Памяти Остапа Бендера
Сегодня решил навести порядок на рабочем месте. Собственно, стол в обыденности выглядит вполне прилично - следствие профессиональной организованности. Такой вот удачный тэйблменеджмент. В чем секрет? В его выдвижных ящиках. Точнее, я бы назвал эти ящики задвижными. Немецкая "шубладэ", обрусевшая в виде слова шуфлядка здесь не годится, ибо подразумевает обратно поступательное движение.
В нашем же случае движение наблюдается лишь поступательное; ненужные никому копии инвойсов, протоколы собраний отдела, блестящие буклеты с приглашением потратить деньги компании на лекции от гуру менеджмента - всё это надежно оседает в недрах стола и, большей частью, возвращается оттуда лишь однажды. Происходит данное действо, как правило, дважды в год - больше ящики не выдерживают. И это хорошо, потому что именно за это время становится понятна истинная ценность задвинутых в них предметов.
И вот, буклеты отправляются в мусорник, а инвойсы с протоколами собраний - в шредер. Остается лишь с полкило визитных карточек и две папки с бумажным экстрактом производственного бытия. За три года работы эти две папки - единственный мой вклад в глобальный бумагохранительный архив, и я знаю, что многие деревья в Конго сказали бы мне за это спасибо.
Ревизию завершает торжественный пасьянс из визитных карточек. При взгляде на многие из них в воображении вспыхивает сначала сумма в евро, затем лицо человека, обладателя упомянутого на карточке имени.. Такие кладутся в стопку слева. Все остальные отправляются в стопку справа. Левые - счастливчики, правые - наверное тоже, но либо не подходят нам по профилю, либо не выдерживают конкурренции, и поэтому контакт с ними ограничивается короткой перепиской или телефонным звонком. И те и другие, разделенные картонкой, кладутся в чудо-коробочку, и не факт, что когда-нибудь правый не станет левым. Или наоборот.
Одна из карточек задержалась на этот раз в руках чуть дольше остальных. Я вспомнил высокого, широкоплечего человека лет чуть болше сорока, одетого в хорошо пошитый костюм серого цвета с едва различимой продольной полоской. Визитер был в сопровождении супруги и компаньонa, которые своим присутствием несколько смягчали его статуйную атлетичность и взгляд боксера-тяжеловеса, одeржавшего все свои победы нокаутом.
Говорил в основном компаньон, который был приветлив и учтив. Супруга сдержано улыбалась, иногда прерывая изучение какой-то брошюры. Визитер же всё время слушал наш разговор и, чуть прикрывая глаза, медленно кивал головой, словно давая понять, что он весь во внимании.
Я знал кто он, но решил не раскрываться, ибо ждал, что они это сделают первыми. У них была дочерняя компания, ведомая другими партнерами, которая незадолго до нашей этой встречи погорела на крупной афере с налогами. Чего я не знал и не знаю до сих пор, так это насколько он был в том деле. Ели думать, что аферу затеял он, то всё случившееся недавно можно списать на нервы.
Так или иначе, месяц назад, в понедельник утром, я получил электронное письмо от его компаньона. Компаньон с глубоким прискорбием сообщил, что господин Н. Внезапно скончался от сердечного приступа. Ему было сорок три года.
И вот, визитная карточка господина Н., задержалась на несколько секунд в моей руке, и мелькнув на прощанье белым уголком, скрылась в мусорном ведре. И я еще раз с восторгом подумал о тех, чьи визитные карточки оказались в правой стопке. У них есть шанс. Много шансов. Карт-бланш!