4.05.2003. Игумен и игемон
Отцу Анатолию вчера присвоили очередное церковное звание игумена. Он, как всегда, с большой иронией отнесся к этой награде и на поздравительные звонки отвечал :" Игумен, игумен , но пока не умен". Весь день мы мотались по городу, решая наши экономские дела. Вечером , вернувшись в монастырь , отец Анатолий наткнулся на группу духовных чад, желающих его поздравить. Делать было нечего и батюшке пришлось принимать гостей. Мне удалось избежать очередного банкета и удалиться к себе в келию.
Помощника эконома о.Анатолия знали многие, не смотря на то,что он недавно был зачислен в число братии. До прихода в монастырь батюшка 25 лет служил приходским священником на Волыни. После рождения первого внука он решил посвятить остаток жизни монашеским подвигам. Его сразу полюбили за веселый и простой нрав, за внимание к людям, что особенно выделяло его из числа молодых иеромонахов-семенаристов. Он часто говорит:" Вот слушаешь исповедь простой бабушки и говоришь:" Что ж я тебе, родная моя, посоветовать могу, когда я хуже тебя в сто раз?".
Послушание у него: каждый день утром садится в "газельку" и так до вечера с неё и не слазит."Я тут водителем работаю",- шутит часто. Вообще, в плохом настроении я его не видел пока. Даже сегодня. А повод был растроиться. Вчера вечером, часов в 11-12, настоятель устроил обход келий. А отец только было гостей проводил. Намесник вошел в тот момент, когда о.Анатолий переодевался. Ну малость отметили видно, т.к. на столе оставались следы застолья. Воздух в келии показался настоятелю очень тяжелым от спиртовых паров, почти что ядовитым. Он почему-то решил, что батюшка в одиночку пьянствовал. Завершал всю эту картину голос Задорнова, звучащий из CD-проигрывателя. Что говорил ему намесник новоиспеченный игумен нам не открыл, но все могли сегодня увидеть свидетельство игемонова гнева. Отец Анатолий ходил по монастырю в послушническом халате и на наши призывы "Благословите, отец" отвечал "послушник Анатолий к вашим услугам". Сегодня он казался мне еще более радостным и счастливым. Я спросил о.Варуха об этом и он сказал:" Знаешь, я б сейчас тоже с удовольствием стал послушником. Это было самое счастливое время, беззаботное. Но тогда мы мечтали быть архимандритами и не знали, что на самом деле свободы больше у простого послушника. Так что это о.Анатолию не наказание, а подарок от настоятеля".
Значит, свобода желанее всего для монаха. И чем выше он подымается по иерархической лестнице, тем меньше у него свободы действий, слова и даже мысли. А как же "стойте в свободе, которую даровал вам Христос"? Где эта грань между необходимым ограничением внешней свободы и внутренней свободы духа? Для меня это пока открытый вопрос
Помощника эконома о.Анатолия знали многие, не смотря на то,что он недавно был зачислен в число братии. До прихода в монастырь батюшка 25 лет служил приходским священником на Волыни. После рождения первого внука он решил посвятить остаток жизни монашеским подвигам. Его сразу полюбили за веселый и простой нрав, за внимание к людям, что особенно выделяло его из числа молодых иеромонахов-семенаристов. Он часто говорит:" Вот слушаешь исповедь простой бабушки и говоришь:" Что ж я тебе, родная моя, посоветовать могу, когда я хуже тебя в сто раз?".
Послушание у него: каждый день утром садится в "газельку" и так до вечера с неё и не слазит."Я тут водителем работаю",- шутит часто. Вообще, в плохом настроении я его не видел пока. Даже сегодня. А повод был растроиться. Вчера вечером, часов в 11-12, настоятель устроил обход келий. А отец только было гостей проводил. Намесник вошел в тот момент, когда о.Анатолий переодевался. Ну малость отметили видно, т.к. на столе оставались следы застолья. Воздух в келии показался настоятелю очень тяжелым от спиртовых паров, почти что ядовитым. Он почему-то решил, что батюшка в одиночку пьянствовал. Завершал всю эту картину голос Задорнова, звучащий из CD-проигрывателя. Что говорил ему намесник новоиспеченный игумен нам не открыл, но все могли сегодня увидеть свидетельство игемонова гнева. Отец Анатолий ходил по монастырю в послушническом халате и на наши призывы "Благословите, отец" отвечал "послушник Анатолий к вашим услугам". Сегодня он казался мне еще более радостным и счастливым. Я спросил о.Варуха об этом и он сказал:" Знаешь, я б сейчас тоже с удовольствием стал послушником. Это было самое счастливое время, беззаботное. Но тогда мы мечтали быть архимандритами и не знали, что на самом деле свободы больше у простого послушника. Так что это о.Анатолию не наказание, а подарок от настоятеля".
Значит, свобода желанее всего для монаха. И чем выше он подымается по иерархической лестнице, тем меньше у него свободы действий, слова и даже мысли. А как же "стойте в свободе, которую даровал вам Христос"? Где эта грань между необходимым ограничением внешней свободы и внутренней свободы духа? Для меня это пока открытый вопрос