Контроль и пытка. Экономическая антиутопия. часть 3
Однако все страдания падшего биоангела, Хомо Новуса, относятся только к той части человеческой популяции, которая может позволить себе стать этими новусами - то есть тех, в чью пользу перераспределяется Время в рамках существующей системы Контроля; проще говоря, это касается «богатых».
Что до тех, кто оказался по другую сторону стен, разделяющих Зеленые и Красные зоны, им официальные рамки развития этих технологий будут предлагать совершенно иные перспективы, касающиеся обеспечения Контроля над человеческими популяциями. Сейчас, как подробно показывает Кляйн, стихийные бедствия и искусственно развязанные войны и революции предоставляют огромные возможности для экономического перераспределения в условиях отсутствия способов ограничить концентрацию Контроля и Времени в единых руках. Чем более крупный игрок заходит в искусственно опустошенное пространство, лишенное привычных цепей Контроля, тем шире он способен навязать свою волю, не стесняясь в средствах и сосредотачивая в себе доступные ресурсы. Соответственно, катастрофы, развязанные - в рамках этой технологической триады - в информационной реальности, в области человеческих чувств и ощущений и в области биологии человека обладают поистине необозримым потенциалом для обогащения немногих избранных, выполняющих роль чего-то вроде витрины Контроля. При этом благодаря разнообразию медиумов существенно расширяется потенциал средств для создания катастроф.
В Красной зоне, по другую стороны Стены - не так важно, существует ли она в реальности или создается информационными и технологическими методами - жизнь идет по совершенно другим правилам Контроля, обусловленным в первую очередь дефицитом Времени. В большинстве случаев обитатели Красной зоны вынуждены отдавать свое свободное Время для того, чтобы получить ресурсы для удовлетворения своих потребностей. Соответственно, задачей управляемого информационного, нейрологического и биологического Контроля в этих условиях будет модификация человеческого ресурса таким образом, чтобы люди могли отдавать максимальное количество Времени в этих условиях.
Что требуется от рядового винтика в машине перераспределения Времени? - до тех пор, пока он в принципе нужен и его не может заменить неживой автомат, нуждающийся в минимальных и стандартизируемых ресурсах - от него требуется максимально эффективно выполнять свою работу и при этом минимально требовать каких-то благ. Обе эти цели экономически «правильны, а следовательно, верны» (с точки зрения общей установки Контроля). Если тело этого представителя «ресурсного электората» может быть подвергнуто изменениям в столь широких масштабах - логика Контроля требует, чтобы это было сделано.
Сейчас одной из важных забот для стран первого мира стал неконтролируемый рост человеческой популяции в условиях автоматизации производства - что делать с миллионами людей, которые будут лишены работы в результате следующего цикла расширения автоматизации? Нейробиомодификация отвечает на этот вопрос - перестроить тела этих людей таким образом, чтобы они могли выполнять некоторые функции дешевле, чем машины и найти им занятость. Им не требуется система размножения (тем более полового), им не требуется абстрактный интеллект, не требуется чувство прекрасного или чувство самосохранения - от них требуется только Время, которое они способны отдать, перетасовывая располагаемые экономические ресурсы. Им не требуется даже язык - вполне достаточно будет, если они смогут должным образом управлять приборами, синтезирующими речь; на свалку тут отправляются такие вещи, как стихи и изящная словесность - зачем, если оператору 16DF55N2Sigma требуется владеть только языком программирования, который он использует для управления автоматами, с которыми он работает.
Разумеется, идея упростить человека настолько, что он мог бы быть функцией и таким образом совершил бы некую обратную гуманизацию производства, подменив собой Машину, касается вопросов морали и свободы. Однако это не может стать серьезным препятствием на пути механизмов Контроля, поскольку любая крупная природная, техногенная или военная катастрофа способна дать момент разрыва в действующей системе правил, позволяющий перестроить отношение к дегуманизации по крайней мере части общества - ведь экстренные меры всегда осуществляются «в интересах человека».
Возможно, и даже вероятно, появление пиратских методов перестройки человеческих тел, которые могут возникнуть в интересах так называемых преступных сообществ, террористических организаций и иных органов Контроля, не включенных в основную вертикаль перераспределения. Можно представить себе, что в рамках дефицита технологических ресурсов в нижних слоях важны станут и модификации, которые позволяют перераспределять Время иными способами, создавая временные каналы переноса ресурсов от тех, кто ими богат, к тем, кто беден. Разумеется, любые модификации, которые обращают поток ресурсов вспять, будут объявляться нелегальными, аморальными, и в целом возмутительными - ересь для системы Контроля.
Представьте себе: пронизанный высокими технологиями и питательным биосоком представитель высшего класса общества в силу трагической для него случайности становится жертвой на территории Красных зон - за Стеной, там, где проживают бесполезные и безденежные отбросы общества. Биомодернизированный человеческий мусор, если рядом нет защищающей высшие классы полиции, буквально набрасывается на сбитого каким-то образом с небес биоангела, пожирая его плоть в надежде с помощью нелегально тиражируемых желез внутренней секреции впитать в себя хотя бы часть пронизывающего его импланты бионектара. После появляются киберпадальщики, которые своими преобразованными пальцами вонзаются в то, что осталось от тела небожителя, извлекая киберэлементы, которые потом можно попытаться применить в быту или продать на черном рынке. Содержавшаяся в ангелическом Хомо Новус информация - то, что от нее осталось - также может быть крайне важна для нейропадальщиков - им, вероятно, крайне важно первыми появится на месте происшествия, пока биоангела не разодрали в куски другие алчущие. Если сейчас богач может подвергнуться, в основном, только юридическому разграблению, - потому что практическая стоимость останков не превышает ценности моральных и законодательных норм, то в будущем это может серьезно изменится.
Разумеется, все эти перестроенные ради эффективности тела и нервные системы будут более, а не менее, зависимы от технологических связей в рамках системы Контроля. В рамках этой модели - а речь пока все же идет о модели возможного развития событий - интереснее пронаблюдать, где может быть положен предел модификации до тех пор, пока она в принципе доступна человеческой технологии и Контролю, которого всегда недостаточно?
Это - антиутопия об обществе, где все, в ком в принципе может возникнуть желание восстать и изменить существующий порядок - физически очень слабые идиоты, операторы простейших механизмов, которых контролируют сверхмощные охранники, нервные функции которых приблизительно сведены к реакциям тренированного сторожевого пса (с тяжелым вооружением). Общество, в котором «угнетенные классы» регрессированы в рамках системы Контроля и повседневной реальности пыток гораздо дальше, чем в рамках когда-либо существовавшего экономического режима - с ними не сравнятся ни угнетенные рабочие Европы в XIX веке нашей эры, ни даже Третья династия Ура в XXI веке до нашей эры. Прообраз такого общества описан у Хаксли - хотя тот трактовал его совершенно иначе, не считая свой «Дивный новый мир» антиутопией.
Возможна ли Революция в той или иной форме из положения столь низкого энергетического потенциала, когда человек отдает своим функциональным обязанностям практически 100% наличного времени и не способен при этом даже сформулировать фразу из более чем трех-четырех слов (ввиду отсутствия необходимости). Какие шансы у такого человека преодолеть регрессию и вернуть себе свое Время? Какие события должен пережить такой человек, преобразованный в функцию, для того, чтобы в нем возник запрос на изменение своего социального положения в сторону большей свободы? Ведь даже сейчас значительное количество людей чувствует себя более просто, спокойно, естественно, когда их жизнь с помощью системы Контроля подчинена строгим рамкам как в цикле бодрствования и сна, так и непосредственно в ходе работы - это идеально устраивает как работников, так и работодателей. Как может человек, в буквальном смысле превращенный в «винтик» и функцию, выработать осознание социальной системы в принципе?
О подобном восстании из состояния в степени крайней, но лишь словесной, регрессии чрезвычайно прекрасно сказано в «Песнях Гипериона», где Мартин Силен с помощью меда поэзии восстанавливается из идиотического состояния в условиях нищеты, насилия и подавления. Сама возможность поэзии в таких условиях служит автору для того, чтобы продемонстрировать, что человек остается человеком до тех пор, пока в нем существуют желания и побуждения, отличные от потребности и функции - то есть пока Контроль не способен забрать все его Время.
Главный вопрос в связи с этой темой чрезвычайно важен - всякий ли человек может считаться человеком? Важно понять, насколько далеко должна зайти модернизация человека, чтобы появилось нечто, про что невозможно было бы сказать «се человек». Это не обязательно должна быть модернизация нервной системы или биологии - уже сейчас такие задачи эффективно решает политика и экономика. Если человек не способен на самостоятельное мышление и действие - является ли он человеком? Схожие вопросы человечество неоднократно - и, следует признать, нередко не самым успешным образом - решало на протяжении своей истории и каждый раз они принимали новые формы.
Если ты чувствуешь, что становишься функцией - что ты можешь сделать для восстановления своей идентичности в качестве человека? Видимо, поднять мятеж.
Послесловие
Следует учитывать, что изложенное выше в первую очередь все же Антиутопия - страшное состояние конца времен, к которому мир вечно стремится, но никогда не достигает. Это не делает представленную модель чем-то не имеющим значения, как пустая фантазия, - напротив, на пути к достижению антиидеала в бурных противоречиях, сопротивлении и подавлении может быть сломано куда более жизней и копий, а реальные трагедии и «бедствия войны» в ходе развития технологий наверняка далеко опередят своими масштабами и кровожадностью убогое воображение автора.
Следует отметить, что не существует некого состояния человеческого существа, которое бы являлось бы некой «свободой», которая представляла бы истинную и полную противоположность Контролю. Контроль так или иначе свойственен человеческому сознанию, человеческому сообществу, человеческой сути. Борьба против него представляет собой лишь альтернативные формы Контроля, состоящие в противостоянии навязанным методам перераспределения потока Времени. Если бы в результате некой глобальной катастрофы весь вид обезьян homo sapiens утратил бы Контроль - получилось бы лишь сборище увечных тел, которые слепо бродят, натыкаясь на окружающие предметы и друг друга, и испражняясь себе под ноги в результате утраты Контроля над своим телом.
Единственное, что может человек противопоставить Контролю - это самоКонтроль. Единственное, что может человек противопоставить Пытке - это самоКонтроль.
СамоКонтроль может быть достигнут только благодаря более глубокому знанию своего Я и инструментов, которые Контроль может использовать против Я. К числу простейших таких инструментов, отраженных в мировой культуре и известных каждому заключенному, относится Контроль Времени - те царапины, которые оставляют заключенные на стенах своих камер, отсчитывая дни. Способность управлять или хотя бы учитывать собственное Время сохранило рассудок не одной жертве механизмов Контроля, в частности, пенитенциарного.
К той же области относится и столь важная функция человеческого разума, как письменный язык - Время-связывание. Записка, оставленная самому себе, может оказаться ключом к собственной памяти, к собственному прошлому, к собственной личности. Примерно туда же относится и Контроль за собственным положением в пространстве, заставивший когда-то арабов глубоко разработать изящную науки математики и астрономии, а до них кельтов воздвигнуть величественные хенджи.
Также к числу простейших инструментов самоКонтроля относятся физические упражнения, йога, массаж и все возможные методы осознанной работы с собственным телом, вплоть до мастурбации - возможность управлять воздействиями и откликами тела крайне важна для противостояния пыткам, когда человек подвергается тактильной, световой, акустической или иным методам депривации, которыми мучители пытаются его сознание.
Наконец, к числу простейших инструментов самоКонтроля относится медитация. Практически в любом случае способность опустошить свое сознание от навязанных и возникающих изнутри стимулов крайне полезна для того, чтобы разорвать цепи Контроля или сократить степень воздействия пытки.