(no subject)
Подавляющее большинство человеков на земле мыслит меморизами, говорит эхолалиями - пересказывает то, что услышали даже не стараясь вникнуть в смысл, бессознательно создавая в своей среде мемосферу и в ней мемофон - сильно фоня изречениями великих, обычно всяких политиков, которые долгое время считались в народе самыми-что-ни-на-есть догадами. Со стороны - если бы какой инопланетянин прислушался к планетному мемофону - все это походило бы для него на чирикание своих инопланетных воробушков - малоосмысленный такой треп, передающий больше эмоций, чем информации. Так, к примеру, выжимкой из релятивистской теории служит людям абсолютно бессмысленная с виду фраза «все в мире относительно», однако, произнесенная вслух работодателем перед своими подчиненными по поводу изменения условий труда и его оплаты, фраза эта может опустить настроение целого рабочего коллектива - потушить одни случайные эмоции и возбудить другие, такие же случайные, и все это не будет иметь никакого отношения ни к Эйнштейну, ни к Нильсу Бору, ни к ихним мудреным теориям. Впрочем, расхожие фразы путешествуют по головам без всякого повода, являясь возбудителями совершенно стихийных и чисто эмоциональных всплесков.
Я затеял это краткое вступление не только затем чтобы наглядно показать как почти все библейские цитаты, произносимые Гундяевым, например, или Смирновым, или Чаплиным не имеют никакого отношения ни к Христу, ни к апостолам, ни к менее известным этими господами пророкам. Нет, я хочу сказать больше, хочу сказать, что когда Смирнов, лежа на спине перед телекамерой исполняет лежачий танец говорящего живота, или когда Чаплин, словно нанюхавшись ацетону, говорит так, словно блюет ацетоном, или когда их патриарх - да ну его, впрочем, нахуй - одним словом, когда они все что-то говорят - они всего лишь последовательно и методично развивают школу обмана, которая не ими открыта. Они - в традиции. Традиция эта, как выросший у глупца аномальный зуб мудрости, уходит корнями под самый череп того, что в мемосфере прозвано православием. И это, в общем, единственная живучая в православии традиции - обманывать. Прочие от такого соседства давно сдохли в страшных мучениях не оставив потомства. Эта традиция, которую уговаривают беречь, и занята кадровым отбором обманщиков.
Но начиналось все, как мы уже говорили, не от обмана. С недостатка информации все начиналось - вся глупость с этого начинается. Обман же начинается когда недостаток восполняют дезынормацией.
Для наглядного изображения воспользуюсь мыслью, которая принадлежит не мне, но, которая пока, кажется, нигде не записана, или я что-то упустил. Эта мысль - толковая, то есть она относится к толкованию Евангелия, к экзегезе. Принадлежит эта мысль Левону Нерсесяну (_corso_), и проговорена им в приватной беседе, в то время когда мы совсем недавно расслабленно пили кофе в одной московской забегаловке, и фонили на разные христианские темы в стороне от общего, к счастью совершенно мiрского, то есть - безобидного, фона.
Левон заметил, что фраза про вырви-глаз-отруби-руку никак не может считаться рекомендацией жестко рефлексировать на «блудные помыслы», а относится к своевременной чистке своих церковных рядов от всяких паразитов - от Чаплиных, там, от Смирновых, и от этого чучела, которое у них зовется «пора привыкать».
Обратимся к первоисточнику, сразу приведу длинную цитату, чтобы было понятней:
«кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской. Горе миру от соблазнов, ибо надобно придти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит. Если же рука твоя или нога твоя соблазняет тебя, отсеки их и брось от себя: лучше тебе войти в жизнь без руки или без ноги, нежели с двумя руками и с двумя ногами быть ввержену в огонь вечный; и если глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя: лучше тебе с одним глазом войти в жизнь, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную.».
Это Мф.18:6-9.
У Марка (9:42-47) - почти тоже самое.
Речь совершенно очевидно не о «соблазняемых» (блудными помыслами и прочими православными ужасами), а о соблазнителях: «горе тому человеку, через которого соблазн приходит; если же рука твоя или нога твоя соблазняет тебя, отсеки их и брось от себя».
У Марка все это усилено упоминанием о соли, которая солонится огнем, проще - выпариванием. Чем меньше жижи, тем солонее соль, а если соль растворить, то и вкуса ее не почувствовать. Простая рекомендация - жидких людишек просто прогонять, отсекать, выпаривать. Какое бы высокое значение он не имел. Даже если он рука или нога или глаз, весь из себя такой прозорливый добытчик, вхожий в кабинеты. Радетель. Жидкость определяется презрением к малым. На современном нам языке это звучало бы, и звучит так - жизнь социума должна строиться исходя из нужды самых беззащитных. Отвечая на вопрос апостолов «кто больше в Царстве Небесном?» Христос говорит, что «элита» должна состоять из законченных эгалитариев.
«Горе миру от соблазнов», но уж куда горше, когда соблазн исходит от тех, кто должен бы участвовать в вызволении мира. Парадокс может быть в том, что за малым следует пойти на край света, чтобы вызволить, а презиратель этого малого «пусть лучше погибнет», чем утащит за собою всех вслед за своим презрением.
Итак, как лошади не нужна пятая нога, так и церкви не нужны жидкие, случайные люди. «Структура» церкви как ее «наметил» (я намеренно пользуюсь грубыми словами) Христос такова: качество важнее количества; пусть вас будет мало, но не будет ни одного тухлого; задача церкви понятна - изменение мира людей. Лучше вас всегда - бесконечно долго - будет мало, чем всегда жидко.
Таким образом, слова о вырванном глазе совершенно понятны, в них нет никакого указания гасить спермотоксикоз мазохическими упражнениями, а есть убедительная рекомендация скорее идти на разрыв с людьми жестокими, на что и обратил внимание Левон.
Но я уже вижу лес рук, и даже одну приподнятую ногу одного приплюснутого праграмёра, и понимаю, что мне сейчас же взахлёб начнут указывать на упущение. Что про вырвиглаз сказано еще и в Нагорной от Матфея между смотреть на бабу и с бабой же не разводиться, и там-то весь центряк и есть.
Перестаньте так на меня смотреть, как Смирнов на телекамеру, персаворе. Плиз. Я с чего по вашему начал? - Правильно, с мемосферы и с мемофона. К ним мы и подъезжаем на пониженной передаче, так что сейчас и будем разгружаться.
Пользуясь всем вышесказанным я хочу еще раз пояснить, а может даже и рассказать как писалось Писание. Это очень важно, поймите. Никогда люди так и не научатся понимать написанное, если они не уяснят для себя как и почему все это составлялось. Потому что толкование шарахнулось от авторитета «сам Бог писал, а люди руки на прокат дали» к авторитету «тщательного анализа текста». Байка про «несохранившийся первоначальный текст логий» ничуть не лучше рук на прокат не потому что он якобы «научный», а потому что он объясняет еще меньше чем диктант Св. Духа.
Мы будет называть первые три евангелия «научными рефератами», а составителей этих первых трех евангелий - «руководителями проекта» в должности старших научных сотрудников. Я не знаю их имен. Возможно их звали Матфей, Марк и Лука. А возможно как-то иначе, и это совершенно не важно, впрочем, их было гораздо больше. Важно то, что каждый из них начал свои изыскания со сбора народного фольклора о Христе. Кто финансировал проекты мы тоже не знаем, но вряд ли ошибемся, предположив, что это было делом довольно крупных общин. Однако мы можем с большой долей уверенности сказать, что проект «от Луки» финансировался гражданином Феофилом, который по каким-то причинам желал переплюнуть конкурентов и заказал помимо прочего детство и юность. Велись эти работы по началу довольно независимо друг от друга, и, вероятнее всего, примерно в одно и тоже время. Впрочем, обмен информацией и добытым материалом вполне приветвовался. Бум был такой. Итак, пока группы младших научных сотрудников шарахались по городам и весям, собирая и систематизируя мемофон, старшие научные сотрудники занялись главным и самым трудным - восстановлением хронологии события. Мемосфера доставляла мемофон караванами, байки о Христе вываливались на столы руководителей корзинами, их тщательно сортировали, сверяли, и достоверными признавались те, которые встречались чаще всего и не сильно различались. Самыми ценными считались показания самовидцев или их ближайших родственников и друзей: «Как уже многие начали составлять повествования о совершенно известных между нами событиях, как передали нам то бывшие с самого начала очевидцами и служителями Слова, то рассудилось и мне, по тщательном исследовании всего сначала, по порядку описать тебе, достопочтенный Феофил». Ну понятно, одним словом. «По порядку», «исследовав» - то есть приведя хаос во что-то организованное. Трудно сказать с чего начался бум. Выскажу свое мнение. Скорее всего многие вдохновились Писанием Самовидца Иоанна (см. упомянутое «Слово» в обращении к Феофилу), и оно показалось им хорошим, но недостаточным. Во многом - непонятным. Ко всему прочему в нем было мало мемофона. Требовалось восстановить то, что Христос говорил и делал при большом скоплении людей. Этим и занялись научные экспедиции, организуемые в разные уголки Малой Азии и Палестины.
Наскребли они немало. Надо заметить что скребли не только крупные научные проекты, но и всякие кустари любители, которые не умели разбираться в шумах, издаваемых мемосферой, и вносили в свои сочинения все подряд, все что услышали на рынке. Но они нас мало интересуют, потому что от них почти ничего не осталось.
На конечном этапе научным руководителям требовалось скрестить «хронологию» и мемофоном. Начались консультации. Проект «от Матфея», например, требовал внесения вырвиглаза дополнительно в Нагорную, а проект «от Марка» научно доказывал, что вырвиглаз было произнесено только один раз и только по одному случаю, из-за чего вообще не получил лицензию на использование Нагорной, да и не очень-то и хотел, считая Нагорную не речью перед народом, а наставлением ученикам.
Мы можем обнаружить, что проект «от Марка» старается следовать за Иоанном, а проекты «от Луки» и «от Матфея» гораздо чаще сверяются между собой, позволяя каждый себе гораздо более творческий подход. Совершенно неправильно считать «от Матфея» расширенной и поздней версией «от Марка». Проект «Марк» более академичен и старается просто восполнить Иоанна.
Ну это я сейчас нагородил своего огороду чтобы было понятно о чем речь. В евангелиях есть очевидные «вставленные» фрагменты, которые кажутся помещенными в текст ни к селу ни к городу, и вырвиглаз в пятой Матфея из их числа. Скажем прямее. При всех неизбежных в такие проекты налетах Св. Духа, евангелисты не всегда понимают куда тыркнуть хорошую, любимою народом и стойко фонящую в мемосфере цитату, и тыкают ее куда им покажется поскладнее. Пошла речь о бабах - ну значит сюда надо и соблазн тыкать, ибо кто нас еще соблазняет кроме баб. Таких «вставок» очень много, я об этом уже раньше поминал, но дело в том, что это по большому счету не совсем и вставки. Евангелия - кроме Иоанна - добротная научная реставрационная работа. Очень интересная и очень академичная. С четко ощутимым присутствием Святого Духа. Но только не надо вот этого, ладно? - Что Святой Дух это когда ать-два и срать по команде. Кстати, с Писанием совсем не было бы проблем, если бы люди хоть приблизительно понимали Кто Такой Святой Дух. Если бы для них слово Бог, было бы не просто словом из трех букв на церковном заборе; - неведомой величиной без значения. Ведь это же правда. Слово, которое есть вещь-в-себе. Слово, за которым не стоит ничего, что можно было бы назвать. То самое «множество всех множеств, имеющих себя своим отрицанием». Слово, как не указание на предмет.
Итак, мы поняли, что люди писавшие Писание ставили цель хоть как-то анимировать мемофон. Подвести под него хронологию. Привязать каждое отдельное изречение Христа к сопутствующей ситуации. Таким образом Синоптические Евангелия отчасти отражают борьбу с цитатами, с растаскиванием учения в розницу. Но с другой-то стороны учение же не состоит из культа истории учения, как и не состоит из заучивания цитат.
Учение прежде всего в боговедении. Бог Таков, Каким Сын явил. И это как бы интуитивно понятно что это так. С этого, можно сказать, начинается евангелие от самовидца. Это - аксиома. Беззлобный, очень чутко - бескомпромиссно - реагирующий на всякую ложь, с утра до вечера занятый починкой того, что наворочали слуги пахана своего сатаны. Изможденный в этой борьбе но не убитый. Для слуг сатаны, конечно, убитый. Для живых - нет. Ну, собственно и все. Учение-то проще и лаконичней Четырех Благородных. Как уже говорил раньше - Одна Благородная: Есть Жизнь И это все. На этом можно закончить, сложить учебники и пойти домой, и жить по совести, поступая так, как хотелось бы, чтобы с тобой поступали, по меньшей, и достаточной мере, никого не угнетая и не уча угнетению, по большей - освобождая угнетенных любой возможной ценой. Остальное следует из этого. Живые - то есть свои - узнаются Богом по их отношению к другим живым. У Бога нет мертвых. Ни одной другой приметы, и особенно не годны всякие хитрожопые приметы.
Поэтому любая цитата Писания будет понятна только через понимание этой Одной Благородной. Это как ключ к шифровке. Все будет казаться случайным набором букв и слов, нагромождением их одно на другое, до того момента пока не будет применен вот такой простейший шифр-блокнот. Любые другие шифр-блокноты выдадут вместе с ошибкой взбесившихся Чаплиных, Гундяевых, Рыбок, Смирновых, и весь этот сонм адовых прислужников, которые, в общем-то, рано или поздно опознаются как саранча засирающая мозги окружающим.
Надо, впрочем, знать, что саранча летала и летать будет. Как говно уйдут в свою дырку эти, появятся новые, и это до конца времен. Но их надо вытеснять. А куда их вытеснишь, если они везде? Об этом и речь. Из свой среды вырвать как кривой глаз или как руку, наделенную лишними хватательными рефлексами. Не иметь с ними вообще ничего общего.
Я понимаю, что вопрос об авторитетности «писавших Писание» все еще важен для людей, не умеющих избавляться от авторитетов. Для одних Христос авторитет потому что Он с неба свалился. А другие послушаются и пойдут вслед Его по делам и словам. Это как взгляд с двух сторон. Для одних слова и дела Христа авторитет потому что прежде Он Бог, а для других Он Бог, потому что Его дела - дела Бога. И первые не знают Бога, а вторые узнают Его без всяких цитат. В первом случае речь об авторитете, во втором об узнавании. Поэтому дела Божии для одних то, что лечит и оживляет, а для других всякие яркие вспышки перед глазами и убийство через молнию-мобильник.
Также и с писавшими Писание. Какая разница кто это написал и сколько ошибок наляпал? Если все там сказанное согласуется с Одной Благородной, и становится понятным только сквозь Одну Благородную, то присутствие Святого Духа там совершенно очевидно.
(я по прежнему отсутствую в журнале, высунулся просто чтобы мысль записать пока не забыл)