Утро. Рассвет мертвецов
С ростовским коллективом Motorama, вдруг обернувшимся группой Утро, произошла примерно та же история, что и с Joy Division, потерявшей повесившегося Яна Кертиса, на обломках которой родились New Order. Разница в том, что никто не умер, все на месте, и два проекта существуют одновременно - но, как их манчестерские коллеги, один про жизнь, другой про смерть. Утро - про смерть
Их дебютный альбом, вышедший всего лишь спустя полгода после не менее дебютного альбома Моторамы, спутал карты всем, кто начал следить за судьбой ростовской инди-сцены. Ведь Alps был красивейшим и мощным рывком в новый дивный мир скандинавского дрим-попа с дымкой и поволокой, а Утро опять вернуло эту великолепную пятерку в хрусткий и агрессивный пост-панк, в котором ребята прибывали последние несколько лет. Вся проблема оказалась в негибкости музыкальной фактуры новой генерации Моторамы, не желающей нарушать мир и покой альпийских просторов. И дело здесь не столько в другой музыке - гнетущей и остервенело злой, сколько в языке - русском. Именно через родной язык группа создает особое эмоциональное пространство, используя фольклорную простоту образов, мистику, ужас, страх и жестокость нашей истории. Причем ни о какой лубочности или о квасном патриотизме речь не идет, все дело именно в трансляции смысла через такие слова, как, например, «спесь» или «блуждать»: нагнетается обстановка, появляется ощущение приближающейся беды, неизбежного и совсем скорого мрака; словом, гребенщиковское «предчувствие гражданской войны» в чистом виде.
В тоже время говорить о влиянии русской национальной музыки не приходится. Это исключительно европейский саунд, воссоздающий эстетику (музыкальную и визуальную) первопроходцев английского пост-панка и готик-рока, не сводимый, впрочем, к тем же Joy Division или Bauhaus. Ведущая роль давящей и сверлящей басовой линии, пущенной по кругу, минималистичный холодный звук, звонкий пунктир гитар, гулкое эхо и реверберации, обреченный и низкий вокал (тембр Кертиса ожидаемо перекочевал из Моторамы в Утро). И эта во многом механическая переброска, сшитая по абсолютно чужим лекалам мелодика, а всерьез и по правде, откровенно вторичная музыка смотрится при всех обстоятельствах очень зрелым и профессиональным опытом адаптации иностранных трендов к отечественной современной музыке. К тому же опыт этот в значительной степени зафиксирован еще в поздних вещах Кино, что не могло не наложить отпечаток и на Утро, манифестирующих близость к группе Цоя, как не менее стилеобразующую, чем увлечение Joy Division.
И все же самый главный элемент русификации заключается в появлении в воздухе песен безумия, паранойи и жути. Утро - именно что жуткий альбом. Все математически рассчитано, расчетливо сыграно и спето, аранжировано и сведено с одной сверхзадачей - через абсурд, гитарный дискомфорт и колюще-режущее атмосферное давление синтезаторов вывести из равновесия и надавить на больную мозоль. «Как земля родит дерево, ветер выбьет окно: за наказание - прощение, за падение - боль». Очищение через страдание и стигматы как линии жизни.
Продолжительность большинства песен не превышает двух с половиной минут; не песни, а вспыльчивость, помноженная на предынфарктное состояние. Странные портреты гнева от унижения и бессилия. И лучшие из них («Спесь», «Как же я был слаб в те дни», «Сад») как раз об этом - о замахе на жизнь разжатым кулаком.
Вообще же вся эта история с нерусской музыкой на русском языке могла запросто закончиться очередной пошлостью и безвкусицей. Скрупулезность и перфекционизм ростовской пятерки помогли избежать такого результата: честная, стильная музыка, за которую не стыдно. Утро - и не стыдно. Уже есть чем гордиться.