Слово в неделю памяти Святых Отцов 1-го Вселенского Собора
Сегодня мы совершаем память Отцов первого Вселенского Собора. Первое, что стоит заметить: мы совершаем память не самого Собора, а именно Отцов. Соборы нам ценны не сами по себе, а тем, что их проводили Святые люди, или, по крайней мере, те, кто на Святых ориентировались. Говорить всерьез о Боге могут только Святые, так как истинным знанием Бога обладает только тот, кто сподобился подлинного богообщения.
Сам по себе собор как собрание епископов может быть совсем не тем Собором, к которому можно относиться всерьез. Он может быть сборищем еретическим, разбойничьим - и история знает такие соборы, которые сами себя называли вселенскими, но потом оказывались разбойничьими.
А могут быть просто соборы-пустышки, которые совершенно ничего не решают и ничего не значат. Это просто декорации, ширмы, тусовки церковно-бюрократической элиты, которые собираются в деградировавшей церковной организации и имеют целью прикрыть собой, как фиговым листком, мертвость и отсутствие подлинной соборности. Таковы все соборы московской патриархии с первого ее собора 1943 года.
Тогда «богоданный вождь Иосиф», как величали его иерархи будущей РПЦ МП, благословил провести «собор» для выборов своего «патриарха» - бывшего обновленца Сергия (Страгородского). Потом был «собор» 1945 года, половина участников которого - вчерашние обновленцы - выбрали для Сталина нового карманного «патриарха» - бывшего обновленца Алексия (Симанского).
Потом был собор 1971 года, где опять-таки по указке властей, выбрали нужного патриарха, а заодно приняли совершенно разрушительный для общин устав, отдающий последние остатки власти в приходах из рук священника в руки старост, которые, как правило, были ставленниками уполномоченных по делам религий.
А еще этот собор утвердил новации «митрополита» Никодима (Ротова), разрешающие католикам причащаться в патриархийных храмах. Этот «собор» таким образом, стал собором не просто прогнувшихся под власть конформистов, но собором еретиков. Вот такие бывают соборы, если на них не Святые Отцы, или хотя бы те, кто на святых равняются, а лжепастыри, ставленники властей мира сего.
Учение Церкви не всегда выражается соборами, но всегда Святыми Отцами. Если по какому-то предмету веры нет соборного определения, но есть согласие Отцов - оно и есть учение Церкви, и противоречие этому соборному мнению Отцов есть такая же ересь, как и противоречие Соборному определению Церкви. Если посмотреть Деяния Вселенских соборов, то увидим, что решения на них принимались только после тщательного выявления согласия Святых Отцов по рассматриваемому вопросу, собственно соборные решения и были выражением этого согласия.
И когда нам, например, говорят что, мол, никакой собор не осуждал латинян как еретиков, мы можем только посмеяться в ответ. Во-первых, был Константинопольский Собор 1484 года, принявший чин приема из латинской ереси в Церковь через миропомазание, был собор 1755 г., постановивший крестить обращающихся из католицизма, были Окружные Послания (1848 и 1895 гг.), подписанные всеми православными патриархами и их синодами, квалифицировавшие католицизм именно как ересь. Во-вторых, по этой логике большинство ересей и даже все современные псевдохристианские секты нужно признать православием, т.к. никакой собор их официально не осуждал. Какой Вселенский собор, к примеру, анафематствовал «свидетелей иеговы» или «адвентистов седьмого дня»?
Святые отцы в своем свидетельстве, которое может быть выражено как собором, так и просто их высказываниями - вот наш единственный источник вероучения. И вот сегодня мы вспоминаем Отцов первого Вселенского Собора, участниками которого были Святые Отцы того времени.
Принципиальнейший вопрос вот в чем: стоит ли спорить из-за вопросов веры? Тем более, если вроде бы все верят в одного и того же Бога и даже в Сына Божия? В патриархии нам постоянно говорили, что не стоит, что это к добру не приводит, что это нарушает мир в церкви, что это признак гордости и отсутствия послушания. Что сама такая постановка вопроса свидетельствует о том, что у нас в душе что-то не в порядке.
Но вот незадача: по этой логике получается, что что-то не в порядке и у множества Святых. Святые только тем и занимались, что спорили о вере, разрывали отношения с еретиками (а бывало по недоразумению и друг с другом), кого-то анафематствовали или напротив - принимали в общение. Не сиделось им спокойно. Причем не только епископам не жилось спокойно на их кафедрах, но и монахам-отшельникам не сиделось в своих пустынях и келиях. В частности, отец монашества святой Антоний, который даже в гости к Императору по его личному приглашению ехать отказался, узнав, что ариане прикрываются его именем, пришел пешком через пустыню в Александрию и публично анафематствовал еретиков.
Святые считали, что о вере нужно не просто спорить, за веру нужно бороться и даже, если что, умирать. За формулировку, за догмат, иногда за несколько букв о Боге нужно полагать жизнь. Так поступали самые почитаемые святые: Афанасий Великий, Василий Великий, Григорий Богослов, Кирилл Александрийский, Максим Исповедник, Феодор Студит, Фотий Цареградский, Григорий Палама, Марк Эфесский и многие-многие другие.
Почему же они так считали? В сегодняшнем Евангельском чтении мы слышали слова Господа о том, что есть Жизнь Вечная: «Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа». Жизнь Вечная - в богообщении, в обОжении, а это недостижимо вне правой веры. Нельзя реально приобщиться к Богу Истинному, имея в голове искаженный образ, обращаясь в молитве не к Истине, а к собственному внутреннему виртуальному идолу. Святые понимали это и готовы были умереть, но не променять Истинного Бога на выдумки человеческие, которые суть - все ереси.
И мы должны поступать так же.
Конечно, нам говорят: ну вот когда вы будете Максимами Исповедниками или Афанасиями Великими - тогда и дерзайте. Но вы-то, грешники, куда со своим свиным рылом в калашный-то ряд лезете? Сидите и наблюдайте за своими грехами! Внимайте себе, а о вере епископы позаботятся!
Если бы они об этом заботились и блюли православную веру, то мы бы так и должны были бы поступать. Хотя контролировать веру епископов - долг православных пастырей и мирян. Православие - не религия овощей, мы хоть и овцы, но овцы словесные, а значит - разумные. Мы должны не просто знать, во что верят наши епископы, но тщательно следить, чтобы они верили православно и в случае их уклонения от правой веры должны требовать отчета у них и отделяться в случае неисправимости.
Те же самые святые, которые нам сформулировали Божественные догматы и составили канонические правила, заповедовали нам поступать именно так. Мы должны знать свою веру, знать ереси и остерегаться, устраняться от них.
Будем же следовать Святым Отцам первого и всех Святых Соборов, и подвизаться не только в своей борьбе со страстями, но и в стоянии за правую веру. Ибо одно без другого спасения не соделывает.
игумен Игнатий (Душеин)
Сам по себе собор как собрание епископов может быть совсем не тем Собором, к которому можно относиться всерьез. Он может быть сборищем еретическим, разбойничьим - и история знает такие соборы, которые сами себя называли вселенскими, но потом оказывались разбойничьими.
А могут быть просто соборы-пустышки, которые совершенно ничего не решают и ничего не значат. Это просто декорации, ширмы, тусовки церковно-бюрократической элиты, которые собираются в деградировавшей церковной организации и имеют целью прикрыть собой, как фиговым листком, мертвость и отсутствие подлинной соборности. Таковы все соборы московской патриархии с первого ее собора 1943 года.
Тогда «богоданный вождь Иосиф», как величали его иерархи будущей РПЦ МП, благословил провести «собор» для выборов своего «патриарха» - бывшего обновленца Сергия (Страгородского). Потом был «собор» 1945 года, половина участников которого - вчерашние обновленцы - выбрали для Сталина нового карманного «патриарха» - бывшего обновленца Алексия (Симанского).
Потом был собор 1971 года, где опять-таки по указке властей, выбрали нужного патриарха, а заодно приняли совершенно разрушительный для общин устав, отдающий последние остатки власти в приходах из рук священника в руки старост, которые, как правило, были ставленниками уполномоченных по делам религий.
А еще этот собор утвердил новации «митрополита» Никодима (Ротова), разрешающие католикам причащаться в патриархийных храмах. Этот «собор» таким образом, стал собором не просто прогнувшихся под власть конформистов, но собором еретиков. Вот такие бывают соборы, если на них не Святые Отцы, или хотя бы те, кто на святых равняются, а лжепастыри, ставленники властей мира сего.
Учение Церкви не всегда выражается соборами, но всегда Святыми Отцами. Если по какому-то предмету веры нет соборного определения, но есть согласие Отцов - оно и есть учение Церкви, и противоречие этому соборному мнению Отцов есть такая же ересь, как и противоречие Соборному определению Церкви. Если посмотреть Деяния Вселенских соборов, то увидим, что решения на них принимались только после тщательного выявления согласия Святых Отцов по рассматриваемому вопросу, собственно соборные решения и были выражением этого согласия.
И когда нам, например, говорят что, мол, никакой собор не осуждал латинян как еретиков, мы можем только посмеяться в ответ. Во-первых, был Константинопольский Собор 1484 года, принявший чин приема из латинской ереси в Церковь через миропомазание, был собор 1755 г., постановивший крестить обращающихся из католицизма, были Окружные Послания (1848 и 1895 гг.), подписанные всеми православными патриархами и их синодами, квалифицировавшие католицизм именно как ересь. Во-вторых, по этой логике большинство ересей и даже все современные псевдохристианские секты нужно признать православием, т.к. никакой собор их официально не осуждал. Какой Вселенский собор, к примеру, анафематствовал «свидетелей иеговы» или «адвентистов седьмого дня»?
Святые отцы в своем свидетельстве, которое может быть выражено как собором, так и просто их высказываниями - вот наш единственный источник вероучения. И вот сегодня мы вспоминаем Отцов первого Вселенского Собора, участниками которого были Святые Отцы того времени.
Принципиальнейший вопрос вот в чем: стоит ли спорить из-за вопросов веры? Тем более, если вроде бы все верят в одного и того же Бога и даже в Сына Божия? В патриархии нам постоянно говорили, что не стоит, что это к добру не приводит, что это нарушает мир в церкви, что это признак гордости и отсутствия послушания. Что сама такая постановка вопроса свидетельствует о том, что у нас в душе что-то не в порядке.
Но вот незадача: по этой логике получается, что что-то не в порядке и у множества Святых. Святые только тем и занимались, что спорили о вере, разрывали отношения с еретиками (а бывало по недоразумению и друг с другом), кого-то анафематствовали или напротив - принимали в общение. Не сиделось им спокойно. Причем не только епископам не жилось спокойно на их кафедрах, но и монахам-отшельникам не сиделось в своих пустынях и келиях. В частности, отец монашества святой Антоний, который даже в гости к Императору по его личному приглашению ехать отказался, узнав, что ариане прикрываются его именем, пришел пешком через пустыню в Александрию и публично анафематствовал еретиков.
Святые считали, что о вере нужно не просто спорить, за веру нужно бороться и даже, если что, умирать. За формулировку, за догмат, иногда за несколько букв о Боге нужно полагать жизнь. Так поступали самые почитаемые святые: Афанасий Великий, Василий Великий, Григорий Богослов, Кирилл Александрийский, Максим Исповедник, Феодор Студит, Фотий Цареградский, Григорий Палама, Марк Эфесский и многие-многие другие.
Почему же они так считали? В сегодняшнем Евангельском чтении мы слышали слова Господа о том, что есть Жизнь Вечная: «Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа». Жизнь Вечная - в богообщении, в обОжении, а это недостижимо вне правой веры. Нельзя реально приобщиться к Богу Истинному, имея в голове искаженный образ, обращаясь в молитве не к Истине, а к собственному внутреннему виртуальному идолу. Святые понимали это и готовы были умереть, но не променять Истинного Бога на выдумки человеческие, которые суть - все ереси.
И мы должны поступать так же.
Конечно, нам говорят: ну вот когда вы будете Максимами Исповедниками или Афанасиями Великими - тогда и дерзайте. Но вы-то, грешники, куда со своим свиным рылом в калашный-то ряд лезете? Сидите и наблюдайте за своими грехами! Внимайте себе, а о вере епископы позаботятся!
Если бы они об этом заботились и блюли православную веру, то мы бы так и должны были бы поступать. Хотя контролировать веру епископов - долг православных пастырей и мирян. Православие - не религия овощей, мы хоть и овцы, но овцы словесные, а значит - разумные. Мы должны не просто знать, во что верят наши епископы, но тщательно следить, чтобы они верили православно и в случае их уклонения от правой веры должны требовать отчета у них и отделяться в случае неисправимости.
Те же самые святые, которые нам сформулировали Божественные догматы и составили канонические правила, заповедовали нам поступать именно так. Мы должны знать свою веру, знать ереси и остерегаться, устраняться от них.
Будем же следовать Святым Отцам первого и всех Святых Соборов, и подвизаться не только в своей борьбе со страстями, но и в стоянии за правую веру. Ибо одно без другого спасения не соделывает.
игумен Игнатий (Душеин)