Скачки с препятствиями -
есть такой вид спорта. Ставятся различные перегородки, стенки, бревна, рогатки. А через них должны лихо прыгать лошади со всадниками. И устремляться дальше. К финишной ленточке.
Трибуны в это время должны кричать «Ура!» и «Давай-давай!». Они и кричат. Причем так привыкли, что продолжают кричать даже когда на дорожках ничего не происходит и все молодцы со своими конями рухнули так и не преодолев неизбежных барьеров.
Не надо ассоциаций, которые кажутся столь очевидными. Автор не хочет что бы эти ассоциации возникали в качестве естественного вывода. А то какой-нибудь Маркин из Следственного Комитета, ставшего таким же символом сегодняшней России, как балет на льду для покойного СССР, вдруг примет за экстремизм. Уж если следователь по особо важным делам этого комитета в течении двух часов интересовался у вызванной на допрос Ксении Собчак проблемами орального секса, то черт знает где еще можно найти достаточно невинную тему, что бы избежать внимания этого комитета.
А упоминание скачек с препятствиями здесь имело в виду лишь послужить скромной рекомендацией по составлению единого учебника истории, к созданию которого в приказном порядке призвал недавно Гарант конституции и Олимпийских игр.
... Когда большинства посетителей интернета, а, следовательно, и читателей этой статьи еще не было даже в проекте, один из буйных лидеров Советского Союза Никита Сергеевич Хрущев посмотрел с трибуны партийного съезда на толпу одинаковолицых делегатов и крикнул: «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме!», делегаты вскочили со своих мест и слились в экстазе. Сегодняшние сексологи нашли бы в этом что-то связанное с их профессией - настолько судорожным был восторг, охвативший людей собравшихся тогда в Кремлевском зале.
Ну, само собой, эти скачки закончились так и не начавшись. Прошло каких-то два с половиной года и Хрущева выкинули в результате скромного дворцового переворота. Новый лидер, вошедший впоследствии в историю исключительно плохим качеством вставной челюсти и, соответственно говоривший «сиськи сраны», что означало «социалистические страны», коммунизма не обещал, но твердо прогнозировал хорошую жизнь и создание новой породы гуманоидов под названием «советский человек». По этому случаю была даже написана песня, которая иногда снится автору долгими канадскими ночами. В ней были потрясающие слова: «Наш адрес не дом и не улица / Наш адрес Советский Союз».
Когда Леонид Ильич Брежнев сыграл наконец в ящик, выяснилось что ни одно препятствие в тогдашних скачках так взято и не было. Зерно покупали в США и Канаде, мясо приравняли к драгоценным металлам и черной икре, поэтов и писателей судили за измену родине, а прочих диссидентов рассылали кого куда: Сахарова - в город Горький, Солженицына - на гнилой Запад.
А трибуны по-прежнему кричали «Ура!». Кричали даже громче чем обычно. Такова уж природа нашей толпы. Нас имеют, так сказать, а мы все крепнем - именно так утверждала известная народная мудрость в несколько более откровенном варианте, чем автор осмелился написать в связи с очередным взрывом законотворчества в учреждении Мизулиной и прочих товарищей.
После того, как вождь со вставной челюстью прищурился, началась повальная игра в жмурки. Помирали всякие Сусловы и Пельше, которые всю свою жизнь боролись с узкими брюками, еврейскими фамилиями, непонятными композиторами, яркими свитерами, длинными волосами, рок-н-роллом, генетикой, кибернетикой, половыми отношениями, жвачкой, абстракционизмом и еще многим, чего даже и упомнить невозможно.
А краткосрочный вождь по имени Андропов велел отлавливать прогульщиков в банях и кинотеатрах и тем самым обещал преодолеть такое серьезное препятствие в долгих скачках как лень и воровство.
Но и он сыграл в ящик, так ничего и не преодолев. И еще был один. Черненко его звали. Он вообще так и не пришел в сознание во время своего пребывания на посту вождя. И, кстати, преодолел столько же препятствий, сколько его более энергичные и здоровые предшественники - ноль.
А потом пришел уникальный розоволицый болтун. Тот пообещал преодолеть все барьеры и препятствия на стадионе. Надо было только их реформаторски переставить. В результате он, Горбачев, не только проиграл скачки, но и потерял стадион.
Но это все была, так сказать, предыстория. Новая же началась с человека лихого и буйного, правда, плотно окруженного стосковавшимся по размаху и деньгам бывшими комсомольскими работниками. Его задача, как выяснилось, была построить новый стадион - отдав половину прежнего вместе с препятствиями любому жулику который захочет это взять. И - представьте себе! - отдал.
Но вот какая штука. Все прежние барьеры и рогатки, привольно разбросанные на месте прошлых скачек, вернулись на тот самый сильно укороченный стадион. И хотя среди зрителей появилось много благообразных старцев с рясами и бородами (тоже, впрочем, бывшие комсомольские работники), ничего не изменилось. Все по-прежнему орали «Ура!» и «Давай-давай!». И лидер появился долгосрочный - вот уже двенадцать лет и конца не видно. Разве что челюсть не вставная - это вам не социализм все-таки...
Вот так все будет выглядеть, если создать единый учебник истории, как того потребовал нынешний долгосрочный лидер.
Если же в этих утомительных скачках мы хотим найти что-то более полезное и обещающее, чем бесконечное «Ура!» и ваньки-встаньки одних и тех же препятствий, то может быть разрешить все-таки - ну, пожалуйста, Ваше величество! - создать несколько версий таких учебников. Люди поспорят, подискутируют, и только потом закричат «Ура!» и «Давай-давай!».
Вот такое вот скромненькое предложение...
Илья Герол
Международный обозреватель
Монреаль, Канада