О литературной студии «Луч»
Для одного журнала, вещавшего на Латинскую Америку я написал статью про легендарную литературную студию Игоря Леонидовича Волгина «Луч». Когда текст осталось только перевести на испанский изык, издание закрыли (весна 2012). И сейчас статья статья попалась мне на глаза. Публикую её без всяческой редакции, хотя стилистика оставляет желать лучшего: я был молод, ну и для латиноамериканцев все русские реалии надо было разжевать, естественно. День святого Валентина, День всех влюблённых посвятим сегодня любви к литературе.
Литература - это луч, через который выходят эмоции
Каждый поэт стремится к индивидуальности, но вместе с тем по всему миру раскиданы тысячи литературных объединений. В России история таких обществ очень богатая: на протяжении нескольких веков писатели и поэты противостояли друг другу, обсуждая задачи литературы, обмениваясь опытом и оскорблениями.
Старейшее из действующих обществ России - литературная студия «Луч» - основана осенью 1968 года. Ее бессменный руководитель - Игорь Волгин, знаменитый российский и советский поэт, историк, вице-президент Международного Общества Ф. М. Достоевского. Волгин имеет ученые степени и часто выступает по телевидению как эксперт-историк и ведущий программ.
Изначально студию «Луч» посещали студенты МГУ им. М. В. Ломоносова, главного университета страны. Но сейчас попасть в нее может любой желающий, тем более что занятия объединены с семинарами Литературного института им. А. М. Горького, которые также ведет Волгин.
В «Луче» всегда гордились тем, что даже во времена советской цензуры там можно было высказывать самые смелые идеи. В другом месте делать это было опасно. И за это студия получила прозвище - «островок свободы». Эту метафору употребляют все, кто вспоминает о «Луче» тех времён. Сам Волгин говорит об этом так: «Наша студия действительно была островком свободы, но мы для этого специально ничего не делали. Просто у нас задавалась некая атмосфера: была иллюзия, что не существует советской власти». И дело тут не в политическом свободомыслии. На занятиях шел разговор о культуре, при этом не было никаких ограничений и запретных имён: совершенно свободно можно было говорить о Мандельштаме, Ахматовой, Гумилёве. Сам уровень разговора предполагал духовную свободу. Естественно, речь заходила и о власти, так как литература в России - это часто реакция на политический курс государства.
Но не все были единодушны. Были и провокации. Один раз, вспоминает Волгин, в студию пришёл молодой человек и прочитал: «Поэт в России - больше, чем генсек». Это и так всем было ясно, но вслух не произносилось. Про это тут же донесли, «настучали». Однако за всё время существования «Луча» на занятие приходила всего одна проверочная комиссия: формально посмотреть, чем занимаются молодые поэты. Тем не менее, самого Волгина не раз вызывали для серьёзного разговора в Университет. Это случалось после внутренних доносов - их писали обидевшиеся поэты, которых не взяли на поэтические вечера. Причём доносы были очень «грамотными»: с цитатами из Маркса и Ленина, с обвинениями в антисоветской пропаганде. «Но у меня был отработанный приём, - улыбается Волгин, - я писал длинные объяснительные записки, с помощью которых выводил студию из-под удара. Безотказный приём: я убеждал комиссию в том, что лучше уж поэты будут читать свои стихи под контролем Университета, чем разбредутся по комнатам и будут в узких кругах читать „опасные“ для власти произведения».
О первом занятии маэстро вспоминает в статье «Литературная студия как жанр»: «Началось чтение по кругу. Немедленно обозначилась проблема, которая в подобных случаях возникает всегда: крайняя неоднородность состава. Наряду со стихами отнюдь не угнетающими слух, „во весь голос“ (название поэмы В. В. Маяковского - И. М.) произносились абсолютно безнадежные тексты. Мы с одинаковым жаром обсудили всех». Подобный формат жив и спустя сорок лет. «Эта демократическая традиция привилась. На „летучках“ мог выступить любой. К персональному - с оппонентами - обсуждению прорывались достойнейшие. При этом не было никаких гарантий, что от обсуждаемого не оставят камня на камне».
Бывали и курьёзные случаи. Например, поэты повесили объявление о свободном стихе. Свободный стих - это верлибр, то есть, жанр, форма. Но в парткоме этого не знали, и решили, что в слово «свободный» вложен опасный смысл. Что уж говорить об афише «Литература русского зарубежья», которая приглашала на выступление Олега Михайлова, изучавшего творчество Бунина и других русских эмигрантов. Волгин отмечает, что у «Луча» с советской властью были стилистические разногласия. Как сказал критик Лев Аннинский, «слова ваши, порядок слов - мой».
Почему студия была так популярна? Кто-то видел в «Луче» островок свободомыслия, кто-то мнил себя молодым Гарсиа Маркесом и представлял, что идет на очередную встречу с «los mamadores de gallo de La Cueva»… Есть ещё одна особенность студии: обсуждения стихотворений проходят в контексте мировой литературы: то есть, поэты и писатели соревнуются не друг с другом, а с Пушкиным, Достоевским, Толстым. Это даёт хороший стимул постоянно совершенствоваться.
Выпускники студии - известнейшие на сегодня российские поэты, лауреаты множества национальных и международных премий. И они уже́ были духовно свободными. То есть, их «освобождал» не «Луч». «Луч» лишь давал им возможность выразить эту свободу. Среди знаменитых выпускников студии - Дмитрий Быков, известный в последнее время по политической сатире «Гражданин поэт»: вместе с известным актёром Михаилом Ефремовым они делают видеоролики, в которых гражданин читает стихи классиков, переделанные поэтом на злобу дня. Однако Быков не всегда работал в этом направлении.
«У него была склонность к юмору, - вспоминает Волгин, - он был человеком лёгким и в то же время блестящим». Быков пришёл в «Луч» школьником, но уже всё знал и был способен спорить со студентами на равных. За это его недолюбливали (о, человеческая натура!), потому что «вундеркинд», как иногда называют Быкова, часто оказывается белой вороной. Волгин защищал молодого поэта от нападок и подколок, однако в шутку и упрекает его: «За 43 года существования студии, Быков - единственный поэт, который не явился на своё обсуждение. Он всегда оставался таким: пригласил меня недавно на запись радиопередачи, и сам не успел к эфиру, застрял в пробке».
Сам Быков пишет о «Луче» так: «В московской субкультуре семидесятых-восьмидесятых „Луч“ играл роль исключительную - он объединял тех, кому некуда было деваться, не хотелось уезжать, важен был язык и культурный контекст».
Что касается современной политической деятельности Быкова, то Волгин верит в серьёзные намерения своего воспитанника и отмечает его историческую интуицию. Однако есть два момента, которые смущают маэстро. Первое - это чересчур широкий диапазон деятельности: Быков и журналист, и поэт, и прозаик, и телеведущий, и драматург - есть риск распылиться. «Дима, я не так быстро читаю, как вы пишете», - сказал как-то Волгин после выхода новой книги Быкова. Второе - это нынешнее его окружение: бывшие политики и светские львицы, подавшиеся в оппозицию. Они могут затянуть азартного по натуре Быкова в свою игру.
Сегодня политический пыл молодых поэтов «Луча» угас, и тематика произведений стала философской или, в крайнем случае, социальной. Дмитрий Ленский, студент Литинститута и ведущий прямых эфиров на «Нашем» радио: «Поэзия стала аполитична не потому, что ее стала удовлетворять власть. Наоборот, весь социальный строй перестал удовлетворять поэзию. Ей стало проще отойти, чем мараться».
Сегодня, как и во все времена, аудитория в «Луче» разношерстная: уровень очень разный. «Это плохо в том плане, что людям, хорошо пишущим, неинтересно общаться со слабенькими литераторами. А куда их денешь-то? Ходить ведь не запретишь», - объясняет Волгин. Разброс большой: и по возрасту, и по культуре, и по эстетике, и по пониманию жизни и слова.
По словам Волгина, литературные студии такого формата - явление чисто русское, так как страна у нас литературоцентристская, то есть, обсуждение насущных проблем у нас происходит через призму литературы. Мы постоянно ссылаемся на поэтов и писателей, как на главных мыслителей. Ещё Пушкин заметил, что у русских есть страсть «для звуков жизни не щадить». У нас во многом зажатая страна, а литература - это луч, через который выходят эмоции, мысли, дискуссии.
Свое сорокалетие «Луч» отметил в стенах факультета журналистики МГУ. Официальная часть - выступление знаменитых выпускников студии и гостей - собрала аншлаг в самой большой аудитории здания. Среди зрителей были как студенты университета, так и пожилые люди. Поэзия объединяет.
Источники иллюстраций:
1. Игорь Волгин portal-kultura.ru
2. Игорь Волгин volgin.ru
3. Дмитрий Быков yuga.ru
4. Дмитрий Ленский shaadorian.livejournal.com