Достоевщина
Это жизнь без моральных игрищ. То есть подспудное - вон давай. Или дрянь душа, как сейчас, когда рвут её? Душу прячут, где ни возьми; мол, этика. На работе, в искусстве, в мыслях и в чувствах - рамки и порции. На «Давида», статую, навлекли подштанники. Маскируют голь в фильмах… Взять хоть Джоконду: что мне в ней надобно? Я б взглянуть хотел, как она оправляется; речь её не вульгарна ли, стоит рот раскрыть? Не тщеславен ли и не глуп сей перл? Может, явной Джоконде было привычней пить и ругаться? Вот что мне нужно, кроме улыбки этой Джоконды. Сплошь её нужно!
Дозы в искусстве, порции в жизни… Лишь Достоевский всё пёр наружу: мерзость в морали - ан ведь брильянт живой! Кроме Фёдор Михалыча, ни один не являл жизнь глубже. Жизнь нельзя кромсать.
Дозы в искусстве, порции в жизни… Лишь Достоевский всё пёр наружу: мерзость в морали - ан ведь брильянт живой! Кроме Фёдор Михалыча, ни один не являл жизнь глубже. Жизнь нельзя кромсать.