Миф 39.
39. Государь стоял вне и выше интересов отдельных групп и слоев населения. Экономические реформы, как и алкогольная, проводились лично Царем. Иногда и наперекор думе. Автором всех преобразований был Николай Александрович, вопреки всем бытующим мифам об обратном.
Само положение монарха огромной страны не допускало возможности проведения им каких-либо реформ единолично - объем управленческой нагрузки, лежавшей на царе, не позволял ему не только разрабатывать, но даже и рассматривать какие-либо государственные дела во всех их подробностях.
Царь, по устойчивой традиции, был скорее координатором действий государственного аппарата, осуществлявшим назначения на высшие государственные посты (до начальников департаментов в министерствах и до губернаторов включительно), рассматривавшим подготовленные и аргументированные предложения министров (причем уже после их обсуждения Государственным Советом) и разрешавшим наиважнейшие межведомственные разногласия.
Николай II не составлял, разумеется, каких-либо законопроектов или записок. Из под пера царя (не имевшего, кстати, личного секретариата) выходили только краткие пометки на предоставляемых ему записках и отчетах. Царь, в отличие от своего отца, редко писал развернутые резолюции, самой популярной пометкой был "знак прочтения", обозначавший, что податель документа может делать, что считает необходимым.
Председательство царя в каких-либо совещаниях было большой редкостью, ибо по традиции он общался с министрами и высшими сановниками индивидуально (министров, например, царь принимал каждого раз в неделю, а губернаторов - раз в год, и не каждого, а только по выбору), за всю свою жизнь он заседал в официальных собраниях и комиссиях не более 20-30 раз, всегда по экстраординарным поводам - например, при обсуждении учреждения Думы. Реплики царя на совещаниях были краткими, он не излагал развернуто каких-либо позиций, а ограничивался объявлением своего решения.
Достаточно много министров, общавшихся с царем еженедельно, изложили свои впечатления в мемуарах. Судя по всему, застенчивый Николай II не умел и не пытался переубедить своих собеседников, всегда излагая свою позицию предельно кратко. Трудно сказать, был ли царь неспособен на развернутое изложение своих аргументов (или даже был неспособен додуматься до аргументов, как то полагали его недоброжелатели), или же он сознательно предпочел столь лаконичную манеру управления.
Переписка Николая II также не создает благоприятного впечатления о его государственных способностях. Кроме знаменитого дневника, лишенного проблеска мысли, от царя остались письма к матери, жене, родственникам и разного рода записки, адресованные высшим сановникам. Во всех этих документах не находится ничего, что можно было бы назвать развернутыми и аргументированными соображениями, хотя царь, разумеется, был грамотно и связно писавшим человеком.
Царь, как самодержавный монарх, неизбежно являлся лицом, принимавшим главнейшие решения. Но его интеллектуальный вклад в формирование этих решений приближался к нулю. Николай II предпочитал, скорее, выбирать из выдвигаемых подчиненными готовых предложений.
Выгодность положения всякого монарха состоит в том, что ему достаточно легко позиционировать себя как лицо, стоящее над классами, сословиями и национальностями, и пекущееся исключительно об общем благе. Именно это обстоятельство и сегодня обеспечивает устойчивость монархий во многих странах Европы. К сожалению, Николай II не сумел удержаться на нейтральной позиции. Царь очевидно (и заметно для общества) ассоциировал себя с русской национальностью, с военной верхушкой, с дворянством, с обеспеченными классами в целом, и, что было наиболее скандальным, с черносотенным политическим движением. Разумеется, такое поведение царя постепенно привело монархию к утрате поддержки среди всех, кто не относился к этим узким группам.
Само положение монарха огромной страны не допускало возможности проведения им каких-либо реформ единолично - объем управленческой нагрузки, лежавшей на царе, не позволял ему не только разрабатывать, но даже и рассматривать какие-либо государственные дела во всех их подробностях.
Царь, по устойчивой традиции, был скорее координатором действий государственного аппарата, осуществлявшим назначения на высшие государственные посты (до начальников департаментов в министерствах и до губернаторов включительно), рассматривавшим подготовленные и аргументированные предложения министров (причем уже после их обсуждения Государственным Советом) и разрешавшим наиважнейшие межведомственные разногласия.
Николай II не составлял, разумеется, каких-либо законопроектов или записок. Из под пера царя (не имевшего, кстати, личного секретариата) выходили только краткие пометки на предоставляемых ему записках и отчетах. Царь, в отличие от своего отца, редко писал развернутые резолюции, самой популярной пометкой был "знак прочтения", обозначавший, что податель документа может делать, что считает необходимым.
Председательство царя в каких-либо совещаниях было большой редкостью, ибо по традиции он общался с министрами и высшими сановниками индивидуально (министров, например, царь принимал каждого раз в неделю, а губернаторов - раз в год, и не каждого, а только по выбору), за всю свою жизнь он заседал в официальных собраниях и комиссиях не более 20-30 раз, всегда по экстраординарным поводам - например, при обсуждении учреждения Думы. Реплики царя на совещаниях были краткими, он не излагал развернуто каких-либо позиций, а ограничивался объявлением своего решения.
Достаточно много министров, общавшихся с царем еженедельно, изложили свои впечатления в мемуарах. Судя по всему, застенчивый Николай II не умел и не пытался переубедить своих собеседников, всегда излагая свою позицию предельно кратко. Трудно сказать, был ли царь неспособен на развернутое изложение своих аргументов (или даже был неспособен додуматься до аргументов, как то полагали его недоброжелатели), или же он сознательно предпочел столь лаконичную манеру управления.
Переписка Николая II также не создает благоприятного впечатления о его государственных способностях. Кроме знаменитого дневника, лишенного проблеска мысли, от царя остались письма к матери, жене, родственникам и разного рода записки, адресованные высшим сановникам. Во всех этих документах не находится ничего, что можно было бы назвать развернутыми и аргументированными соображениями, хотя царь, разумеется, был грамотно и связно писавшим человеком.
Царь, как самодержавный монарх, неизбежно являлся лицом, принимавшим главнейшие решения. Но его интеллектуальный вклад в формирование этих решений приближался к нулю. Николай II предпочитал, скорее, выбирать из выдвигаемых подчиненными готовых предложений.
Выгодность положения всякого монарха состоит в том, что ему достаточно легко позиционировать себя как лицо, стоящее над классами, сословиями и национальностями, и пекущееся исключительно об общем благе. Именно это обстоятельство и сегодня обеспечивает устойчивость монархий во многих странах Европы. К сожалению, Николай II не сумел удержаться на нейтральной позиции. Царь очевидно (и заметно для общества) ассоциировал себя с русской национальностью, с военной верхушкой, с дворянством, с обеспеченными классами в целом, и, что было наиболее скандальным, с черносотенным политическим движением. Разумеется, такое поведение царя постепенно привело монархию к утрате поддержки среди всех, кто не относился к этим узким группам.