполне сентиментальными молодыми людьми, которые не всегда добивались девушек силой. Они ухаживали за ними, дарили подарки и фотографировались, фотографировались, фотографировались со своими славянскими возлюбленными! Судя по всему, русские и украинские девушки отвечали им взаимностью. Фотографий было множество! Среди архивистов возникла забава: искать и находить на этих снимках знакомых и родственниц. Игру назвали "Узнай свою бабушку!"
Бабушек узнали множество...
А вскоре, в упоминавшихся мной пятидесятых, игра закончилась. Комитетчики изъяли из всех архивов и музеев все фотографии, не отражавшие официальную версию истории Великой Отечественной войны. Хорошо было бы если б они сохранили всё это в своих архивах! Новые варвары уничтожили всё!
Если так они поступили с этой частью истории, что могло помешать им уничтожать и другие документы?
Они превратили нас в иванов-не-помнящих-родства, эдаких коммунистических манкуртов. Я не знаю историю своей семьи. Не знаю кем были мои деды и прадеды.
А вы знаете?
Проработал я в архиве не долго. Мне хотелось живого общения, а мертвые собеседники меня не устраивали. Однако любовь к старым фотографиям осталась навсегда. Я не только с удовольствием их рассматриваю, но и частенько репродуцирую, не всегда зная куда их потом применить.
Но к этому походу в Государственный архив Луганской области я готовился давно.
Я долго размышлял над тем, что делает из обыкновенного человека зверя. Как обыватель превращается в пособника или же просто убийцу.
Где-то я прочитал, что в начале тридцатых годов в Германии было аморально высказывать свои антисемитские мировоззрения. К концу тридцатых это стало нормой. А в начале сороковых в обществе всерьез обсуждали КАК наиболее безболезненно умертвить еврея. Достаточно ли гуманно использование машин-душегубок, в которых выхлопные газы направлялись в закрытый кузов грузовика, перевозившего "жидов". Общество пришло к выводу, что это - наиболее гуманный способ умерщвления.
Меня настолько заинтересовал этот феномен, что мне захотелось увидеть фотографии людей, которые приняли эту идею. Я начал поиски. Первым делом я обратился в местный краеведческий музей. Моя старая знакомая, заведующая фондами музея, поведала мне странную историю. В фондах музея хранилось множество фотографий, изъятых у пленных немцев. В описях и журналах очень большое количество упоминаний о них. Но фотографий нет! В середине 50-х их изъял Комитет государственной безопасности.
Чем могли испугать комитетчиков фотографии блондинок с детьми, аккуратных немецких домиков я не знаю. Но делать нечего, надо искать в КГБ. Здание КГБ в Луганске, как стояло, так и стоит на центральной улице возле Областного филиала Национального банка и Госархива. Только называется теперь по-другому - Служба Безопасности Украины. Туда я и отправился. вернее позвонил одному из своих знакомых. И узнал, что в начале двухтысячных СБУ передало все документы в Госрахив. Некоторые документы в архивах СБУ еще остались, но это совсем не то, что меня интересует.
Обрадованный я обратился в Государственный архив.
Из окна кабинета заместителя начальника архива хорошо просматривается двор нацбанка, а за ним и СБУ. Новая моя знакомая, кивнув за окно сказала: "А ничего нет! Эти всё уничтожили!"
Старые архивисты помнили, что фотографий подобных, разыскиваемым мной было очень много. Много было и других, совершенно неожиданных, например, для меня поворотов. Оказывается оккупанты очень любили фотографироваться с красивыми представительницами местного наcеления. Они были не только бездушными захватчиками, но и вполне сентиментальными молодыми людьми, которые не всегда добивались девушек силой. Они ухаживали за ними, дарили подарки и фотографировались, фотографировались, фотографировались со своими славянскими возлюбленными! Судя по всему, русские и украинские девушки отвечали им взаимностью. Фотографий было множество! Среди архивистов возникла забава: искать и находить на этих снимках знакомых и родственниц. Игру назвали "Узнай свою бабушку!"
Бабушек узнали множество...
А вскоре, в упоминавшихся мной пятидесятых, игра закончилась. Комитетчики изъяли из всех архивов и музеев все фотографии, не отражавшие официальную версию истории Великой Отечественной войны. Хорошо было бы если б они сохранили всё это в своих архивах! Новые варвары уничтожили всё!
Если так они поступили с этой частью истории, что могло помешать им уничтожать и другие документы?
Они превратили нас в иванов-не-помнящих-родства, эдаких коммунистических манкуртов. Я не знаю историю своей семьи. Не знаю кем были мои деды и прадеды.
А вы знаете?