УМЕРЕТЬ, НО НЕ УСТУПИТЬ или УСТУПИТЬ, НО НЕ УМЕРЕТЬ?
И хотя сам по себе вопрос, вынесенный в заголовок, не нов и на него пытаются ответить столько же тысячелетий сколько человечество существует и воюет, он никогда не был столь острым и экзистенциальным.
Одна из наиболее гуманных, мягких и толерантных империй, когда-либо существовавших в ходе кровавой мировой истории, была Австро-Венгрия. Ее лидеры были великими мастерами компромисса. На одном из шестнадцати бриллиантовых колец, подаренных канцлером империи князем Меттернихом руководителям держав - враждебных и дружеских - было выгравировано: “Отступив, побеждаю.”. И действительно, монархия в Вене пережила взлеты и падения как французской революции, так и русско-английского ответа на нее, победы и поражения Наполеона I и агрессивность и бесславное низвержение Наполеона III. Австрийские лидеры соглашались с кое-какими безумными требованиями “Петербургского истукана” Николая I и успешно добились полного вывода российских войск из Европы, где они дошли до Будапешта и оставались в однодневном переходе до Вены. Австрийцы пошли на небольшие территориальные уступки Германии, когда Бисмарк угрожал им полным присоединением Австрии к Союзу германских государств. При этом Австро-Венгрия сохранила, по сути дела, всю империю - с ее многонациональным населением, гармоничными отношениями между этническими общинами и высоким уровнем жизни.
И только один раз император Франц-Иосиф решил проявить непреклонность и воинственность. Вместе с Германией и Турцией он начал Первую мировую войну против Англии, Франции и России. В результате той войны рухнул мир, каким его знали в 19-ом веке. Но первой рухнула Австро-Венгерская империя. Она развалилась на осколки безумных, наспех сколоченных и нежизнеспособных государств - маргиналов. Они до сих пор продолжают раскалываться и дальше. На наших глазах развалилась Югославия, когда-то довольно счастливая часть империи Габсбургов - за исключением Сербии. Никому неведомые страны вроде Боснии и Герцеговины все еще продолжают делиться. Совсем недавно от Сербии отвалилась Черногория со своим микроскопическим населением, говорящим по-сербски.
Родившаяся на развалинах Австро-Венгерской империи, Чехословакия, тоже распалась на два государства.
Желание настоять на своем во что бы то ни стало и победить любой ценой мстит за себя столетиями вражды, кровопролития и ненависти.
Сегодня мир похож на футбольный мяч, запутавшийся в сетке региональных конфликтов. А как раз в региональных конфликтах стороны и стоят насмерть. И их можно понять - с точки зрения сиюминутной логики.
Израильтяне, которые хоть сегодня могли бы подписать соглашение со своими, пусть ненадежными, партнерами по конфликту мирное соглашение об отступлении к границам 1967 года, стоят насмерть. Их логика проста и убедительна. Границы 1967 года, говорят они, незащищаемы. А соседи, с которыми мы конфликтуем - полны агрессии и ненависти. Все правильно, леди и джентльмены. Но только вдумайтесь: вся неуступчивость сводится к стоянию насмерть из-за двух процентов территории. То есть вместо ста процентах возврата, которое требуют палестинцы для того, чтобы построить на освободившихся землях свое государство, израильтяне настаивают на девяносто восьми процентах. Причем обе стороны понимают, что земли, густо населенные еврейскими поселенцами, отойдут к Израилю, а взамен палестинцам отдадут равноценные площади израильской территории, никем практически сегодня не заселенными. Но обе стороны стоят насмерть. Звучат знакомые слова: Умрем, но ни пяди не отдадим. Голоса тех, кто считает, что лучше отдать пару пядей, но жить счастливо и спокойно, не слышны.
Две ядерные державы сошлись у маленького клочка земли, состоящего в основном из бесплодной скальной породы и нескольких долин с чайными плантациями. Это Кашмир, быстро превратившийся в кошмар не только для Индии и Пакистана, но и для тех, кто вынужден будет вмешаться в конфликт, когда он станет необратимым. В свое время, когда Британская Индия разделилась на мусульманский Пакистан и многоконфессиальную Индию, Кашмир остался неподеленным.
Исламабад и Дели трижды воевали друг с другом из за бессмысленного клочка земли. Кашмир преимущественно мусульманская территория и, по мнению большинства экспертов, значительная его часть должна отойти к Пакистану. Когда Индия склонялась к такому решению, то даже то даже ее попытка оставить себе маленькую часть Кашмира, населенную индусами, не устраивала Пакистан. Все или ничего - заявляли в Исламабаде и подкрепляли это требование цитатами из Корана.
В ходе конфликта, участники которого, к сожалению, не смогли получить бриллиантовых колец князя Меттрениха, обе страны обзавелись ядерным оружием, а недавно еще и испытали баллистические ракеты для доставки этого подтверждения своей мощи и неуступчивости.
Если же настоящая война между Индией и Пакистаном разразится - а это может случиться в любую минуту - то в нее должны будут вмешаться такие страны, как Китай, верный союзник Пакистана, Россия, все время навязывающая свою любовь Индии, а также Бангладеш, Шри-Ланка, Бирма, Малайзия, и, наконец, в какой-то роли, США и Европа. Мы и не заметим, как конфликт станет мировым, и улаживать его придется жертвенно и тяжело.
А на очереди Азербайджан и Армения, насмерть схлестнувшиеся в Нагорно-Карабахе - историческом наследии сталинского безумия. И хотя обе страны могли бы решить этот конфликт путем тяжелого компромисса, но в нем оказались задействованы интересы Турции, создающей свой маленький оттоманский мирок с Анкарой в центре, а также Ирана, который видит в Азербайджане своего потенциального противника. Россия полна решимости сохранить Армению как вернейшего союзника, но не потерять при этом Азербайджан как союзника и соперника в нефтяном круговороте.
По нерешаемости и грозным последствием, армяно-азербайджанский конфликт, пожалуй, лидирует, хотя мировое общественное мнение этого не чувствует. Тому немало причин. И об этом мы поговорим в следующий раз.
А пока подведем неутешительный итог: наша судьба, как единой человеческой семьи, к сожалению находится в руках тех, кто предпочитает умереть, но не уступить. Те же, кто хотел бы уступить, чтобы не умереть, остаются молчаливым меньшинством. И это естественно - потому что единственный урок истории состоит в том, что никто еще не извлек из нее никаких уроков.
Международный Обозреватель
Илья Герол (Монреаль)