В поисках потерянной души.
Украина не просто вступила в бой за западные ценности, заслоняя собой западный мир - она сама стала Западом. Правда, не сегодняшним, а тогдашним - Западом времен своей молодости, времен расцвета необоримых душевных и физических сил.
Своей совершенно неевропейской упоротостью Украина действительно напрягает коллективный Запад. Она заставляет мировых лидеров думать, а мышление, как известно, причиняет боль.
Они давно разучились генерировать идеи, а резкое обострение ситуации требует срочной ревизии всех общественных проектов. Становится ясно, что после этой войны не избежать реформы большинства международных институтов, а это дополнительная работа сверх сметы, которая не может не раздражать тех, кто воспринимает политику, как непыльное, но хлебное дело до заслуженной пенсии. Своей эгоистической самоотверженностью и инфантильным мужеством украинцы начинают не на шутку бесить настоящих европейцев.
На носу разнообразные неприятности - энергетический кризис, экономический упадок, вселенский голод и, как результат, девятый вал беженства.
Взаимосвязь очевидна - если бы украинцы чуть меньше настаивали на своей свободе и независимости, они бы помогли миру избежать этих неприятностей. Западные тугодумы начинают понимать, что стоило пожертвовать 40 миллионами украинцев и после небольшого перекура можно было бы вернуться к довоенному уюту.
Бизнес был бы снова «as usual», энергетическое сырье бы снова поставлялось в обмен на оружие для Путина, наверняка можно было бы пережить и этот непонятный «Русский мир», раз уж он оказался высшей стадией общественного развития.
С высоты сегодняшнего дня очевидно, как исторически неправ был Черчилль с его иррациональной воинственностью и насколько разумной была позиция Чемберлена, который на полном серьезе пытался спасти мир от войны. Достаточно было сознательно пожертвовать Чехией, чтобы сохранить прочный мир. В ситуации, когда вершится судьбоносный выбор между позором и войной, здравомыслящий человек выбирает позор. От позора еще никто не умирал. Позор - не сопля, на вороте не виснет.
К несчастью, умную сделку тогда сорвали польские поджигатели войны, настаивавшие, как сегодня украинцы, на своем иллюзорном праве на свободу и собственной государственности.
За их эгоизм европейцам тогда пришлось дорого заплатить. Опытные и деловые люди всегда понимали, что у кого сила, у того и право, и только безнадежные лохи верили, что Бог не в силе, а в правде.
Парадокс ситуации в том, что наряду со вчерашними марксистами, нутром чующими в Путине существо классово близкое, наряду с убежденными сибаритами, мечтающими разве что о безболезненной смерти, с Макронами и Шольцами, всегда выбирающими путь наименьшего сопротивления и видящими в украинцах дерзких парвеню, не желающих дать агрессору шанс выйти из переделки, не потеряв лицо (то есть не унижая супостата своими победами), в этом поросячьем визге отчетливо слышно подхрюкивание профессиональных евроскептиков и нелицеприятных критиков загнивающего Запада.
Еще вчера они бичевали его за признаки запрограммированного морального упадка, за тотальную нефункциональность его институтов, за поиск суррогатных угроз, за предательство фундаментальных евроатлантических ценностей. Весь «цимес» был в том, что их критика в общем-то била в цель, с ней можно было согласиться. Я и сам с ней охотно соглашался и соглашусь опять.
Как же получилось, что те же люди не мечтают сегодня ни о чем другом, кроме как о возврате к этому жалкому межеумочному состоянию?
Заполучив уникальный шанс вернуть старым ценностям их первоначальное значение, вымести на свалку истории насквозь лживые прогрессистские закидоны и заменить их новыми смелыми проектами, основанными на проверенных временем ценностях, сломать трижды проклятую иерархо-бюрократическую вертикальную организацию общества, эти якобы правые популисты бредят победой ублюдочного царька Путина. Они уверены, что достаточно силой погасить украинскую пассионарность и сломать таран, которым те крушат стены старого мира и... И что? И можно будет опять, как в лучшие времена, безопасно потешаться над полумертвым Западом, не вставая с просиженного дивана?
Может, Украина вызывает у них такое раздражение именно потому, что лишает их приятственной возможности критиковать карточный домик западного декаданса, не пытаясь его, не дай Бог, развалить?
Этот рвотный рефлекс прекрасно выразил вчерашний буревестник Берлускони, потребовавший, чтобы коллективный Запад оказал на Киев максимальный нажим и заставил его принять условия Кремля. Подвергнуть непонятливого соседа, если понадобится, международной остракизации, экономическим и прочим санкциям, разоружить и голодом взять на измор.
Если и после этого безумцы откажутся признавать реальность, наказать их военным путем, даже ценой необходимых жертв. Чего не сделаешь ради мира!
Зато потом Европа будет именно такой, какой мы ее ненавидели - смрадно разлагающейся, обреченной на слабость и умирание.
Отдельно поражает уровень непонимания ситуации у некоторых израильтян, к счастью, не у всех. Если Украина в этой войне потерпит поражение, наступит их черед, по поводу или без оного. Опять услышат знакомую мантру о важности поиска компромисса, о политике как искусстве возможного, о мире в обмен на территории. Услышат призывы не ставить под узрозу мир ради своекорыстной жажды жизни, ради дурно понятой свободы, ради национального эгоизма с его идеей самосохранения, ради некоего абстрактного права на национальное самоопределение. И всегда найдутся верхогляды, готовые подпереть большую ложь квазиисторическими аргументами и пустопорожними фактами.
Разве Израиль не сделал все возможное и невозможное для того, чтобы Европа охладела к нему и не испытывала большого желания вмешиваться в чужую передрягу?
Разве не голосовал на всех международных форумах по ближневосточным вопросам иначе, чем его европейские друзья? Никогда не прислушивался к советам доброжелателей, которые дурного не присоветуют, зато готовы гарантировать израильтянам какое-то остаточное существование на минимальном пятачке земли под сенью могущественных арабских соседей. Ну, гарантировать, может быть, слишком сильное слово, но сочувствовать определенно будут и посему свято обещают носить траурные венки к могилкам погибших в годовщины исчезновения их сомнительной государственности.
Любые факты истории, взятые вне контекста - не более, чем полный подарочный набор антисемитских измышлений, произвольно подобранных и легко оспоримых. Но ровно столь же неубедительно выглядит аргументационный ряд, долженствующий объяснить некую якобы принципиальную отстраненность израильской позиции, неготовность поделиться оружием или хотя бы мощно поддержать Украину на дипломатическом манеже. Неспособность отличить добро от зла в их конкретном противостоянии - признак неумной гордыни и, что гораздо хуже, дурное предзнаменование для еврейства.
Война войне рознь. Нынешнее единоборство - не рядовая войнушка. Украина борется за выживание, а Россия за первородство.
Для Путина это - крестовый поход против еретиков и ренегатов, предавших русский мир. В сакральной войне могут быть только передышки, но компромиссов быть не может. На одной планете двум Россиям места нет. Московское Министерство образования не случайно вычеркнуло из всех учебников любое упоминание о Киевской Руси - какая еще Русь, кроме московской?
Идет война народная, священная война за право на посмертную жизнь, за право остаться в истории. Это эсхатологическая битва, в которой победитель берет все, а проигравший все теряет, включая свое место в истории. Путин правильно понимает судьбоносный характер армагеддона - кто терпит поражение, уходит из истории навсегда, становится предметом чисто археологического интереса.
Крестовый поход против анти-России, как Путин точно назвал Украину, подпитывается пафосом страха. Страх - идейная основа организации российского общества. Исчезнет страх, исчезнет и Россия. Вот почему апокалиптическое бесстрашие, которое ежедневно демонстрирует Украина перед лицом беснующейся Орды, воспринимается Москвой как символ смерти, как костлявая с косой.
Украина одним своим существованием отрицает Путинский некрофильский миф.
Украинская буйная, неукротимая, жизнелюбивая натура, всем своим нутром протестует против трупного запаха московских кадил, против культа смерти, идеальным воплощением которого стал путинский режим. Вы когда-нибудь видели на лице Путина широкую открытую улыбку, знаете его как радостного анекдотчика?
А Зеленский, между прочим, из комедиантов, из шутов гороховых и смехачей. Клоун, услышавший зов судьбы, принявший призвание и ставший предводителем - вот подлинно шекспировский мотив в наше скучное время. Говорят, лучшим воплощением Украины был не серьезный воитель Бандера, а анархист, вольнодумец и мистификатор Махно.
Каким-то макаром эпическая битва в степях Украины - явление того же порядка, что и неравный бой небольших полисов Греции с левиафаном Персидской империи. Вступая в сражение, по идее заранее проигранное, античные греки не взвешивали шансов, не прислушивались к голосу разума - они выполняли свое историческое предназначение. В то время, как другие разумненькие лепетали что-то о принципах, украинцы кровью доказали свою готовность отстоять свободу, даже если бы весь мир отказал им в праве на существование.
Они и сейчас не вымаливают его как чьей-то милости, они за него умирают. Даже реальная угроза ядерного испепеления не произвела на них сильного впечатления.
Из такого бесстрашия, из такого чувства предназначенного удела и родилась когда-то западная цивилизация. Сегодня на Украине Запад ищет свою потерянную душу. Обывателю коллективного Запада трудно понять источник такой внутренней силы, он стоит перед украинской истовостью, как перед загадочным сфинксом. У него ведь за душой давно нет ничего, за что можно было бы достойно умереть. Но нутром он чувствует, насколько отказ Зеленского покинуть Киев перед битвой нравственно выше его мелочных обывательских радостей.
Немецкий Бундестаг, наградив жидкими овациями пронзительные слова президента Украины, без перерыва перешел к рассмотрению пункта «разное». Стоя у подножья горы Синай, с которой Моисей возвещал им правды нового богоданного этического кодекса, немецкие депутаты умудрились так и не заметить своего шанса, увлеченные частью «разное».
Не в том роковая ошибка Запада, что он слишком напористо и грубо продвигал границы своего влияния на Восток, игнорируя жалобы российского олигархата и тем его смертельно обижая. Трагедия в том, что Запад предлагал миру сакральный проект, не имея ни малейшего желания нести за него полную ответственность. Он-то сам давно воспринимал свой проект, как набор пустопорожних, но обязательных фраз дипломатического бонтона и был бесконечно удивлен тем, что кто-то наивный может воспринимать их на полном серьезе.
Украинцы их восприняли на полном серьезе и решили наполнить старый западный сакральный проект новой энергией, собственной кровью возвращая ему первоначальный смысл.
Здесь разгадка той очевидной неловкости, с которой коллективный Запад воспринимает украинское упрямство - для него самого все эти «европейские ценности» давно не стоят того, чтобы за них вступить в небезопасную драку.
Человек, народ и государство с максимальной полнотой проявляются в пограничных ситуациях, в моменты смертельной опасности. Как они ведут себя перед лицом возможной смерти, такими и являются на самом деле.
В этом смысле Украина не просто вступила в бой за западные ценности, заслоняя собой западный мир - она сама стала Западом. Правда, не сегодняшним, а тогдашним - Западом времен своей молодости, времен расцвета необоримых душевных и физических сил, когда превосходство его цивилизации не вызывало нало сомнений и не требовало доказательств. Времен, когда человек Запада был готов положить жизнь за то, чтобы не быть рабом, чтобы не заключать со своими обидчиками позорные моральные компромиссы.
Сегодня ведутся споры о том, какой образ лучше выражает сущность современного Запада. Одни считают, что он превратился в музей, полный прекрасных экспонатов исчезнувшей цивилизации. Другие считают более точным сравнение с милосердным хосписом, обитателей которого заботят разве что проблемы принятия пищи и регулярной дефекации.
Путин нарушает их покой тем, что грозится поставить им ядерную клизму. Ощутят ли они в себе прилив молодящей силы, окажутся ли способными на решительные действия, достойные свободных людей, своих собственных предков, готовых идти за своей мечтой, бесстрашно глядя в глаза смерти - вопрос, на который пока ни у кого нет ответа.
Украина в этот миг глядит в глаза смерти именно потому, что в смертный бой с Путиным ее вогнала мечта о молодом и сильном Западе. И если ей суждено погибнуть в этом бою, это будет означать и смерть самого Запада.
Не останется никого, кто был бы готов защитить его собственным телом. Украинцы умрут последними свободными людьми на земле. Хочется думать, что этого не произойдет, ведь тогда и история лишилась бы своего сокровенного смысла. А истории, лишенной всякого смысла, вращающейся в механически повторяющихся циклах, нам не надо - это мы уже проходили.
Источник