О Вифезде и расширении границ Иерусалима
Когда-то у нас в синагоге М. Шнейдер сравнивал ритуал козла отпущения в Йом Кипур с другим обрядом, где также берутся два одинаковых объекта, с одним из которых поступают как с кодеш, а другой демонстративно уничтожают. Так проводят границу.
Он говорил о специальном ритуале, проводимом, когда расширяют границы Иерусалима или Храмового пространства (азары).
В Мишне Швуот 2:2 говорится:
...не прибавляют к городу и к азаре, кроме как при царе, и при пророке, и при урим и тумим, и при Санhедрине из 71 мудреца, и при двух жертвах благодарности, и при песнопениях. Идет Бейт дин, за ним две жертвы, а весь Израиль за ними. Внутреннюю жертву съедают, а внешнюю сжигают.
Всё это, естественно, требует пояснений. У Иерусалима - особый статус в смысле святости: в его границах, но не за его пределами, можно есть некоторые типы жертв или маасер шени. Потому, если расширяют границу Иерусалима, проводится некий специальный обряд: готовятся две одинаковые жертвы (Гемара объясняет, что это хлеба), их торжественно выносят к новой границе так, чтобы одна оказалась по одну, а другая - по другую сторону этой границы. Ту, которая находится внутри, съедают. А ту, которую вынесли наружу - уничтожают.
В Гемаре специально обсуждают, как несут два хлеба: рядом или один за другим. Если один за другим, понятно, что первый уйдет за пределы города и будет сожжен, а второй останется в пределах. А если вместе - как решить, какая из жертв подлежит уничтожению?! Для того и нужен пророк, отвечает Гемара.
Весь этот обряд берется из книги Нехемии 12:
И возвел я знать Иудеи на стену, и принес две большие благодарственные жертвы для шествия поверх стены направо, к Мусорным воротам.
<..>
И (прошли они) у ворот Источника, и против них поднялись по ступенькам города Давидова, восходя по стене от дома Давида до Водных ворот, что на востоке.
А вторая благодарственная жертва шла в противоположном направлении и за нею я; а половина народа - на стене вверху: от Печной башни и до широкой стены,
И над воротами Эфраима, и над Старыми воротами, и над Рыбными воротами, и над башней Хананэля, и над башней Сотни - до Овечьих ворот; и остановились они у Тюремных ворот.
И остановились обе благодарственные жертвы в храме Божьем, и я, и со мною половина главных.
Хотя в книге Нехемии, очевидно, происходит нечто совершенно другое: никаких урим и тумим нет, никакую жертву не сжигают, а обе обносят по городским стенам с разных сторон, чтобы обойти весь город. Рамбам объясняет, что обряд, описанный в книге Нехемии, был совершен в память о том, как его когда-то делали по-настоящему, но не имел силы присоединить к Иерусалиму что-то новое. В Гемаре есть два танаических мнения: надо ли, чтобы было всё, перечисленное в Мишне (царь, пророки, урим и тумим, Санhедрин), или хотя бы что-нибудь из этого.
Таким образом, такой обряд расширения границ Иерусалима, вероятно, делали всего однажды: при строительстве новой городской стены при Хизкияhу, в 8 в. до н.э. При Нехемии, судя по всему, построили городскую стено примерно по линии стены Хизкияhу и обнесли по этой стене в разных направлениях две хлебные жертвы, обе из которых принесли в Храм - все это, чтобы подчеркнуть, что это те самые границы Иерусалима, которые были при Хизкияhу.
И дальше Гемара (Швуот 16а) говорит:
Аба Шауль говорил: два пруда были на горе Помазания: нижний и верхний. Нижний был освящен всем этим, а верхний не был освящен всем этим: его присоединили, когда вернулись из Вавилона, а у них не было ни царя, ни урим и тумим. Нижний пруд обладал полной святостью, и амей hаарец приходили туда есть кдошим калим, но не маасер шени. А хаверим ели там и кдошим калим и маасер шени. Верхний пруд не обладал полной святостью, и амей hаарец приходили туда есть кдошим калим, но не маасер шени. А хаверим не ели там ни кдошим калим, ни маасер шени.
Где же находились два пруда? Раши объясняет, что гора Помазания - это Масличная гора, но этого никак не может быть: на Масличной горе нет никаких прудов, и она никогда не находилась в черте древнего Иерусалима. Два пруда, очевидно, находятся на север от Храмовой горы, где при подходе к городу нет естественных преград, и есть военная необходимость построить стену.
Евсевий в "Ономастиконе" говорит:
Вифезда (Βηθεσδά), купель в Иерусалиме, она же и Овчая, в древности имевшая пять притворов; и ныне показывается в двух находящихся там бассейнах, из которых один, наполняется ежегодными дождями, другой же имеет чудным образом окрашенную в красный цвет воду, представляя, как говорят, след омывавшихся в нем жертв, отчего и зовется: Овчий, по причине жертв.
"Пять притворов" или "пять портиков" означает, что там было два пруда, можду которыми находился один из портиков.
Вот так выглядят два пруда с пятью портиками на макете Иерусалима времен Второго Храма.
По мнению Гемары, у этих двух водоемов разный hалахический статус: нижний из двух водоемов был присоединен к Иерусалиму по описанному обряду (хотя он находится за пределами стены Хизкияhу) и имеет такой же статус, как вся территория Иерусалима, верхний же был построен позже, соответственно, не имеет статуса, приравненного к территории Иерусалима (а приравнен к северным частям города, построенным внутри стены, построенной при Ироде и позже). Поэтому тщательные люди (хаверим), которые разбирались в детальях hалахи, различали статус двух водоемов, а простой народ (амей hаарец) - не различал, тем самым нарушая или проявляя чрезмерную строгость.
В соответствии с мнением Гемары, археологи тоже считают, что нижний бассейн был построен еще в 8 в. до н. э. Говорят, Возможно, это пруд, называемый верхним в Млахим 2:18:17 во времена Хизкияhу:
И послал из Лахиша царь Ашшурский Тартана, и Рав-Сариса, и Равшаку с большим войском к царю Хизкияhу в Иерусалим. И пошли они, и пришли к Иерусалим; и поднялись, и пришли, и стали у водовода верхнего водохранилища, что на дороге в поле стирающих.
Разумеется, пока не построили верхний пруд, он считался верхним - в противовес нижнему, находившемуся в Шилоахе, на другом конце города.
Если идентификация правильна, остатки обоих водоемов с портиками можно увидеть и сегодня около церкви св. Анны, в Мусульманском квартале Старого города, немного на север от Храмовой горы.
Вот так это место выглядит сейчас, если идентификация правильна.
Источник Вифезда описывается в Евангелии Иоанна 5. Говорится, что у прудов всегда находилось много больных, которые ждали, что бассейне произойдет возмущение воды. Считалось, что кто первый войдет в воду при ее возмущении, исцелится.
Есть же в Иерусалиме у Овечьих ворот купальня, называемая по-еврейски Вифезда [они говорят, что это по-еврейски или по-арамейски, во слово не очень понятное], при которой было пять крытых ходов.
В них лежало великое множество больных, слепых, хромых, иссохших, ожидающих движения воды,
ибо Ангел Господень по временам сходил в купальню и возмущал воду, и кто первый входил в нее по возмущении воды, тот выздоравливал, какою бы ни был одержим болезнью.
Традиция, что пруды обладают целительной силой, пережила еврейский Иерусалим. В римской Элии Капитолине на этом месте находилось святилище Асклепия.
Он говорил о специальном ритуале, проводимом, когда расширяют границы Иерусалима или Храмового пространства (азары).
В Мишне Швуот 2:2 говорится:
...не прибавляют к городу и к азаре, кроме как при царе, и при пророке, и при урим и тумим, и при Санhедрине из 71 мудреца, и при двух жертвах благодарности, и при песнопениях. Идет Бейт дин, за ним две жертвы, а весь Израиль за ними. Внутреннюю жертву съедают, а внешнюю сжигают.
Всё это, естественно, требует пояснений. У Иерусалима - особый статус в смысле святости: в его границах, но не за его пределами, можно есть некоторые типы жертв или маасер шени. Потому, если расширяют границу Иерусалима, проводится некий специальный обряд: готовятся две одинаковые жертвы (Гемара объясняет, что это хлеба), их торжественно выносят к новой границе так, чтобы одна оказалась по одну, а другая - по другую сторону этой границы. Ту, которая находится внутри, съедают. А ту, которую вынесли наружу - уничтожают.
В Гемаре специально обсуждают, как несут два хлеба: рядом или один за другим. Если один за другим, понятно, что первый уйдет за пределы города и будет сожжен, а второй останется в пределах. А если вместе - как решить, какая из жертв подлежит уничтожению?! Для того и нужен пророк, отвечает Гемара.
Весь этот обряд берется из книги Нехемии 12:
И возвел я знать Иудеи на стену, и принес две большие благодарственные жертвы для шествия поверх стены направо, к Мусорным воротам.
<..>
И (прошли они) у ворот Источника, и против них поднялись по ступенькам города Давидова, восходя по стене от дома Давида до Водных ворот, что на востоке.
А вторая благодарственная жертва шла в противоположном направлении и за нею я; а половина народа - на стене вверху: от Печной башни и до широкой стены,
И над воротами Эфраима, и над Старыми воротами, и над Рыбными воротами, и над башней Хананэля, и над башней Сотни - до Овечьих ворот; и остановились они у Тюремных ворот.
И остановились обе благодарственные жертвы в храме Божьем, и я, и со мною половина главных.
Хотя в книге Нехемии, очевидно, происходит нечто совершенно другое: никаких урим и тумим нет, никакую жертву не сжигают, а обе обносят по городским стенам с разных сторон, чтобы обойти весь город. Рамбам объясняет, что обряд, описанный в книге Нехемии, был совершен в память о том, как его когда-то делали по-настоящему, но не имел силы присоединить к Иерусалиму что-то новое. В Гемаре есть два танаических мнения: надо ли, чтобы было всё, перечисленное в Мишне (царь, пророки, урим и тумим, Санhедрин), или хотя бы что-нибудь из этого.
Таким образом, такой обряд расширения границ Иерусалима, вероятно, делали всего однажды: при строительстве новой городской стены при Хизкияhу, в 8 в. до н.э. При Нехемии, судя по всему, построили городскую стено примерно по линии стены Хизкияhу и обнесли по этой стене в разных направлениях две хлебные жертвы, обе из которых принесли в Храм - все это, чтобы подчеркнуть, что это те самые границы Иерусалима, которые были при Хизкияhу.
И дальше Гемара (Швуот 16а) говорит:
Аба Шауль говорил: два пруда были на горе Помазания: нижний и верхний. Нижний был освящен всем этим, а верхний не был освящен всем этим: его присоединили, когда вернулись из Вавилона, а у них не было ни царя, ни урим и тумим. Нижний пруд обладал полной святостью, и амей hаарец приходили туда есть кдошим калим, но не маасер шени. А хаверим ели там и кдошим калим и маасер шени. Верхний пруд не обладал полной святостью, и амей hаарец приходили туда есть кдошим калим, но не маасер шени. А хаверим не ели там ни кдошим калим, ни маасер шени.
Где же находились два пруда? Раши объясняет, что гора Помазания - это Масличная гора, но этого никак не может быть: на Масличной горе нет никаких прудов, и она никогда не находилась в черте древнего Иерусалима. Два пруда, очевидно, находятся на север от Храмовой горы, где при подходе к городу нет естественных преград, и есть военная необходимость построить стену.
Евсевий в "Ономастиконе" говорит:
Вифезда (Βηθεσδά), купель в Иерусалиме, она же и Овчая, в древности имевшая пять притворов; и ныне показывается в двух находящихся там бассейнах, из которых один, наполняется ежегодными дождями, другой же имеет чудным образом окрашенную в красный цвет воду, представляя, как говорят, след омывавшихся в нем жертв, отчего и зовется: Овчий, по причине жертв.
"Пять притворов" или "пять портиков" означает, что там было два пруда, можду которыми находился один из портиков.
Вот так выглядят два пруда с пятью портиками на макете Иерусалима времен Второго Храма.
По мнению Гемары, у этих двух водоемов разный hалахический статус: нижний из двух водоемов был присоединен к Иерусалиму по описанному обряду (хотя он находится за пределами стены Хизкияhу) и имеет такой же статус, как вся территория Иерусалима, верхний же был построен позже, соответственно, не имеет статуса, приравненного к территории Иерусалима (а приравнен к северным частям города, построенным внутри стены, построенной при Ироде и позже). Поэтому тщательные люди (хаверим), которые разбирались в детальях hалахи, различали статус двух водоемов, а простой народ (амей hаарец) - не различал, тем самым нарушая или проявляя чрезмерную строгость.
В соответствии с мнением Гемары, археологи тоже считают, что нижний бассейн был построен еще в 8 в. до н. э. Говорят, Возможно, это пруд, называемый верхним в Млахим 2:18:17 во времена Хизкияhу:
И послал из Лахиша царь Ашшурский Тартана, и Рав-Сариса, и Равшаку с большим войском к царю Хизкияhу в Иерусалим. И пошли они, и пришли к Иерусалим; и поднялись, и пришли, и стали у водовода верхнего водохранилища, что на дороге в поле стирающих.
Разумеется, пока не построили верхний пруд, он считался верхним - в противовес нижнему, находившемуся в Шилоахе, на другом конце города.
Если идентификация правильна, остатки обоих водоемов с портиками можно увидеть и сегодня около церкви св. Анны, в Мусульманском квартале Старого города, немного на север от Храмовой горы.
Вот так это место выглядит сейчас, если идентификация правильна.
Источник Вифезда описывается в Евангелии Иоанна 5. Говорится, что у прудов всегда находилось много больных, которые ждали, что бассейне произойдет возмущение воды. Считалось, что кто первый войдет в воду при ее возмущении, исцелится.
Есть же в Иерусалиме у Овечьих ворот купальня, называемая по-еврейски Вифезда [они говорят, что это по-еврейски или по-арамейски, во слово не очень понятное], при которой было пять крытых ходов.
В них лежало великое множество больных, слепых, хромых, иссохших, ожидающих движения воды,
ибо Ангел Господень по временам сходил в купальню и возмущал воду, и кто первый входил в нее по возмущении воды, тот выздоравливал, какою бы ни был одержим болезнью.
Традиция, что пруды обладают целительной силой, пережила еврейский Иерусалим. В римской Элии Капитолине на этом месте находилось святилище Асклепия.