Киев
Среди бутылок золотого рома
и цокота бильярдных киев
я вспоминаю вдруг огромный
вечный город Киев.
И поезд - оболочку спящих силуэтов, -
и тихую квартиру на окраине,
языковой барьер (и в силу этого
извечный спор об Украи́не и Укра́ине).
А люди там спешат, торгуют, просят не ругаться;
один продал, другой купил, теперь - ест киви.
Шумы: здесь телефон, там звон, там рация.
Спокоен я. Ведь я сегодня в Киеве.
И солнце освещает вечером мизинцы куполов.
Темнеет и окисленное серебро асфальта.
И вулиця Хрещатик сотней голосов
поёт свою страну. Почище контральта.
А из квартиры кто-то
выходит вдруг без стука.
И в темноте сжигает память о былой
и о красивой жизни. Ночь - такая штука.
Ты в Киеве становишься собой.
Среди бутылок золотого рома
я через Днепр уплываю в мысли с головой.
Я так хочу, я так хочу огромно
как в Киеве - вновь стать самим собой.
© И. М.
2011
и цокота бильярдных киев
я вспоминаю вдруг огромный
вечный город Киев.
И поезд - оболочку спящих силуэтов, -
и тихую квартиру на окраине,
языковой барьер (и в силу этого
извечный спор об Украи́не и Укра́ине).
А люди там спешат, торгуют, просят не ругаться;
один продал, другой купил, теперь - ест киви.
Шумы: здесь телефон, там звон, там рация.
Спокоен я. Ведь я сегодня в Киеве.
И солнце освещает вечером мизинцы куполов.
Темнеет и окисленное серебро асфальта.
И вулиця Хрещатик сотней голосов
поёт свою страну. Почище контральта.
А из квартиры кто-то
выходит вдруг без стука.
И в темноте сжигает память о былой
и о красивой жизни. Ночь - такая штука.
Ты в Киеве становишься собой.
Среди бутылок золотого рома
я через Днепр уплываю в мысли с головой.
Я так хочу, я так хочу огромно
как в Киеве - вновь стать самим собой.
© И. М.
2011