Ферапонт
"концепция его до того противоположна благословляющей концепции Зосимы, что при одном имени, при одном месте жительства и, вообще, при полной внешней, по символу веры, слиянности с Зосимою... - он прямо исповедует другую вовсе веру, имеет второго и именно своего “Бога”, с Христом “благодеющему миру”, с Христом “искупившем мир от греха” и уже “заключившем дьявола” “в бездну” - прямо не имеющего ничего общего..." В.В.
Прямое, но может быть не расшифрованное В.В. указание на размазанное по Церкви новое несторианство, на возрожденную и крепнущую доктрину исохризма, на безлюбовное антихристово вкрапление в оболочку Церкви...
Эти "темные лучи" запараллеленной религии, набравшей достаточную силу, захватившей, узурпировавшей смысл власти как служения, отдачи и умаления, отравляющие своим действием малых сих; этот дьявольский агент, начинающий всегда с имитации строгости и духовности ("- Вот кому сидеть в старцах! вот кто свят,- заговорила толпа, умиляясь и приходя в исступление: исступление уже не умиления к миру, а строгости к миру; не в восторг вездеприсутствия Бога, а в страх вездеприсутствия дьявола.!") и кончающий "прямо владычеством над разумом, т.е. насильственным и внешним прямо ломанием его в щепы" - вот это и было неприемлемо для Розанова. И неприемлемо для любого рожденного свободным.
Вот какую религию искал, ошибаясь, путаясь между прозрениями духа и отчаянием в созерцании реальности, чаял и исповедовал Розанов. (Если какие филологи против, то пусть отчаливают к своим Ферапонтам) :
"Остановимся. «Не любите мира» - это точный глагол ученика Иисусова; но можно ли дать этим словам чудовищную интерпретацию: «ненавидьте мир», и «будьте злы к миру»? «Благая весть» Евангелия самою темою и содержанием своим требует благостного истолкования; и когда мы не находим его, то должны лучше оставить всякую попытку истолковать место, чем истолковывать его в злом, озлобленном и озлобляющем направлении. «Пренебрегайте миром» - это мог бы истолковать «совершенный» фарисей; «будьте холодны к миру» - это Иуда говорит. «Любите мир, но тою возвышенною, как бы с небес, любовью, при которой нет для вас избранников в мире, нет к одному предпочтения, но все нам благостно, все - мило; любовью, которая не как страсть - рабствует своему предмегу, но как владыка - объемлет все предметы одинаково»: вот истолкование данного места. На нем и останавливается священник Г. Петров: «Христианство прямо утверждает: «Кто любит мир, в том нет любви Отчей», но оно нигде не требует ради любви к Творцу вражды к Его творению Иисус Христос сказал «Кто хочет идти за Мною, отвергнись от себя» (Мф., 16 гл., 24 ст.), т е «освободись от грубых инстинктов, от низменных привязанностей, стань новым духовным существом».
Так поясняет он знаменитые евангельские слова, давшие повод к множеству злых перетолкований Ферапонтов Востока и Запада, противопоставивших «мир» и «мирское» - «церкви» и «церковному».
Но мы еще упростим его истолкование. Слова Иисуса имели конкретное отношение к конкретным людям: «Фарисей, сними с себя фарисейство и гряди по Мне», «Книжник, оставь книгу - и слушай благую весть», «Корыстолюбец, оставь корысть»! Было совершенно чудовищною интерпретациею истолковать это личное и конкретное обращение, почти только modus dicendi, как росток для какого-то Юстинианова Codex'a. как какой-то кантовский морально-философский императив в его логической сухости. Через дикое углубление в легкий сирийский глагол получилась доктрина: «Отвергнись, т. е. забудь и пренебреги ради Меня - детей»; «разори честный достаток - плод пота и труда», и вообще духовно и материально «оголись» и «гольем за Мною следуй». А богатый Иов? А многоженный Давид? Да неужели же святое Богу есть одно в третьем тысячелетии, иное - во втором и противоположное - в первом минувшей и нашей эры? Святое - вечно свято! Богово - всегда Богово!"
Прямое, но может быть не расшифрованное В.В. указание на размазанное по Церкви новое несторианство, на возрожденную и крепнущую доктрину исохризма, на безлюбовное антихристово вкрапление в оболочку Церкви...
Эти "темные лучи" запараллеленной религии, набравшей достаточную силу, захватившей, узурпировавшей смысл власти как служения, отдачи и умаления, отравляющие своим действием малых сих; этот дьявольский агент, начинающий всегда с имитации строгости и духовности ("- Вот кому сидеть в старцах! вот кто свят,- заговорила толпа, умиляясь и приходя в исступление: исступление уже не умиления к миру, а строгости к миру; не в восторг вездеприсутствия Бога, а в страх вездеприсутствия дьявола.!") и кончающий "прямо владычеством над разумом, т.е. насильственным и внешним прямо ломанием его в щепы" - вот это и было неприемлемо для Розанова. И неприемлемо для любого рожденного свободным.
Вот какую религию искал, ошибаясь, путаясь между прозрениями духа и отчаянием в созерцании реальности, чаял и исповедовал Розанов. (Если какие филологи против, то пусть отчаливают к своим Ферапонтам) :
"Остановимся. «Не любите мира» - это точный глагол ученика Иисусова; но можно ли дать этим словам чудовищную интерпретацию: «ненавидьте мир», и «будьте злы к миру»? «Благая весть» Евангелия самою темою и содержанием своим требует благостного истолкования; и когда мы не находим его, то должны лучше оставить всякую попытку истолковать место, чем истолковывать его в злом, озлобленном и озлобляющем направлении. «Пренебрегайте миром» - это мог бы истолковать «совершенный» фарисей; «будьте холодны к миру» - это Иуда говорит. «Любите мир, но тою возвышенною, как бы с небес, любовью, при которой нет для вас избранников в мире, нет к одному предпочтения, но все нам благостно, все - мило; любовью, которая не как страсть - рабствует своему предмегу, но как владыка - объемлет все предметы одинаково»: вот истолкование данного места. На нем и останавливается священник Г. Петров: «Христианство прямо утверждает: «Кто любит мир, в том нет любви Отчей», но оно нигде не требует ради любви к Творцу вражды к Его творению Иисус Христос сказал «Кто хочет идти за Мною, отвергнись от себя» (Мф., 16 гл., 24 ст.), т е «освободись от грубых инстинктов, от низменных привязанностей, стань новым духовным существом».
Так поясняет он знаменитые евангельские слова, давшие повод к множеству злых перетолкований Ферапонтов Востока и Запада, противопоставивших «мир» и «мирское» - «церкви» и «церковному».
Но мы еще упростим его истолкование. Слова Иисуса имели конкретное отношение к конкретным людям: «Фарисей, сними с себя фарисейство и гряди по Мне», «Книжник, оставь книгу - и слушай благую весть», «Корыстолюбец, оставь корысть»! Было совершенно чудовищною интерпретациею истолковать это личное и конкретное обращение, почти только modus dicendi, как росток для какого-то Юстинианова Codex'a. как какой-то кантовский морально-философский императив в его логической сухости. Через дикое углубление в легкий сирийский глагол получилась доктрина: «Отвергнись, т. е. забудь и пренебреги ради Меня - детей»; «разори честный достаток - плод пота и труда», и вообще духовно и материально «оголись» и «гольем за Мною следуй». А богатый Иов? А многоженный Давид? Да неужели же святое Богу есть одно в третьем тысячелетии, иное - во втором и противоположное - в первом минувшей и нашей эры? Святое - вечно свято! Богово - всегда Богово!"