(no subject)
....Выражение τί ἐμοὶ καὶ σοί очевидно является идиомой с широким спектром смыслов. В Септуагинте идиома слово в слово встречается несколько раз, и нигде нет вот этого презрительного оттенка безразличия, как заведено читать у Ио.2:4.
Читаем, например, эпизод воскрешения Илией умершего сына вдовы: «И сказала она Илии: что мне и тебе, человек Божий? (καὶ εἶπεν πρὸς Ηλιου Τί ἐμοὶ καὶ σοί, ἄνθρωπε τοῦ θεοῦ) ты пришел ко мне напомнить грехи мои и умертвить сына моего» (3Цар.17:18). А так же: Суд.11:12, 4Цар.3:13, 2Пар.35:21.
Идиома, вероятно, не совсем точно, но близка нашей: «давай ближе к делу», с оттенками, в зависимости от ситуации, либо ситуацию прояснить, выслушав от собеседника его мнение, замысел или предложение, либо испытать собеседника, сделав самому предложение.
Здесь, как мы видим, интригующее немногословие в изложении диалога между Сыном и Матерью (намеренно опускается все, о чем договорились), как и во многих других местах повествования, отразилось на качестве восприятия сцены. Подобный прием, отсекающий от смысла профанов, очень густо используется Иоанном в Апокалипсисе. Проблема же в том, что профанами оказались все последующие толкователи.
Читаем, например, эпизод воскрешения Илией умершего сына вдовы: «И сказала она Илии: что мне и тебе, человек Божий? (καὶ εἶπεν πρὸς Ηλιου Τί ἐμοὶ καὶ σοί, ἄνθρωπε τοῦ θεοῦ) ты пришел ко мне напомнить грехи мои и умертвить сына моего» (3Цар.17:18). А так же: Суд.11:12, 4Цар.3:13, 2Пар.35:21.
Идиома, вероятно, не совсем точно, но близка нашей: «давай ближе к делу», с оттенками, в зависимости от ситуации, либо ситуацию прояснить, выслушав от собеседника его мнение, замысел или предложение, либо испытать собеседника, сделав самому предложение.
Здесь, как мы видим, интригующее немногословие в изложении диалога между Сыном и Матерью (намеренно опускается все, о чем договорились), как и во многих других местах повествования, отразилось на качестве восприятия сцены. Подобный прием, отсекающий от смысла профанов, очень густо используется Иоанном в Апокалипсисе. Проблема же в том, что профанами оказались все последующие толкователи.