ну это не совсем про счастье, по крайней мере не про мое - непонятное- такое счастье...но все равно очень красиво - особенно про дирижабль цветных слов)))
Ну, знаете, когда как. Слишком много у меня "по вдохновению" некачественной продукции выходило. Вот и решил взяться за стихи как за тяжёлую работу. В принципе, все известные поэты так и делали. Схемы там разные начертить итд. И внимание к каждому слову. Не лезет - переписать всё четверостишие. Вот и не выдержал Маяковский)
Ну для этого надо много читать, для рифмы-то ;) Кстати, вспомнилось:
Я раньше думал - книги делаются так: пришел поэт, легко разжал уста, и сразу запел вдохновенный простак - пожалуйста! А оказывается - прежде чем начнет петься, долго ходят, размозолев от брожения, и тихо барахтается в тине сердца глупая вобла воображения. Пока выкипячивают, рифмами пиликая, из любвей и соловьев какое-то варево, улица корчится безъязыкая - ей нечем кричать и разговаривать.
Конечно по-разному. И так, и эдак. Поэму же не напишешь на эмоциях, даже если ты гений. Для поэмы время надо, опять же схема.
Можно прибежать домой, схватить карандаш да на чём попало, пока вдохновение есть, накалякать два четверостишия. И будет гениально. А вот в большом произведении где-нибудь нет-нет, а ритм нарушишь или возьмёшь "полурифму" - и вот, впечатление смазано.
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Порхают слова дирижаблем цветным,
Ложатся на лист под рукой символиста.
Костры разжигают - и чувствуют дым -
Поэты стихами, и жизнь их лучиста.
Священные главы пророческих книг
Читают при свете неяркой лампады;
Выходит навстречу туманный двойник
И дверь открывает, достойный награды.
Проходит вперёд: тут и реки, и лес,
И ветер, и счастье, и ветхий домишко.
Картина открыта: под сводом небес
Виднеется рай для поэта сквозь книжку.
Но дверь закрывается, тёмен проход,
Стена опечаленно сдвинулась… Страшно.
Но кто-то оттуда всё время зовёт.
Здесь каждое слово до крайности важно.
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Я раньше думал -
книги делаются так:
пришел поэт,
легко разжал уста,
и сразу запел вдохновенный простак -
пожалуйста!
А оказывается -
прежде чем начнет петься,
долго ходят, размозолев от брожения,
и тихо барахтается в тине сердца
глупая вобла воображения.
Пока выкипячивают, рифмами пиликая,
из любвей и соловьев какое-то варево,
улица корчится безъязыкая -
ей нечем кричать и разговаривать.
Reply
Reply
Можно прибежать домой, схватить карандаш да на чём попало, пока вдохновение есть, накалякать два четверостишия. И будет гениально. А вот в большом произведении где-нибудь нет-нет, а ритм нарушишь или возьмёшь "полурифму" - и вот, впечатление смазано.
Reply
Reply
Reply
Leave a comment