Участь реликта
Радость, восторги отданы в жертву «образу жизни» ― «образу»! Я бьюсь с тем, что творит тот «образ». Он нас калечит. «Жизнь» же сама собой; её след в природе, в склонностях сердца: ходишь по улице - и вдруг хочешь чудес: их навёл дух яблонь или прохожий… Где жизнь и счастье? и за что отданы? За культуру, воспитанность, образованность, кои царствуют? А природный я, первозданный, просто живой я - где? Пропал навек, смятый знанием и моралью. Как возвратиться мне к изначальному, неподдельному, а равно счастливому, как в эдеме?
Душно в культуре. В каждом плевке её, в трюке, в слове и жесте - фальшь. Ну, а если не фальшь, то пошлость, ибо нет жизни. И я ищу её, а найдя, верещу фонации, вокализы, звуки без смыслов, будто бы птица. Век отводил бы звонкому пению, соловьиному щебету, счастью чувствовать жизнь сродни моим ощущениям, вкусам, мерам. Редко реликтовое зверьё, как я!
Пусть я вроде не друг людей, я друг попранной их природности, с каковою общаюсь в этой лоскутной-де философии. Пререкаются: философиям быть нельзя «лоскутными», они с выводами, системные, мысль есть нечто рассудочное, логичное, протяжённое, как свинячий цепень, также серьёзное, плюс с внушительной миной, с подписью ВАКа Минобрнауки! Это неправда: всякая схема, форма, системность есть ограниченность, ложь и ханжество. И от всякой системы что остаётся? ― пара понятий. Скажем, от Канта запечатлелось лишь «трансцендентное», «вещь в себе», «моральный императив». Об этих per se гелертерствах Ницше вывел: в них процветают истины, что одобрены обществом, или истины от «практического (Кант) разума». Страсть к системности - знак духовного рабства, и что «философы» ради денег, рангов и славы пишут системный и доктринёрски правильный вздор, известный факт. РГБ утопает в книжках магистров, и бакалавров, и кандидатов, и докторов, пардон, «философии». Чтó дадут они, веря в общие очевидные истины, каковые не истинны? Ибо общее ― свалка Бога в вид человеков. Лишь самобытным слышится Бог Живой.
Душно в культуре. В каждом плевке её, в трюке, в слове и жесте - фальшь. Ну, а если не фальшь, то пошлость, ибо нет жизни. И я ищу её, а найдя, верещу фонации, вокализы, звуки без смыслов, будто бы птица. Век отводил бы звонкому пению, соловьиному щебету, счастью чувствовать жизнь сродни моим ощущениям, вкусам, мерам. Редко реликтовое зверьё, как я!
Пусть я вроде не друг людей, я друг попранной их природности, с каковою общаюсь в этой лоскутной-де философии. Пререкаются: философиям быть нельзя «лоскутными», они с выводами, системные, мысль есть нечто рассудочное, логичное, протяжённое, как свинячий цепень, также серьёзное, плюс с внушительной миной, с подписью ВАКа Минобрнауки! Это неправда: всякая схема, форма, системность есть ограниченность, ложь и ханжество. И от всякой системы что остаётся? ― пара понятий. Скажем, от Канта запечатлелось лишь «трансцендентное», «вещь в себе», «моральный императив». Об этих per se гелертерствах Ницше вывел: в них процветают истины, что одобрены обществом, или истины от «практического (Кант) разума». Страсть к системности - знак духовного рабства, и что «философы» ради денег, рангов и славы пишут системный и доктринёрски правильный вздор, известный факт. РГБ утопает в книжках магистров, и бакалавров, и кандидатов, и докторов, пардон, «философии». Чтó дадут они, веря в общие очевидные истины, каковые не истинны? Ибо общее ― свалка Бога в вид человеков. Лишь самобытным слышится Бог Живой.