Мой текст памяти К.Крылова в журнале "Fitzroy"
Главный урок Крылова
Такое ощущение, что Крылов был всегда. Мы все давно к нему привыкли. Ещё в начале нулевых, в олдскульном ЖЖ, он уже был широко известен, притягивая к своей странице как друзей, так и недругов. Читать его было интересно, хотя, например, Галковского, которого он обильно цитировал и от которого во многом отталкивался, я открыл для себя ещё в 1992 году, когда “Бесконечный тупик” частями публиковался в различных журналах. То есть в информационном плане для меня мало что нового и неожиданного было в крыловских текстах. Всё-таки сформировались мы оба в девяностые, читали примерно одни и те же книги и газеты (в т. ч. и национал-патриотический Самиздат), подозреваю, могли пересекаться на каких-то массовых мероприятиях, на которые в те времена была определённая мода.
Новизна, однако, заключалась в подаче материала. Патриотическая публицистика восьмидесятых и девяностых была, за редким исключением, унылой и однообразной. Ей не хватало гибкости, иронии, да просто какого-то шарма. Оный шарм, кстати, сначала и появился в “Бесконечном тупике” у Галковского, а затем - в начале нулевых - в ЖЖ Крылова. Это была уже иная патриотическая риторика, без нытья, без сектантского ухода от реальных проблем, без жидоедства и традиционного сворачивания в позу жертвы. Крылов был активен, искромётен и смел, являя собой новую формацию русского националиста - человека умного, расчётливого, начитанного, способного переспорить кого угодно. Своих это удивляло, чужих настораживало. И это было красиво, чертовски здорово!
Лет десять назад я был уверен, что у Константина большое будущее. Как минимум - пост главы госдумовской фракции русских националистов. Тогда мы ещё верили, что честной политической борьбой можно что-то изменить в нашей стране. Я, впрочем, вынеся из девяностых опыт политической деятельности, поостерегся входить в ту же реку. А Крылов шёл открыто, и поначалу многое у него получалось. Он возглавлял Русское общественное движение (РОД), общался с массой людей, обзаводился важными знакомствами, подбирал соратников. Казалось, ещё чуть-чуть - и он из популярного блогера и активиста превратится в крупную политическую фигуру. Так думали многие, в том числе и те, кому по долгу службы следует бороться с подобными возмутителями спокойствия…
И с ним начали бороться. Сначала по пустяшному поводу впаяли ему 282 статью, затем стали просто издеваться, как в случае с крыловской Национально-демократической партией (НДП), которую зарегистрировали в Минюсте и тут же эту регистрацию аннулировали. Как судимый по 282 статье, он уже не мог занимать руководящие должности, проявлять активность в политическом плане, да и в быту это доставляло массу хлопот и неудобств. Конечно, он продолжал писать, редактировал “Агентство политических новостей” и “Вопросы национализма”, не распускал НДП, ещё на что-то надеялся. Но было понятно, что перспектив не так много. Человеку “перекрыли кислород”, “подрезали крылья”. Не бандиту, не террористу, не насильнику - московскому интеллектуалу-идеалисту, который хотел что-то изменить в стране. Изменить в лучшую сторону. За это и наказывали, за это и сживали со свету.
Основная вина его была в том, что посмел возвысить голос в защиту русских, заявить, что у нас в нашей собственной стране тоже имеются некие права. А это, как известно, в новейшей истории России считается главной крамолой. И когда сейчас, после его смерти, люди отмечают, что в нормальной стране, ценящей ум и гражданскую активность, Крылов был бы “пристроен” и “упакован” по высшему разряду, они абсолютно правы. Но в чекистско-новиопском государстве русским отведена самая низшая ступень. Крыловы тут должны быть обязательно ниже юзефовичей, симоньянов и прочих канделак. Если же условные Крыловы, будучи недовольны ситуацией, не хотят пристраиваться и изображать из себя “русских, но порядочных”, если имеют наглость заявлять о своих правах, то им начинают активно отравлять жизнь. Не секрет, наверное, что в последние годы с деньгами у Константина было туго, но нормально зарабатывать головой он не мог, ибо “так всё устроено”. Он читал платные лекции, имел какой-то доход от редакторской деятельности, однако этого явно не хватало. Сравните это с доходом носатых восточных красавиц, руководящих государственными телеканалами и при этом не забывающих снисходительно поплевывать на русский народ.
Так в чём же мораль истории, в чём главный урок Крылова? А вот ровно в том, что он и жизнью, и смертью подтвердил свою правоту. Нашей страной, утверждал он, управляет антинациональная “элита”, которая относится к русским как к покорённым туземцам. Любой прозревший и смелый туземец для подобной “элиты” чрезвычайно опасен. Его станут уничтожать всеми доступными средствами - будь то шельмование в интернете, судебное преследование или лишение средств к существованию. Ему не дадут проявить себя ни в какой области, обложат со всех сторон и будут ждать, пока он не сопьётся, не сойдёт с ума или не умрёт от болезней. В данном случае дождались последнего варианта. Будь у Крылова нормальный доход, он, может, меньше напрягался бы и больше заботился о своём здоровье, не сидел столько времени за рабочим столом (редакторская работа в большом количестве - это ад, уж поверьте). Имейся у него возможность проявить себя в политике, он был бы бодр и наверняка увлечён разными планами. Но его “закрыли”. И сил ему это совсем не придавало, как можно догадаться.
Смерть его - величайшая утрата для национального движения, сколь бы банально это ни прозвучало. За долгие годы Крылов стал неотъемлемой частью нашей жизни. Даже не соглашаясь с ним по тем или иным вопросам, мы всё-таки с уважительным вниманием относились к его словам. И читали бы его ещё лет двадцать. А то и тридцать. Национал-патриотический дискурс, что воспринимается сейчас как нечто само собой разумеющееся, во многом сформировался благодаря Крылову. И он многое мог бы ещё сделать, даже не вставая из-за стола, без депутатского мандата и выступлений по ТВ. Мы должны помнить, чего он хотел для нас, для себя, для России. Вся его деятельность - это борьба за русских в той или иной мере. В этой борьбе он сгорел, но другой судьбы для себя не видел, потому и не шёл на компромисс с теми, кого презирал и считал врагами и угнетателями. Он, подобно пророку, верил в свою миссию и надеялся на лучший исход.
Конечно, Константин Крылов был большим явлением, достойным памяти не только современников, но и потомков. Он обязательно останется в своих публикациях, книгах, в наших воспоминаниях. Но это далеко не всё. Важно помнить его урок. Понимать, почему же всё так получилось, почему талантливейший русский человек, который был на голову выше своих гонителей, не смог полностью реализоваться в родной стране и ушёл раньше срока? Нужно не просто помнить Крылова, но и почитать. А почитание начинается с понимания. Чего хотел покойный? Какой идее подчинил он свои стремления и посвятил жизнь? Вот от этого и нужно нам сейчас отталкиваться, если мы и впрямь уважаем покойного. Помнить Крылова - это следовать по тому же самому пути, по которому шёл он. По трудному и долгому пути. Другого у него не было. Да и у нас нет.
Игорь Панин
позиция автора может не совпадать с мнением редакции
https://fitzroymag.com/blog/glavnyj-urok-krylova/