Дневник. Тремпистки.
Ночь, заправка. Две восточные герлы лет по пятнадцать.
-- Мужик (иш, -- пожалуй, так ко мне обратились впервые), до центра не подбросишь?
-- Ну, садитесь, если влезете.
Подвинул лежащие сзади кульки из супера. Влезли. Одна назад, другая -- вперед. Едем.
-- Мужик, скажи, деньгами можешь помочь?
-- Деньгами -- не могу.
-- Как не можешь? Вон ведь сколько накупил всего! -- выжидательная пауза... -- Ну, хоть вкусненькое что-нибудь есть у тебя?
-- Поищите, там должна быть шоколадка.
-- О! Шоколадка! -- сзади оживление, шуршание кульков. Радостный вопль: -- Пицца! Мужик, мы у тебя две пиццы возьмем?
-- Так они же замороженные!!! -- никогда бы не подумал, что едущих на гулянку израильских подростков заинтересуют замороженные полуфабрикаты.
-- Ничего, мы найдем, где разогреть.
-- Ну, берите.
Едем дальше. Шуршание сзади продолжается. Тем временем сидящая впереди герла, порывшись в бардачке и не найдя там ничего кроме мусора, решает завести светскую беседу.
-- Мужик, а где ты работаешь?
-- Компьютерщик я.
-- О! Так ты набитый (тахон)?
-- Чего???
-- Ну, денег у тебя много!
Пауза. Я слегка удивлен подобным развитием беседы. Наконец, решаю воззвать к логике:
-- Девочка (елда, -- люблю это слово), подумай сама, было бы у меня много денег, ездил бы я на этой двадцатилетней развалине?
Логика включаться отказалась. Вместо нее включился модуль повтора:
-- Мужик, помоги с деньгами!
-- Нету денег.
Обиженное молчание, прерванное радостным воплем сзади:
-- О! Red Bull!!! Мужик, а водка у тебя есть?
-- Водки нету.
-- Жаль. Ну ладно, нам и Red Bullа хватит. Может, взять сок и попробовать его где-нибудь обменять на водку?
-- ?!
-- Нет, вряд ли получится. Где же эта шоколадка?
Шуршание сзади, молчание спереди. Едем.
-- Мужик, позвонить от тебя можно?
-- На, звони. -- протягиваю телефон.
-- Алон? Мы подойдем минут через десять. У нас тут Red Bull и пицца. Водку не найдешь? Нет? Жаль. Ну ладно, разберемся. -- отдает телефон. -- Спасибо.
-- Не за что.
Подъезжаем. Выходят. В руках -- кулечек с Red Bullем, пиццами, семечками и соком. Оборачиваются.
-- Знаешь, мужик, а ты ведь добрый!
