Немного про будущее от Алексея Балабанова
Кстати, занятно, что в процитированном мною вчера рассказе Саймака в роли деструктивной силы выступают панки. Видимо, в 1963 году это был максимум на тему разрушения, который мог вообразить себе писатель. Кто олицетворяет сию деструкцию ныне, вы видите на афише китайского панк-фестиваля, где изображён известный нам рагуль Мирошниченко.
Но пост не об этом. Он о том, что Алексей Балабанов выступил пророком, ибо между американцами и французами в плане кирдыка уже нет никакой разницы.
Click to viewКстати, этот кирдык касается не только криминогенной обстановки или напрямую связанного с ней уровня ненависти в обществе, но даже таких банальных явлений, как погода.
К примеру, пока мы ругали новогодний дождь, в Бостоне, штат Массачусетс, был 21 градус мороза. А расположен этот Бостон на широте Крыма, если кто забыл. И ещё - на берегу Атлантики, по которой некогда циркулировало течение Гольфстрим, несущее тёплый климат всем европейским кровопийцам и их американским наследникам. Видимо, конспирологи таки правы и накрылось сие течение медным тазом вкупе с женским половым органом.
Когда другой писатель-фантаст, в отличие от Саймака живущий и работающий в России, написал роман "Мягкая посадка", то он, конечно, живописал там замерзающую по итогам оледенения Москву. Но это не потому, что так будет, а оттого, что писать надо либо о том, что хорошо знаешь, либо о том, чего не знает никто. Вот и получилась у родившего в столице россиянина Громова Москва.
На деле же замёрзнет как раз Бостон и иже с ним. И не так драматично, как в фильме "Послезавтра", а постепенно, мягко и необратимо (я уже цитировал определение Громова про "глиссаду" в другом посте). И будут носиться по заваленным снегами Бостону, Парижу и Лондону банды адаптантов, нарождающихся прямо на наших глазах.
До каждого скрытого адаптанта рано или поздно доходит, что преподаватель тоже уязвим. И тогда в его глазах внезапно вспыхивает бешенство, такое, что нормального человека просто отшатывает в сторону. Важно не прозевать этот момент. Жуткое бешенство, нечеловеческое. В сущности, адаптант и есть не человек, только он этого не знает. Любопытная это штука - глаза адаптанта. Такой же видовой признак, как шерсть у мамонта, и подделать невозможно: адаптанты нутром чуют чужого. Если бы мы могли внедрять своих людей в уличные стаи, в городе, пожалуй, можно было бы жить. Давлю ногой на кнопку. Спецкоманда обязана прибыть по вызову не позднее, чем через сорок пять секунд.
"Мягкая посадка"
Разница только в том, что никакая спецкоманда не прибудет. Потому что полицейских во Франции (а ещё в Швеции, например) адаптанты задушат первыми.