О любви. Лев и Софья...
- Софья Андреевна, - вдруг сказал он, явно волнуясь, - вы можете прочесть то, что я напишу вам,но только начальными буквами?
И он написал: " в.м. и п.с.с.ж.н.м.м.с. и н.с.".
- Ваша молодость и потребность счастья слишком живо напоминают мне мою старость и невозможность счастья, - словно по внутреннему вдохновению, запинаясь, прочла Соня.
... а 23 августа в дневнике Толстого появляется такая запись: " Я боюсь себя, что ежели и это - желанье любви, а не любовь.
Я стараюсь глядеть только на её слабые стороны, и все-таки оно. Ребёнок! Похоже".
******
Письмо, которое Лев Николаевич передал Соне, было написано еще 14 сентября. Он носил его в кармане два дня, не решаясь отдать. Письмо заканчивалось такими словами: " Скажите, как честный человек, хотите ли Вы быть моей женой? Только ежели от всей души, смело Вы можете сказать: да, а то лучше скажите: нет, ежели в Вас есть тень сомнения в себе. Ради бога, спросите себя хорошо. Мне страшно будет услышать : нет, но я его предвижу и найду в себе силы снести.
Но ежели никогда мужем я не буду любим так, как я люблю, это будет ужасно!"
*******
Соня подошла к нему и коротко, взволнованно выдохнула:
- Разумеется, да!..
...Просто она очень любила того человека, который стоял перед ней и, прижавшись к печке, беспомощно и покорно ожидал решения своей участи.Отныне не только менялась её
собственная жизнь, она вливалась теперь в жизнь того, кого она любила, а ей выпала доля любить гения...
***************
Знала ли она, восемнадцатилетняя девочка, на что обрекает себя в ту минуту? Понимала ли, какое трудное, прекрасное и подчас непосильное бремя ложится на ее юные плечи? Л.Б.Либединская
" Жить с писателем, который по семи раз читает корректуру своей книги, и каждый раз почти наново пишет ее, мучительно волнуясь и волнуя; жить с творцом, который создает огромный мир, не существовавший до него, - можем ли мы понять и оценить все тревоги столь исключительной жизни?" - писал о Софье Андреевне Толстой Алексей Максимович Горький.
" Нам неведомо, что и как говорила жена Льва Толстого в те часы, когда он, глаз на глаз с нею, ей первой читал только что написанные главы книги, - продолжает Горький.
- Не забывая о чудовищной проницательности гения, я все же думаю, что некоторые черты в образах женщин его грандиозного романа знакомы только женщине и ею подсказаны романисту".
И он написал: " в.м. и п.с.с.ж.н.м.м.с. и н.с.".
- Ваша молодость и потребность счастья слишком живо напоминают мне мою старость и невозможность счастья, - словно по внутреннему вдохновению, запинаясь, прочла Соня.
... а 23 августа в дневнике Толстого появляется такая запись: " Я боюсь себя, что ежели и это - желанье любви, а не любовь.
Я стараюсь глядеть только на её слабые стороны, и все-таки оно. Ребёнок! Похоже".
******
Письмо, которое Лев Николаевич передал Соне, было написано еще 14 сентября. Он носил его в кармане два дня, не решаясь отдать. Письмо заканчивалось такими словами: " Скажите, как честный человек, хотите ли Вы быть моей женой? Только ежели от всей души, смело Вы можете сказать: да, а то лучше скажите: нет, ежели в Вас есть тень сомнения в себе. Ради бога, спросите себя хорошо. Мне страшно будет услышать : нет, но я его предвижу и найду в себе силы снести.
Но ежели никогда мужем я не буду любим так, как я люблю, это будет ужасно!"
*******
Соня подошла к нему и коротко, взволнованно выдохнула:
- Разумеется, да!..
...Просто она очень любила того человека, который стоял перед ней и, прижавшись к печке, беспомощно и покорно ожидал решения своей участи.Отныне не только менялась её
собственная жизнь, она вливалась теперь в жизнь того, кого она любила, а ей выпала доля любить гения...
***************
Знала ли она, восемнадцатилетняя девочка, на что обрекает себя в ту минуту? Понимала ли, какое трудное, прекрасное и подчас непосильное бремя ложится на ее юные плечи? Л.Б.Либединская
" Жить с писателем, который по семи раз читает корректуру своей книги, и каждый раз почти наново пишет ее, мучительно волнуясь и волнуя; жить с творцом, который создает огромный мир, не существовавший до него, - можем ли мы понять и оценить все тревоги столь исключительной жизни?" - писал о Софье Андреевне Толстой Алексей Максимович Горький.
" Нам неведомо, что и как говорила жена Льва Толстого в те часы, когда он, глаз на глаз с нею, ей первой читал только что написанные главы книги, - продолжает Горький.
- Не забывая о чудовищной проницательности гения, я все же думаю, что некоторые черты в образах женщин его грандиозного романа знакомы только женщине и ею подсказаны романисту".