Священномученик Серафим (Звездинский)
Краткое жизнеописание, составленное схимонахиней Иоанной (Патрикеевой)
(Из кн.: "Молю о тех, кого Ты мне дал...")
Пресветлый светильник Русской Церкви, исповедник и столп непоколебимый, хранитель уставов церковных и ревнитель благочестия святитель Серафим родился в славном городе Москве 7 апреля 1883 года на Новоблагословенной и по сему случаю благословенной улице в приходе единоверческого храма во имя Святой Троицы и Введения во храм Пресвятой Богородицы. Родитель Преосвященного Серафима был священнослужителем в сане иерея. Обратившись в юные годы из беспоповцев-раскольников и оставив тайно своего родителя начетчика беспоповской секты, Иоанн Звездинский стал ревностным проповедником среди своих заблудших братьев, призывая их присоединиться к Христовой Церкви. Он принял священный сан в Петербурге, женившись на кроткой дочери иерея Василия (Славского), служившего на Волковом кладбище.
Днем рождения святителя Серафима был четверг на шестой неделе Великого Поста день святых апостолов, покровителей апостольской проповеди, и святителя Николая. Сей милостивый архипастырь как бы явил свое покровительство новорожденному младенцу. Рождение во дни Великого Поста провозвестило будущего постника и ревнителя уставов Святой Четыредесятницы. Имя новорожденному было дано в честь святителя Николая и его милости было поручено малолетствующее дитя, кое уже на третьем году жизни осиротело, потеряв свою тихую и многомолитвенную мать. Оставшись сиротой, младенец Николай рос под наблюдением отца, доброй няни и старшей сестры.
Ночью младенца приносили в храм к утрене, где он засыпал сладким детским сном, но родитель строго смотрел, чтобы дитя никогда не оставалось дома. «Пусть спит во храме», говорил он воспитателям. Неленостное, неопустительное посещение строгих уставных единоверческих богослужений привили Николаю любовь к службе церковной, научили клиросному пению и чтению. Малютке Коле позволяли читать во время службы. Встав на скамеечку у аналоя, он заглядывал в Псалтирь и чисто и громко читал словеса святого пророка Давида. Любимым занятием его было брать кадильницу и кадить.
Однажды младенец увидел стоящего у Престола своего отца и через Царские Врата вошел в Алтарь. Молящиеся, поначалу смутившиеся, затем увидели в сем Божие указание на то, что дитя само будет священнослужителем и предстоятелем у Престола Божия. Любил Коля благословлять всех, кто с любовью просил его чистого детского благословения.
Шли годы. Коля начал учиться. Он преуспевал в науках духовных, но по счету отставал от своих одноклассников. Молитвенные вздохи его о помощи были услышаны, он стал преуспевать в учении и впоследствии всегда был одним из первых учеников. Особенно усердно молился отрок своему Небесному Покровителю святителю Николаю, о своем заветном желании: «Святителю отче Николае, помоги мне проповедовать Слово Божие как можно лучше, без тетрадей и книг, твоею помощию прославлять Господа и обращать людей ко Христу».
По окончании начального училища (близ единоверческого храма), Николай был переведен в Заиконоспасское училище (на Никольской улице). От Новоблагословенной улицы до центра Москвы расстояние немалое. По пути встречалось множество часовен со святынями, и юный ученик со своими сверстниками всегда заходил во все часовни, прося успеха в науках; копеечки, данные на завтрак, тратил на свечи, которые ставил пред чудотворными образами.
Закончив Заиконоспасское училище, Николай начал учиться в семинарии. Здесь друзьями его были будущие епископы Гавриил (Красновский) и Никанор (Кудрявцев).
В годы учения в семинарии [в 1902 г.] Господь посетил его Своим чудным посещением. Николай заболел воспалением лимфатических желез. Тяжело страдал юноша от нестерпимой боли. Температура держалась высокая. Врачи объясняли скорбному отцу, что общее заражение крови неотвратимо и средств для спасения жизни нет. Но Господь судил иначе. К о. Иоанну часто наезжал Саровский игумен по делам обращения раскольников, которых было множество близ Сарова. Приехав на этот раз в дом о. протоиерея, где он обычно останавливался, игумен привез с собой изображение Саровского угодника Божия старца Серафима. О. Иоанн подошел к постели страждущего сына и сказал: «Вот, Коля, тебе истинный врач, проси его, и он исцелит тебя». Умирающий отрок, взяв в руку изображение дивного посетителя старца Серафима, со слезами стал просить его о помощи. Молитва его была принята. Уже два месяца он не мог спать от боли, а тут, еще в слезах, тихо уснул, а проснувшись, почувствовал небесную сладость во всем теле и избавление от тяжелого недуга.
Врачи дали присягу о чудесном выздоровлении юноши, и в Саров было послано извещение об этом случае чудесной помощи старца Серафима. Вскоре после этого происшествия Синод возбудил ходатайство перед Императором об открытии святых мощей и прославлении старца Серафима, непрерывно подающего чудесную помощь всем с верою в нему притекающим. В благодарность за спасение сына о. Иоанном были составлены тропарь и кондак угоднику Божию преподобному Серафиму, чудотворцу.
Сердце юноши горело любовью к Богу и своему милостивому исцелителю и желанием отдать чудесно продленную жизнь во славу Бога и его святого угодника. Вскоре он получил посвящение в чтеца и стал с амвона проповедовать во славу Святой Троицы. Особенно пламенными были его проповеди о Святом Причащении.
Окончив семинарию одним из лучших учеников, Николай Звездинский перешел в Московскую Духовную Академию.
На третьем курсе его постигло большое несчастье: он потерял любимого отца, который скончался 6 января 1908 года. В эти тяжкие для юноши дни Господь утешил его, послав отца духовного, заменившего ему родителя. Близ Свято-Троицкой Лавры в тихой Зосимовой пустыни жил затворник иеросхимонах Алексий. Старец взял студента всецело под свое руководство. Николай чувствовал, как силою молитвы святого затворника от него отошло все земное и сердце зажглось духовным огнем, явилось усердие к монашеской жизни. Вместе с двумя своими друзьями-студентами Академии у раки преподобно Сергия он дал обет посвятить свою жизнь Богу и Святой Его Церкви, приняв сан монашеский. Один из его друзей, будущий архиепископ Астраханский Филипп [Ставицкий], исполнил свой обет. Второй же изменил клятвенному обещанию, увлекшись одною девицею, но перед самым венцом упал неожиданно мертвым. «Бог есть Бог Ревнитель, отзвался ректор Преосвященный Евдоким [Мещерский] в своем надгробном слове. Юноша дал клятвенное обещание Богу обручить себя Ему, и Господь взял его к Себе прежде, чем он Ему изменил».
Николай был тверд в своем намерении посвятить жизнь Богу. Однако враг не спал. Нападал на него ночными страхованиями; когда же это не подействовало, он воспользовался девицею, к которой Николай расположился сердцем еще будучи студентом семинарии. Прежде неприступная для его юношеской чистой любви, теперь неожиданно она стала искать встречи с ним. Готовящийся к постригу молодой студент почувствовал в своем сердце расположение к ней, на минуту увлекся мыслью о земном счастье, но, призвав Бога на помощь, отверг это искушение и ускорил свои шаги к старцу-затворнику, который в своей затворнической келии благословил его не медлить с постригом.
25 сентября 1908 года на всенощном бдении в академическом храме Покрова Пресвятой Богородицы ректором Преосвященным Евдокимом был совершен постриг студента третьего курса Николая Звездинского. Лицо новопостриженного монаха сияло неземной светлостью. Преосвященный ректор, разумея вольнодумных и ненавидящих монашество профессоров и студентов, сказал: «Смотрите на его лицо и убедитесь в светлости монашеских подвигов и Божией благодати».
Новопостриженный монах Серафим был отвезен в Гефсиманский скит, где семь дней провел в молитве и посте в церкви во имя Успения Божией Матери, в устроенном наверху, на хорах, приделе. В душе его точно Ангелы пели, восхваляя Бога, точно слышал он небесную музыку. Но враг не оставлял воина Христова. Вдруг ад подошел к его сердцу: страх, тоска, беспроглядный мрак, уныние одиночества... Затем раздался страшный грохот: рухнул храм, провалившись вниз, иконостас с грохотои рассыпался в щепы. Очнулся юный подвижник: все стоит на месте, храм цел, тихий молитвенный полумрак наполняет его...
22 октября (4 ноября), через месяц по пострижении, в день празднования Казанской иконе Божией Матери, монах Серафим был посвящен в иеродиаконы. Как благодарно и восхищено было его сердце, когда держал он в руках Вседержителя Вселенной, как преисполнялся благодатию Духа Святаго, потребляя после Литургии Святые Тайны!
В летний праздник Казанской иконы Божией Матери, 8 (21) июля 1909 года, иеродиакон Серафим был посвящен в иеромонахи.
Весной 1910 года иеромонах Серафим окончил Духовную Академию со степенью магистра богословия и, как горячий проповедник и ревнитель Православия, был оставлен преподавателем в Вифанской Духовной семинарии. В семинарии о. Серафим покорял сердца учащихся своим примером и словом, молился за каждого своего ученика, вынимал за каждого частицу на проскомидии. Это чувствовали юные студенты, сердца их воспламенялись желанием служить Богу, быть верными служителями Престола Божия до смерти, подобно их наставнику.
Но враг и здесь воздвиг козни против подвижника Христова. Захотев изменить доброе мнение студентов о своем наставнике, он подослал к нему женщину высокого звания, необыкновенной прелестной красоты, которая тонкой лестью, под видом духовной расположенности, стала подкупать монаха-подвижника, задаривая его ценными подношениями и подарками. Но воин Христов зорко глядел внутрь себя и не склонился на лесть, оградив себя затвором и молчанием.
Утешением в этих скорбях было посещение Чудова монастыря, где тихим светом сиял в то время кроткий, молитвенный архимандрит Арсений добрый пастырь многочисленного иноческого стада. Под кровом древней обители он находил сродную его духу среду монашеского подвига и молитвы.
В Чудову обитель судьбы Божии привели Николая Звездинского еще во время студенчества. Тогда о. Арсений сразу принял его как своего друга, а старец игумен Герасим предсказал ему, что он будет здесь настоятелем.
Наступил 1914 год. Архимандрита Арсения посвятили во епископа Серпуховского. Нужен был новый настоятель для Чудовой обители. Выбор пал на о. Серафима, хорошо известного в ее стенах своими пламенными проповедями. 14 июня 1914 года о. Серафим был возведен в сан архимандрита и стал настоятелем Чудова монастыря.
Чудовская братия и прихожане полюбили своего нового настоятеля. Владыка Арсений видел в нем верного помощника, сомолитвенника и друга, братия доброго управителя и высокий образец монашеского жития, прихожане утешителя, наставника и учителя...
В 1917 году грянул гром с небес. В часы грозной бомбардировки Кремля братия Чудовой обители и представители высшей иерархии члены Поместного собора молились о спасении Православного Отечества в подземелье монастыря, где триста лет назад томился столп Православной Церкви святитель Ермоген. Сюда был принесен в простом гробе святитель Алексий своими мощами.
Вскоре пришел приказ: оставить Чудову обитель. В августе 1918 г. Чудов опустел. О. архимандрит запечатал мощи святого Алексия настоятельской печатью и ушел из обители одним из последних.
Незадолго до разорения монастыря, в июне 1918 г., архимандриту Серафиму было два видения. В Благовещенском приделе, в понедельник, во время проскомидии за ранней Литургией, которую совершал Владыка Арсений, о. Серафим стоял у Жертвенника. Вдруг в Алтарь вошел большой и сильный кабан, хрюкая и косясь на Владыку Арсения и о. Серафима, и с ревом стал рыть горнее место. Второе видение видел отец Серафим из окон своих покоев: черный, как бы в трико, бес лез в окно Патриаршей ризницы...
Братию перевели в Новоспасский монастырь, но помещения не дали. Владыка Арсений и о. Серафим думали поселиться в Зосимовой пустыни, но там испугались, как бы, ввиду приезда известных в Москве духовных лиц, пустынь не закрыли. Тогда поселились в Серафимо-Знаменском скиту женской Покровской общины, под заботливым уходом матушки игумении Фамари, в одиноком домике, в котором была домашняя церковь во имя преподобного Арсения Великого. Владыка Арсений ежедневно служил Литургию, отец Серафим был за певца и чтеца. Так молились они за всех чад своих, за весь христианский мир, за Православную Русь, за всех и за вся. Вскоре стали посещать их чудовские прихожане. О. Серафим в это время никого не исповедовал, а Владыка Арсений был для всех духовником.
О. Серафим, подражая своему небесному покровителю преподобному Серафиму, посвящал себя молитве, читал Священное Писание, в неделю прочитывая все четыре Евангелия и апостольские послания, как то описано в житии преподобного Серафима. Занимался трудом: рубил сучки для топлива, делал угли для кадила.
В октябре 1919 г. Святейший Патриарх Тихон вызвал о. Серафима к себе. Преосвященный Евдоким Нижегородский (бывший ректор Московской Духовной Академии) просил Патриарха дать согласие на посвящение о. Серафима во епископа Арзамасского. Но переезд в Арзамас был невозможен, и святой Патриарх Тихон, проразумев волю Божию остаться о. Серафиму в Москве, избрал его себе в помощники. «Ты мне нужен», сказал Патриарх и назначил его епископом Дмитровским, Московским викарием.
20 декабря (2 января), в день священномученика Игнатия, в Московском епархиальном доме совершилось наречение архимандрита Серафима во епископа. В слове при наречении о. Серафим живописал путь Христа Архиерея Великого: Его наречение в Гефсиманской веси, Его Голгофскую кафедру, Его терновую митру и багряное облачение. «Батюшка, что же вы сказали такое скорбное слово в день столь знаменательный и радостный?» спросили его духовные чада. «Так скорбно и будет», пророчески заметил готовый к страданиям о. Серафим.
21 декабря (3 января) на Троицком подворье святой Патриарх Тихон и другие иерархи рукоположили о. Серафима во епископа. После Литургии Патриарх, указав на то, что хиротония совершилась в день памяти святителя Петра, первопрестольника Российского, выразил желание видеть Владыку Серафима подобным ему: «Как святитель Петр был утверждением граду Москве, так будь и ты утверждением граду Дмитрову». Во время праздничного обеда митрополит Сергий, бывший Финляндский [будущий Патриарх], заметил новопоставленному Владыке, что узы и темница ждут его.
12 января января 1920 года, в день св. мученицы Татианы Владыка Серафим прибыл в свой Богом данный удел. Провожая на труды архиерейские, Патриарх Тихон напутствовал его такими словами: «Как ты думаешь, даром ли кадят архиерея трижды по трижды? Нет, не даром. За многие труды и подвиги, за исповеднически верно хранимую веру. Иди путем апостольским. Ничем не смущайся, неудобств не бойся, все претерпи».
Первое время в Дмитрове Владыка поселился в частном доме. Тяготясь мирской обстановкой, он вскоре обрел себе место, где устроил домовой храм во имя преподобного Серафима и установил распорядок и молитвенный чин, достойные его сана.
Торжественные архиерейские службы привлекали народ во множестве. Слова, озаренные пламенной любовью к Богу и своей пастве, поднимали души молящихся к Самому Творцу. Дмитров зажил жизнью во Христе. Христос, Господь во всем...
Все время отдавал Владыка своей пастве. Утром, после ранней Литургии, прием по делам и скорбящих а у Владыки свыше ста церквей в епархии, триста человек священников, двести пятьдесят диаконов, три обители иноческие всем он отец, утешитель, пастырь добрый... Народ толпится у его дома. Великим Постом с утра до вечера стоят в храме чада, провожают до архиерейского дома, не хотя расстаться со своим отцом. Паству свою Владыка окормлял усердно, был всем доступен, знал каждый дом. Тихо и мирно жили дмитровцы, согретые его любовью и молитвой...
Прошло уже тридцать лет его изгнаннического отсутствия, а слова его пламенных проповедей еще слышатся, передаются из уст в уста. Нет дома, где бы имя святителя Серафима не было известно и почти всюду его лик на портретах ...
Враг выжидал момент, чтобы отнять у овец их пастыря доброго, но Господь не попускал сие, пока святитель не обратил всех заблудших овец ко Христу, свершив сие за три года пребывания на архиерейском посту.
В конце ноября 1922 г. иерарх крепчайшей веры вступил на путь исповеднический. 27 ноября 1922 г. Преосвященный Серафим в последний раз совершил в Дмитровском Васильевском храме торжественное богослужение. На следующий день по повестке его вызвали в Москву. Здесь Владыка был заключен на Лубянке. Один Господь утешал святителя в глубоком поземелье. Ничего не вкушая девять дней, он укреплял свою душу и тело Святыми Тайнами. Затем его перевели в Бутырки. Страдания его здесь были подобны тем, что претерпевали мученики первых христианских веков. Тело его, изъеденное вшами, покрылось струпьями. Сердце ослабело. Начались частые сердечные приступы. Но Господь хранил святителя для Церкви и любимой паствы, которая неумолчно со слезами молилась за него. Владыку поместили в тюремную больницу. Передачи заключенному были столь обильными, что ими питалось множество заключенных. Святитель же не преставал улавливать души любовию Христовою. Отшедшие от Христа Спасителя, десятки лет не приступавшие к Святым Тайнам, соединялись вновь с Господом, исповедуя свои грехи.
После пяти месяцев заключения Владыке Серафиму объявили приговор: на два года в Зырянский край, в изгнание. Святителя вели по этапу. Многочисленная толпа провожала своего архипастыря до вокзала. Земным поклоном проводили чада Владыки отходящий поезд, уносящий их сокровище.
Почти месяц святитель был в пути и 16 мая прибыл в Усть-Сысольск, где проживал маститый иерарх Кирилл Казанский. Повидавшись, святители утешились взаимною беседою.
Вскоре Владыка Серафим был направлен в еще более глухое место. Скомное село Визинга приняло святителя в свои пределы. Устроили домовую церковь. Ежедневная уставная служба занимала все свободное время. Святитель-изгнанник предавался молитве за свою паству. «Только здесь, в спасительном изгнании, узнал я, что такое уединение и молитва», писал Преосвященный Серафим своему другу Владыке Арсению. Духовные чада присылали еду и одежду, писали о своих скорбях и нуждах. Владыка отвечал им письмами, утешая, заботясь о том, чтобы не допустить обновленцев гнездиться в его епархии.
Через два года, в день Благовещения Пресвятой Богородицы Владыка Серафим был обрадован сообщением об освобождении, а на другой день глубоко опечален скорбным известием о смерти святого Патриарха Тихона...
Путь до Москвы был полон тревог и опасностей, но Господь и Архнгел Михаил хранили его.
Повидавшись со своим старцем иеросхимонахом Алексием в Сергиевом Посаде, 4 мая 1925 года Владыка прибыл в Москву.
Расположение дел церковных в Москве внушало тревогу. Митрополита Кирилла [первого кадидата на должность Патриаршего Местоблюстителя по завещательному распоряжению Святейшего Патриарха Тихона] тайно завезли в глухие отдаленные края, оторвали от общения с Церковью. [Митрополит Агафагел второй кандидат также был в ссылке в Нарымском крае.] Митрополит Петр [третий кандидат] принял Местоблюстительство и начал осваиваться с делами. Владыка Серафим, видя в митрополите Петре достойного заместителя святого Патриарха Тихона, стал его верным помощником в управлении Церковью.
Но враг сделал решительный удар, заключив прервопрестольника русской земли в темницу и вскоре удалив в ссылку. Владыку Серафима вместе с другими викариями митрополит Петр назначил управлять Московской епархией.
Владыка поселился в Аносиной пустыни. Зиму провел в дремучем лесу Звенигородского уезда, близ станции Кубинка, на монастырском хуторе, где был дом с домовым храмом в честь преподобного Саввы Звенигородского. Тихая молитва успокаивала душу архипастыря; он ясно понимал, что враг не даст больше управлять Церковью первоиерарху Христову, приводил на память первые времена христианства, когда Церковь не имела учреждений, и апостолы прямо управляли паствой, усматривая настоящее положение Церкви сходным с ее положением тогда...
Летом 1926 г. Владыке Серафиму объявили, что он должен немедленно выехать из Московской области. Неожиданным было путешествие в Дивеево к преподобному Серафиму. Боязливая игумения не сразу позволила столь известному святителю совершать богослужения в обители. Долго страдал Владыка, наконец, своим смирением и молитвою склонил матушку исполнить его прошение. В подвальной церкви иконы Божией Матери «Утоли моя печали» Преосвященный Серафим стал ежедневно совершать Литургию, молясь за обитель и за свою осиротевшую паству. После Литургии проходил по канавке, приняв сердцем правило преподобного Серафима полторасто молитв «Богородице, Дево, радуйся» ежедневно. 19 июля 1926 г., в день прославления преподобного Серафима Соровского, Владыка служил в Сарове. Множество богомольцев участвовали в торжестве. В последний раз служил Владыка Серафим в Сарове на престольный праздник Успения Божией Матери и это было последнее торжество и последнее архиерейское богослужение в обители преподобного Серафима. По возвращении Владыки ему был дан приказ служить только в Дивеево, а в Саров не выезжать.
17 марта 1927 г. мощи преподобного Серафима Саровского были увезены из Сарова. Дивеевский монастырь продержался еще весну и лето. Архипастыря-изгнанника спрашивали, куда хотел бы он ехать? «Хочу только в епархию», ответил святитель. Но это было невозможно.
9 ноября было последним днем в Дивеево. Ночью пришел приказ собираться, и под проливным дождем Владыку вместе с другими духовными лицами повезли в Арзамас. Затем узников отправили в Нижний Новгород. В тяжелых испытаниях обострились болезни Владыки, и его отпустили из тюрьмы на поруки его духовной дочери-инокини, а затем приказали вернуться в Москву.
В Москве его ждал необычайно вежливый прием. Было предложено ехать в свою епархию и поступать согласно данным указаниям. «Я морально неспособен делать то, чего хотят нелюбящие Христа Спасителя», ответил святитель.
Владыка Серафим подал прошение об увольнении на покой. Немедленно было приказано оставить Москву и Владыка выехал в Меленки, где началась его новая уединенная жизнь. Пять лет жил святитель в затворе, в доме, где обитала долгая уставная молитва. Утешением были прогулки в маленьком саду во дворе. Приезжали пастыри за разъяснением, что им делать, как поступать, духовные чада за утешением, и «никтоже тощ и неутешен отыде».
В 1932 г., в Вербное Воскресенье вихрь унес Владыку в Московское заключение, где, больной и слабый, он пробыл три месяца. Приговор был: высылка на три года в Казахстан. В Алма-Ате святитель два месяца ютился на крылечке в чуланчике у доброго старичка-нищего. Не успел отдохнуть от скитаний, как снова повезли его за семь тысяч верст через Сызрань, Пензу, Саратов, Уральск в Гурьев. Невыносимая Каспийская жара совсем расстроила здоровье пастыря-изгнанника, а через восемь месяцев его снова повезли по жестокому этапу в Уральск. Низенькая мазанка приютила страдальца. В Уральске тяжелая малярия чуть не лишила его жизни. По причине болезни подали ходатайство о переводе в лучший климат. Владыку перебросили в Сибирь, на шестидесятиградусные морозы. Без средств изгнанник прибыл в Ишим. Не было и крова, но Господь не оставил Своего избранника. Поселившись со своими спутницами-инокинями у местного старичка, он предался молитве, чтению Священного Писания, принимал приезжавших в его далекое изгнание чад. Но не прошло и двух лет, как новый зловещий вихрь унес скитальца в еще более далекое неизвестное место...
[11 июня 1937 г. Владыка Серафим был арестован в последний раз. Он обвинялся в том, что «находясь в ссылке и на жительстве в г. Ишиме не прекратил своей контрреволюционной деятельности, вошел в состав контрреволюционной группы, возглавляемой духовенством, принимая активное участие в ее работе...
23.08.37 г. тройка УНКВД по Омской области приговорила Звездинского Н.(С.)И. по статье 58-10-11 УК РСФСР к расстрелу. 26.08.37 г. приговор приведен в исполнение в г. Омске. Тюменский областной суд Звездинского Н.(С.)И. реабилитировал 15.09.56 г.» (из официальной справки). Известно, что Владыка Серафим похоронен в Омске, в братской могиле, на месте которой теперь жилой дом.]
(Из кн.: "Молю о тех, кого Ты мне дал...")
Пресветлый светильник Русской Церкви, исповедник и столп непоколебимый, хранитель уставов церковных и ревнитель благочестия святитель Серафим родился в славном городе Москве 7 апреля 1883 года на Новоблагословенной и по сему случаю благословенной улице в приходе единоверческого храма во имя Святой Троицы и Введения во храм Пресвятой Богородицы. Родитель Преосвященного Серафима был священнослужителем в сане иерея. Обратившись в юные годы из беспоповцев-раскольников и оставив тайно своего родителя начетчика беспоповской секты, Иоанн Звездинский стал ревностным проповедником среди своих заблудших братьев, призывая их присоединиться к Христовой Церкви. Он принял священный сан в Петербурге, женившись на кроткой дочери иерея Василия (Славского), служившего на Волковом кладбище.
Днем рождения святителя Серафима был четверг на шестой неделе Великого Поста день святых апостолов, покровителей апостольской проповеди, и святителя Николая. Сей милостивый архипастырь как бы явил свое покровительство новорожденному младенцу. Рождение во дни Великого Поста провозвестило будущего постника и ревнителя уставов Святой Четыредесятницы. Имя новорожденному было дано в честь святителя Николая и его милости было поручено малолетствующее дитя, кое уже на третьем году жизни осиротело, потеряв свою тихую и многомолитвенную мать. Оставшись сиротой, младенец Николай рос под наблюдением отца, доброй няни и старшей сестры.
Ночью младенца приносили в храм к утрене, где он засыпал сладким детским сном, но родитель строго смотрел, чтобы дитя никогда не оставалось дома. «Пусть спит во храме», говорил он воспитателям. Неленостное, неопустительное посещение строгих уставных единоверческих богослужений привили Николаю любовь к службе церковной, научили клиросному пению и чтению. Малютке Коле позволяли читать во время службы. Встав на скамеечку у аналоя, он заглядывал в Псалтирь и чисто и громко читал словеса святого пророка Давида. Любимым занятием его было брать кадильницу и кадить.
Однажды младенец увидел стоящего у Престола своего отца и через Царские Врата вошел в Алтарь. Молящиеся, поначалу смутившиеся, затем увидели в сем Божие указание на то, что дитя само будет священнослужителем и предстоятелем у Престола Божия. Любил Коля благословлять всех, кто с любовью просил его чистого детского благословения.
Шли годы. Коля начал учиться. Он преуспевал в науках духовных, но по счету отставал от своих одноклассников. Молитвенные вздохи его о помощи были услышаны, он стал преуспевать в учении и впоследствии всегда был одним из первых учеников. Особенно усердно молился отрок своему Небесному Покровителю святителю Николаю, о своем заветном желании: «Святителю отче Николае, помоги мне проповедовать Слово Божие как можно лучше, без тетрадей и книг, твоею помощию прославлять Господа и обращать людей ко Христу».
По окончании начального училища (близ единоверческого храма), Николай был переведен в Заиконоспасское училище (на Никольской улице). От Новоблагословенной улицы до центра Москвы расстояние немалое. По пути встречалось множество часовен со святынями, и юный ученик со своими сверстниками всегда заходил во все часовни, прося успеха в науках; копеечки, данные на завтрак, тратил на свечи, которые ставил пред чудотворными образами.
Закончив Заиконоспасское училище, Николай начал учиться в семинарии. Здесь друзьями его были будущие епископы Гавриил (Красновский) и Никанор (Кудрявцев).
В годы учения в семинарии [в 1902 г.] Господь посетил его Своим чудным посещением. Николай заболел воспалением лимфатических желез. Тяжело страдал юноша от нестерпимой боли. Температура держалась высокая. Врачи объясняли скорбному отцу, что общее заражение крови неотвратимо и средств для спасения жизни нет. Но Господь судил иначе. К о. Иоанну часто наезжал Саровский игумен по делам обращения раскольников, которых было множество близ Сарова. Приехав на этот раз в дом о. протоиерея, где он обычно останавливался, игумен привез с собой изображение Саровского угодника Божия старца Серафима. О. Иоанн подошел к постели страждущего сына и сказал: «Вот, Коля, тебе истинный врач, проси его, и он исцелит тебя». Умирающий отрок, взяв в руку изображение дивного посетителя старца Серафима, со слезами стал просить его о помощи. Молитва его была принята. Уже два месяца он не мог спать от боли, а тут, еще в слезах, тихо уснул, а проснувшись, почувствовал небесную сладость во всем теле и избавление от тяжелого недуга.
Врачи дали присягу о чудесном выздоровлении юноши, и в Саров было послано извещение об этом случае чудесной помощи старца Серафима. Вскоре после этого происшествия Синод возбудил ходатайство перед Императором об открытии святых мощей и прославлении старца Серафима, непрерывно подающего чудесную помощь всем с верою в нему притекающим. В благодарность за спасение сына о. Иоанном были составлены тропарь и кондак угоднику Божию преподобному Серафиму, чудотворцу.
Сердце юноши горело любовью к Богу и своему милостивому исцелителю и желанием отдать чудесно продленную жизнь во славу Бога и его святого угодника. Вскоре он получил посвящение в чтеца и стал с амвона проповедовать во славу Святой Троицы. Особенно пламенными были его проповеди о Святом Причащении.
Окончив семинарию одним из лучших учеников, Николай Звездинский перешел в Московскую Духовную Академию.
На третьем курсе его постигло большое несчастье: он потерял любимого отца, который скончался 6 января 1908 года. В эти тяжкие для юноши дни Господь утешил его, послав отца духовного, заменившего ему родителя. Близ Свято-Троицкой Лавры в тихой Зосимовой пустыни жил затворник иеросхимонах Алексий. Старец взял студента всецело под свое руководство. Николай чувствовал, как силою молитвы святого затворника от него отошло все земное и сердце зажглось духовным огнем, явилось усердие к монашеской жизни. Вместе с двумя своими друзьями-студентами Академии у раки преподобно Сергия он дал обет посвятить свою жизнь Богу и Святой Его Церкви, приняв сан монашеский. Один из его друзей, будущий архиепископ Астраханский Филипп [Ставицкий], исполнил свой обет. Второй же изменил клятвенному обещанию, увлекшись одною девицею, но перед самым венцом упал неожиданно мертвым. «Бог есть Бог Ревнитель, отзвался ректор Преосвященный Евдоким [Мещерский] в своем надгробном слове. Юноша дал клятвенное обещание Богу обручить себя Ему, и Господь взял его к Себе прежде, чем он Ему изменил».
Николай был тверд в своем намерении посвятить жизнь Богу. Однако враг не спал. Нападал на него ночными страхованиями; когда же это не подействовало, он воспользовался девицею, к которой Николай расположился сердцем еще будучи студентом семинарии. Прежде неприступная для его юношеской чистой любви, теперь неожиданно она стала искать встречи с ним. Готовящийся к постригу молодой студент почувствовал в своем сердце расположение к ней, на минуту увлекся мыслью о земном счастье, но, призвав Бога на помощь, отверг это искушение и ускорил свои шаги к старцу-затворнику, который в своей затворнической келии благословил его не медлить с постригом.
25 сентября 1908 года на всенощном бдении в академическом храме Покрова Пресвятой Богородицы ректором Преосвященным Евдокимом был совершен постриг студента третьего курса Николая Звездинского. Лицо новопостриженного монаха сияло неземной светлостью. Преосвященный ректор, разумея вольнодумных и ненавидящих монашество профессоров и студентов, сказал: «Смотрите на его лицо и убедитесь в светлости монашеских подвигов и Божией благодати».
Новопостриженный монах Серафим был отвезен в Гефсиманский скит, где семь дней провел в молитве и посте в церкви во имя Успения Божией Матери, в устроенном наверху, на хорах, приделе. В душе его точно Ангелы пели, восхваляя Бога, точно слышал он небесную музыку. Но враг не оставлял воина Христова. Вдруг ад подошел к его сердцу: страх, тоска, беспроглядный мрак, уныние одиночества... Затем раздался страшный грохот: рухнул храм, провалившись вниз, иконостас с грохотои рассыпался в щепы. Очнулся юный подвижник: все стоит на месте, храм цел, тихий молитвенный полумрак наполняет его...
22 октября (4 ноября), через месяц по пострижении, в день празднования Казанской иконе Божией Матери, монах Серафим был посвящен в иеродиаконы. Как благодарно и восхищено было его сердце, когда держал он в руках Вседержителя Вселенной, как преисполнялся благодатию Духа Святаго, потребляя после Литургии Святые Тайны!
В летний праздник Казанской иконы Божией Матери, 8 (21) июля 1909 года, иеродиакон Серафим был посвящен в иеромонахи.
Весной 1910 года иеромонах Серафим окончил Духовную Академию со степенью магистра богословия и, как горячий проповедник и ревнитель Православия, был оставлен преподавателем в Вифанской Духовной семинарии. В семинарии о. Серафим покорял сердца учащихся своим примером и словом, молился за каждого своего ученика, вынимал за каждого частицу на проскомидии. Это чувствовали юные студенты, сердца их воспламенялись желанием служить Богу, быть верными служителями Престола Божия до смерти, подобно их наставнику.
Но враг и здесь воздвиг козни против подвижника Христова. Захотев изменить доброе мнение студентов о своем наставнике, он подослал к нему женщину высокого звания, необыкновенной прелестной красоты, которая тонкой лестью, под видом духовной расположенности, стала подкупать монаха-подвижника, задаривая его ценными подношениями и подарками. Но воин Христов зорко глядел внутрь себя и не склонился на лесть, оградив себя затвором и молчанием.
Утешением в этих скорбях было посещение Чудова монастыря, где тихим светом сиял в то время кроткий, молитвенный архимандрит Арсений добрый пастырь многочисленного иноческого стада. Под кровом древней обители он находил сродную его духу среду монашеского подвига и молитвы.
В Чудову обитель судьбы Божии привели Николая Звездинского еще во время студенчества. Тогда о. Арсений сразу принял его как своего друга, а старец игумен Герасим предсказал ему, что он будет здесь настоятелем.
Наступил 1914 год. Архимандрита Арсения посвятили во епископа Серпуховского. Нужен был новый настоятель для Чудовой обители. Выбор пал на о. Серафима, хорошо известного в ее стенах своими пламенными проповедями. 14 июня 1914 года о. Серафим был возведен в сан архимандрита и стал настоятелем Чудова монастыря.
Чудовская братия и прихожане полюбили своего нового настоятеля. Владыка Арсений видел в нем верного помощника, сомолитвенника и друга, братия доброго управителя и высокий образец монашеского жития, прихожане утешителя, наставника и учителя...
В 1917 году грянул гром с небес. В часы грозной бомбардировки Кремля братия Чудовой обители и представители высшей иерархии члены Поместного собора молились о спасении Православного Отечества в подземелье монастыря, где триста лет назад томился столп Православной Церкви святитель Ермоген. Сюда был принесен в простом гробе святитель Алексий своими мощами.
Вскоре пришел приказ: оставить Чудову обитель. В августе 1918 г. Чудов опустел. О. архимандрит запечатал мощи святого Алексия настоятельской печатью и ушел из обители одним из последних.
Незадолго до разорения монастыря, в июне 1918 г., архимандриту Серафиму было два видения. В Благовещенском приделе, в понедельник, во время проскомидии за ранней Литургией, которую совершал Владыка Арсений, о. Серафим стоял у Жертвенника. Вдруг в Алтарь вошел большой и сильный кабан, хрюкая и косясь на Владыку Арсения и о. Серафима, и с ревом стал рыть горнее место. Второе видение видел отец Серафим из окон своих покоев: черный, как бы в трико, бес лез в окно Патриаршей ризницы...
Братию перевели в Новоспасский монастырь, но помещения не дали. Владыка Арсений и о. Серафим думали поселиться в Зосимовой пустыни, но там испугались, как бы, ввиду приезда известных в Москве духовных лиц, пустынь не закрыли. Тогда поселились в Серафимо-Знаменском скиту женской Покровской общины, под заботливым уходом матушки игумении Фамари, в одиноком домике, в котором была домашняя церковь во имя преподобного Арсения Великого. Владыка Арсений ежедневно служил Литургию, отец Серафим был за певца и чтеца. Так молились они за всех чад своих, за весь христианский мир, за Православную Русь, за всех и за вся. Вскоре стали посещать их чудовские прихожане. О. Серафим в это время никого не исповедовал, а Владыка Арсений был для всех духовником.
О. Серафим, подражая своему небесному покровителю преподобному Серафиму, посвящал себя молитве, читал Священное Писание, в неделю прочитывая все четыре Евангелия и апостольские послания, как то описано в житии преподобного Серафима. Занимался трудом: рубил сучки для топлива, делал угли для кадила.
В октябре 1919 г. Святейший Патриарх Тихон вызвал о. Серафима к себе. Преосвященный Евдоким Нижегородский (бывший ректор Московской Духовной Академии) просил Патриарха дать согласие на посвящение о. Серафима во епископа Арзамасского. Но переезд в Арзамас был невозможен, и святой Патриарх Тихон, проразумев волю Божию остаться о. Серафиму в Москве, избрал его себе в помощники. «Ты мне нужен», сказал Патриарх и назначил его епископом Дмитровским, Московским викарием.
20 декабря (2 января), в день священномученика Игнатия, в Московском епархиальном доме совершилось наречение архимандрита Серафима во епископа. В слове при наречении о. Серафим живописал путь Христа Архиерея Великого: Его наречение в Гефсиманской веси, Его Голгофскую кафедру, Его терновую митру и багряное облачение. «Батюшка, что же вы сказали такое скорбное слово в день столь знаменательный и радостный?» спросили его духовные чада. «Так скорбно и будет», пророчески заметил готовый к страданиям о. Серафим.
21 декабря (3 января) на Троицком подворье святой Патриарх Тихон и другие иерархи рукоположили о. Серафима во епископа. После Литургии Патриарх, указав на то, что хиротония совершилась в день памяти святителя Петра, первопрестольника Российского, выразил желание видеть Владыку Серафима подобным ему: «Как святитель Петр был утверждением граду Москве, так будь и ты утверждением граду Дмитрову». Во время праздничного обеда митрополит Сергий, бывший Финляндский [будущий Патриарх], заметил новопоставленному Владыке, что узы и темница ждут его.
12 января января 1920 года, в день св. мученицы Татианы Владыка Серафим прибыл в свой Богом данный удел. Провожая на труды архиерейские, Патриарх Тихон напутствовал его такими словами: «Как ты думаешь, даром ли кадят архиерея трижды по трижды? Нет, не даром. За многие труды и подвиги, за исповеднически верно хранимую веру. Иди путем апостольским. Ничем не смущайся, неудобств не бойся, все претерпи».
Первое время в Дмитрове Владыка поселился в частном доме. Тяготясь мирской обстановкой, он вскоре обрел себе место, где устроил домовой храм во имя преподобного Серафима и установил распорядок и молитвенный чин, достойные его сана.
Торжественные архиерейские службы привлекали народ во множестве. Слова, озаренные пламенной любовью к Богу и своей пастве, поднимали души молящихся к Самому Творцу. Дмитров зажил жизнью во Христе. Христос, Господь во всем...
Все время отдавал Владыка своей пастве. Утром, после ранней Литургии, прием по делам и скорбящих а у Владыки свыше ста церквей в епархии, триста человек священников, двести пятьдесят диаконов, три обители иноческие всем он отец, утешитель, пастырь добрый... Народ толпится у его дома. Великим Постом с утра до вечера стоят в храме чада, провожают до архиерейского дома, не хотя расстаться со своим отцом. Паству свою Владыка окормлял усердно, был всем доступен, знал каждый дом. Тихо и мирно жили дмитровцы, согретые его любовью и молитвой...
Прошло уже тридцать лет его изгнаннического отсутствия, а слова его пламенных проповедей еще слышатся, передаются из уст в уста. Нет дома, где бы имя святителя Серафима не было известно и почти всюду его лик на портретах ...
Враг выжидал момент, чтобы отнять у овец их пастыря доброго, но Господь не попускал сие, пока святитель не обратил всех заблудших овец ко Христу, свершив сие за три года пребывания на архиерейском посту.
В конце ноября 1922 г. иерарх крепчайшей веры вступил на путь исповеднический. 27 ноября 1922 г. Преосвященный Серафим в последний раз совершил в Дмитровском Васильевском храме торжественное богослужение. На следующий день по повестке его вызвали в Москву. Здесь Владыка был заключен на Лубянке. Один Господь утешал святителя в глубоком поземелье. Ничего не вкушая девять дней, он укреплял свою душу и тело Святыми Тайнами. Затем его перевели в Бутырки. Страдания его здесь были подобны тем, что претерпевали мученики первых христианских веков. Тело его, изъеденное вшами, покрылось струпьями. Сердце ослабело. Начались частые сердечные приступы. Но Господь хранил святителя для Церкви и любимой паствы, которая неумолчно со слезами молилась за него. Владыку поместили в тюремную больницу. Передачи заключенному были столь обильными, что ими питалось множество заключенных. Святитель же не преставал улавливать души любовию Христовою. Отшедшие от Христа Спасителя, десятки лет не приступавшие к Святым Тайнам, соединялись вновь с Господом, исповедуя свои грехи.
После пяти месяцев заключения Владыке Серафиму объявили приговор: на два года в Зырянский край, в изгнание. Святителя вели по этапу. Многочисленная толпа провожала своего архипастыря до вокзала. Земным поклоном проводили чада Владыки отходящий поезд, уносящий их сокровище.
Почти месяц святитель был в пути и 16 мая прибыл в Усть-Сысольск, где проживал маститый иерарх Кирилл Казанский. Повидавшись, святители утешились взаимною беседою.
Вскоре Владыка Серафим был направлен в еще более глухое место. Скомное село Визинга приняло святителя в свои пределы. Устроили домовую церковь. Ежедневная уставная служба занимала все свободное время. Святитель-изгнанник предавался молитве за свою паству. «Только здесь, в спасительном изгнании, узнал я, что такое уединение и молитва», писал Преосвященный Серафим своему другу Владыке Арсению. Духовные чада присылали еду и одежду, писали о своих скорбях и нуждах. Владыка отвечал им письмами, утешая, заботясь о том, чтобы не допустить обновленцев гнездиться в его епархии.
Через два года, в день Благовещения Пресвятой Богородицы Владыка Серафим был обрадован сообщением об освобождении, а на другой день глубоко опечален скорбным известием о смерти святого Патриарха Тихона...
Путь до Москвы был полон тревог и опасностей, но Господь и Архнгел Михаил хранили его.
Повидавшись со своим старцем иеросхимонахом Алексием в Сергиевом Посаде, 4 мая 1925 года Владыка прибыл в Москву.
Расположение дел церковных в Москве внушало тревогу. Митрополита Кирилла [первого кадидата на должность Патриаршего Местоблюстителя по завещательному распоряжению Святейшего Патриарха Тихона] тайно завезли в глухие отдаленные края, оторвали от общения с Церковью. [Митрополит Агафагел второй кандидат также был в ссылке в Нарымском крае.] Митрополит Петр [третий кандидат] принял Местоблюстительство и начал осваиваться с делами. Владыка Серафим, видя в митрополите Петре достойного заместителя святого Патриарха Тихона, стал его верным помощником в управлении Церковью.
Но враг сделал решительный удар, заключив прервопрестольника русской земли в темницу и вскоре удалив в ссылку. Владыку Серафима вместе с другими викариями митрополит Петр назначил управлять Московской епархией.
Владыка поселился в Аносиной пустыни. Зиму провел в дремучем лесу Звенигородского уезда, близ станции Кубинка, на монастырском хуторе, где был дом с домовым храмом в честь преподобного Саввы Звенигородского. Тихая молитва успокаивала душу архипастыря; он ясно понимал, что враг не даст больше управлять Церковью первоиерарху Христову, приводил на память первые времена христианства, когда Церковь не имела учреждений, и апостолы прямо управляли паствой, усматривая настоящее положение Церкви сходным с ее положением тогда...
Летом 1926 г. Владыке Серафиму объявили, что он должен немедленно выехать из Московской области. Неожиданным было путешествие в Дивеево к преподобному Серафиму. Боязливая игумения не сразу позволила столь известному святителю совершать богослужения в обители. Долго страдал Владыка, наконец, своим смирением и молитвою склонил матушку исполнить его прошение. В подвальной церкви иконы Божией Матери «Утоли моя печали» Преосвященный Серафим стал ежедневно совершать Литургию, молясь за обитель и за свою осиротевшую паству. После Литургии проходил по канавке, приняв сердцем правило преподобного Серафима полторасто молитв «Богородице, Дево, радуйся» ежедневно. 19 июля 1926 г., в день прославления преподобного Серафима Соровского, Владыка служил в Сарове. Множество богомольцев участвовали в торжестве. В последний раз служил Владыка Серафим в Сарове на престольный праздник Успения Божией Матери и это было последнее торжество и последнее архиерейское богослужение в обители преподобного Серафима. По возвращении Владыки ему был дан приказ служить только в Дивеево, а в Саров не выезжать.
17 марта 1927 г. мощи преподобного Серафима Саровского были увезены из Сарова. Дивеевский монастырь продержался еще весну и лето. Архипастыря-изгнанника спрашивали, куда хотел бы он ехать? «Хочу только в епархию», ответил святитель. Но это было невозможно.
9 ноября было последним днем в Дивеево. Ночью пришел приказ собираться, и под проливным дождем Владыку вместе с другими духовными лицами повезли в Арзамас. Затем узников отправили в Нижний Новгород. В тяжелых испытаниях обострились болезни Владыки, и его отпустили из тюрьмы на поруки его духовной дочери-инокини, а затем приказали вернуться в Москву.
В Москве его ждал необычайно вежливый прием. Было предложено ехать в свою епархию и поступать согласно данным указаниям. «Я морально неспособен делать то, чего хотят нелюбящие Христа Спасителя», ответил святитель.
Владыка Серафим подал прошение об увольнении на покой. Немедленно было приказано оставить Москву и Владыка выехал в Меленки, где началась его новая уединенная жизнь. Пять лет жил святитель в затворе, в доме, где обитала долгая уставная молитва. Утешением были прогулки в маленьком саду во дворе. Приезжали пастыри за разъяснением, что им делать, как поступать, духовные чада за утешением, и «никтоже тощ и неутешен отыде».
В 1932 г., в Вербное Воскресенье вихрь унес Владыку в Московское заключение, где, больной и слабый, он пробыл три месяца. Приговор был: высылка на три года в Казахстан. В Алма-Ате святитель два месяца ютился на крылечке в чуланчике у доброго старичка-нищего. Не успел отдохнуть от скитаний, как снова повезли его за семь тысяч верст через Сызрань, Пензу, Саратов, Уральск в Гурьев. Невыносимая Каспийская жара совсем расстроила здоровье пастыря-изгнанника, а через восемь месяцев его снова повезли по жестокому этапу в Уральск. Низенькая мазанка приютила страдальца. В Уральске тяжелая малярия чуть не лишила его жизни. По причине болезни подали ходатайство о переводе в лучший климат. Владыку перебросили в Сибирь, на шестидесятиградусные морозы. Без средств изгнанник прибыл в Ишим. Не было и крова, но Господь не оставил Своего избранника. Поселившись со своими спутницами-инокинями у местного старичка, он предался молитве, чтению Священного Писания, принимал приезжавших в его далекое изгнание чад. Но не прошло и двух лет, как новый зловещий вихрь унес скитальца в еще более далекое неизвестное место...
[11 июня 1937 г. Владыка Серафим был арестован в последний раз. Он обвинялся в том, что «находясь в ссылке и на жительстве в г. Ишиме не прекратил своей контрреволюционной деятельности, вошел в состав контрреволюционной группы, возглавляемой духовенством, принимая активное участие в ее работе...
23.08.37 г. тройка УНКВД по Омской области приговорила Звездинского Н.(С.)И. по статье 58-10-11 УК РСФСР к расстрелу. 26.08.37 г. приговор приведен в исполнение в г. Омске. Тюменский областной суд Звездинского Н.(С.)И. реабилитировал 15.09.56 г.» (из официальной справки). Известно, что Владыка Серафим похоронен в Омске, в братской могиле, на месте которой теперь жилой дом.]