Иешуа Га-Ноцри
Недавно студенты спросили о моем отношении к М.А.Булгакову и, в частности, к "Мастеру и Маргарите". Я много говорил и о самом писателе (моем любимом, кстати) и о его произведениях, и о "Мастере...", и о "пилатовщине", и о Воланде, и о Бегемоте (попутно вспоминая комментарии великого С.С.Аверинцева к книге Иова)...
А сегодня подумал вот о каком моменте (наверное, булгакововеды уже двадцать раз разобрали этот момент и обмусолили, но я нигде не встречал, а потому и интересно): Иешуа в романе - странствующий философ, бродячий романтик, ничего непонимающий и не разбирающийся абсолютно ни в чем, слабак и нытик. На формирование этого образа оказали влияние и Ренан и Фаррар и Барбюс... Он действительно резко отличается от Евангельского Иисуса. Он человек, не Бог... И Иешуа не может воскреснуть, это было бы неправильно - он не от мира сего и мир (руками Иуды, Каиафы, Пилата) выбрасывает его из себя. Он здесь чужой и ненужный (даже для Левия Матфея, даже для Пилата). Михаил Афанасиевич прорисовывает портрет Иешуа весьма и весьма невыразительно, я бы сказал пренебрежительно. Он просто ЧЕЛОВЕК, исторический Иегошуа, фантазер и ... и вдруг такая невписывающаяся в общий образ фраза, которая вдруг вырывает его из мира привычной будничности и диссонирует со всем впечатлением - "истина, прежде всего в том, что у тебя болит голова..." Иешуа из философа-проповедника превращается в чудотворца... и тут незадачка: чудотворец-повелитель Света (в пользу такой трактовки говорит его просьба к Воланду в конце романа) - тогда почему такой слабый и такой мелкий? Философ-полудурок, доисторический князь Мышкин - тогда как может исцелять? На мой взгляд тут какая-то недосказанность, противоречие, как отражение противоречивости и незаконченности всего мировоззрения сына профессора богословия.
Но какой великий писатель!!!
А сегодня подумал вот о каком моменте (наверное, булгакововеды уже двадцать раз разобрали этот момент и обмусолили, но я нигде не встречал, а потому и интересно): Иешуа в романе - странствующий философ, бродячий романтик, ничего непонимающий и не разбирающийся абсолютно ни в чем, слабак и нытик. На формирование этого образа оказали влияние и Ренан и Фаррар и Барбюс... Он действительно резко отличается от Евангельского Иисуса. Он человек, не Бог... И Иешуа не может воскреснуть, это было бы неправильно - он не от мира сего и мир (руками Иуды, Каиафы, Пилата) выбрасывает его из себя. Он здесь чужой и ненужный (даже для Левия Матфея, даже для Пилата). Михаил Афанасиевич прорисовывает портрет Иешуа весьма и весьма невыразительно, я бы сказал пренебрежительно. Он просто ЧЕЛОВЕК, исторический Иегошуа, фантазер и ... и вдруг такая невписывающаяся в общий образ фраза, которая вдруг вырывает его из мира привычной будничности и диссонирует со всем впечатлением - "истина, прежде всего в том, что у тебя болит голова..." Иешуа из философа-проповедника превращается в чудотворца... и тут незадачка: чудотворец-повелитель Света (в пользу такой трактовки говорит его просьба к Воланду в конце романа) - тогда почему такой слабый и такой мелкий? Философ-полудурок, доисторический князь Мышкин - тогда как может исцелять? На мой взгляд тут какая-то недосказанность, противоречие, как отражение противоречивости и незаконченности всего мировоззрения сына профессора богословия.
Но какой великий писатель!!!