(no subject)
Недавно оценила, откуда у меня заскок на общении, почему ужасно неприятно, когда не говорят чего-то, или не спрашивают перед тем, как что-то сделать, не отвечают на вопросы. Раньше я думала, что дело в том, что эти люди сначала не скажут что-то, а потом наезжают на меня, как будто я должна понимать... Но это же не катастрофа, если ты понимаешь, что это тебе не сказали то, чего ты не могла узнать сама, а не ты дура набитая. Собственно, можно пожать плечом, ответить: - Думать надо было головой, а не тем, чем ты обычно думаешь! - и больше не переживать. Но ведь переживаю.
В общем, недавно я обратила внимание на одно событие, случившееся в мои восемь лет. А именно - я отравилась лекарством. Мне прописали слишком высокую дозу не помню уже, чего, и сначала я просто спала почти целый день, а на следующий передозировка встала во весь рост (слюна бежала так, что я говорить не могла), и мы пошли к врачу. Врач отменила это лекарство совсем, и прописала обильное питьё.
Пришли мы домой, я пошла к ближайшей кровати - комната брата прямо напротив прихожей. Да и окна выходили прямо во двор, можно было послушать, что там, во дворе, делается. А ещё его комната - ближайшая к кухне, и я слышала, как мама рассказывала отцу, что сказала врач.
- Пить много надо - она же не выпьет столько чаю, сколько нужно... Ей спать хочется, она заснёт сейчас, не успев выпить достаточно.
- Уговорим, убедим, заставим...
- Нет, заставлять больного ребёнка мы не будем, у меня как раз машина на ходу, я съезжу в центр, куплю сока, будет пить.
Историческая справка: 1985-й, село в Приморском крае, в пяти часах езды от Владивостока. Сок продаётся в стаканах или стеклянных банках, в самом лучшем случае - трёх видов, чаще - двух. Гастрономов - всего два, и третий - военторг в гарнизоне, но там не любые товары можно купить. Т. е. папа собрался скупить весь сок, какой найдёт, обильное питьё - не одна трёхлитровая банка. А пока он идёт ко мне:
- Что тебе надобно, старче? - улыбается. - Тебе надо много пить, сок будешь?
- Буду, конечно...
- А какой ты хочешь?
- Яблочно-виноградовый!..
- Ну, хорошо, куплю его, жди...
Вернулся с двумя трёхлитровыми банками с соком, яблочным и яблочно-виноградовым... И ещё почти извинялся, что не весь яблочно-виноградовый, сказал, что завтра привезут правильный, он ещё купит.
Только недавно я сообразила, что кроме того, что отец меня, само собой, любил - другой родитель на его месте не предоставил бы ребёнку выбора. Нужного сока прекрасно могло не оказаться, так зачем спрашивать?! Чтобы расстраивать? Или решили бы, что ребёнок из соседней комнаты прекрасно всё слышит, да и жена осталась дома, можно её спросить, а мне времени тратить не надо. Или решили бы ещё третье.
Но папа всё время со мной разговаривал:
- На Мадагаскарских островах есть такие племена...
- В Москве есть Царь-пушка и Царь-колокол, поедем на следующий год, посмотришь...
- Эти цветы называются анютины глазки. Ты же знаешь, что за имя - Анюта?
- Однажды люди решили построить самую высокую башню, и почти уже построили. И Бог решил не дать им её достроить, они заговорили на разных языках, перестали понимать друг друга, и строительство закончилось...
И в этот раз заговорил тоже. Сок мне нужен, он меня и спросил, а кого ещё?..
Вот, видимо, накопилась критическая масса таких случаев: безусловно любящий меня отец - разговаривает, те, кто не очень, или я думала, что не очень - раздают указания или проводят воспитательные беседы, просто разговаривать со мной им неинтересно. И теперь, когда со мной не разговаривают, я чувствую, что меня не любят, и либо сокращаю общение до вежливого минимума, либо вовсе его избегаю. Логично же? Мы разговариваем с теми, с кем хотим поделиться. Или тогда, когда нас переполняет - но и тогда надо считать, что с этим человеком поделиться можно, он будет слушать. Т. е. желание быть с человеком помогает найти тему для разговора. Иногда, о чём-то очень хорошем, но тайном, мы никому не скажем, уйдём подальше, промолчим. Это у нас нет желания сесть плечом к плечу и посекретничать. Не всякого попутчика в поезде мы выберем в слушатели, хотя в поезде общение и завязывается намного легче. Даже если мы хотим не поделиться своим, а что-то узнать у другого (останавливается ли на этой остановке нужный автобус), мы сначала оценим, каким нам кажется этот человек, спрашивать ли его, или он, допустим, явно приезжий и сам не знает, останавливается ли тут местный автобус. Даже мелочь узнать, даже нужную нам - и то не у всякого спросим.
А сколько всего мы говорим, чтобы просто быть приятным, необходимости в этих словах нет?
- Как интересно то, что ты рассказала, мне бы и в голову не пришло!
- Какое точное сравнение, именно так!
Необходимости в этом - нет, как во многих других репликах. Мы просто хотим говорить с этим человеком. Другой может сказать абсолютно то же самое, или даже ещё интереснее и точнее - но сказать ему об этом мы не хотим.
Я тут написала столько всего, что в учебнике языкознания объясняется одной фразой: "Первая и главная функция речи - коммуникативная". А коммуникация - сообщение, передача. Способность организовать взаимодействие.
"Богатыри - не мы", да... :)
В общем, недавно я обратила внимание на одно событие, случившееся в мои восемь лет. А именно - я отравилась лекарством. Мне прописали слишком высокую дозу не помню уже, чего, и сначала я просто спала почти целый день, а на следующий передозировка встала во весь рост (слюна бежала так, что я говорить не могла), и мы пошли к врачу. Врач отменила это лекарство совсем, и прописала обильное питьё.
Пришли мы домой, я пошла к ближайшей кровати - комната брата прямо напротив прихожей. Да и окна выходили прямо во двор, можно было послушать, что там, во дворе, делается. А ещё его комната - ближайшая к кухне, и я слышала, как мама рассказывала отцу, что сказала врач.
- Пить много надо - она же не выпьет столько чаю, сколько нужно... Ей спать хочется, она заснёт сейчас, не успев выпить достаточно.
- Уговорим, убедим, заставим...
- Нет, заставлять больного ребёнка мы не будем, у меня как раз машина на ходу, я съезжу в центр, куплю сока, будет пить.
Историческая справка: 1985-й, село в Приморском крае, в пяти часах езды от Владивостока. Сок продаётся в стаканах или стеклянных банках, в самом лучшем случае - трёх видов, чаще - двух. Гастрономов - всего два, и третий - военторг в гарнизоне, но там не любые товары можно купить. Т. е. папа собрался скупить весь сок, какой найдёт, обильное питьё - не одна трёхлитровая банка. А пока он идёт ко мне:
- Что тебе надобно, старче? - улыбается. - Тебе надо много пить, сок будешь?
- Буду, конечно...
- А какой ты хочешь?
- Яблочно-виноградовый!..
- Ну, хорошо, куплю его, жди...
Вернулся с двумя трёхлитровыми банками с соком, яблочным и яблочно-виноградовым... И ещё почти извинялся, что не весь яблочно-виноградовый, сказал, что завтра привезут правильный, он ещё купит.
Только недавно я сообразила, что кроме того, что отец меня, само собой, любил - другой родитель на его месте не предоставил бы ребёнку выбора. Нужного сока прекрасно могло не оказаться, так зачем спрашивать?! Чтобы расстраивать? Или решили бы, что ребёнок из соседней комнаты прекрасно всё слышит, да и жена осталась дома, можно её спросить, а мне времени тратить не надо. Или решили бы ещё третье.
Но папа всё время со мной разговаривал:
- На Мадагаскарских островах есть такие племена...
- В Москве есть Царь-пушка и Царь-колокол, поедем на следующий год, посмотришь...
- Эти цветы называются анютины глазки. Ты же знаешь, что за имя - Анюта?
- Однажды люди решили построить самую высокую башню, и почти уже построили. И Бог решил не дать им её достроить, они заговорили на разных языках, перестали понимать друг друга, и строительство закончилось...
И в этот раз заговорил тоже. Сок мне нужен, он меня и спросил, а кого ещё?..
Вот, видимо, накопилась критическая масса таких случаев: безусловно любящий меня отец - разговаривает, те, кто не очень, или я думала, что не очень - раздают указания или проводят воспитательные беседы, просто разговаривать со мной им неинтересно. И теперь, когда со мной не разговаривают, я чувствую, что меня не любят, и либо сокращаю общение до вежливого минимума, либо вовсе его избегаю. Логично же? Мы разговариваем с теми, с кем хотим поделиться. Или тогда, когда нас переполняет - но и тогда надо считать, что с этим человеком поделиться можно, он будет слушать. Т. е. желание быть с человеком помогает найти тему для разговора. Иногда, о чём-то очень хорошем, но тайном, мы никому не скажем, уйдём подальше, промолчим. Это у нас нет желания сесть плечом к плечу и посекретничать. Не всякого попутчика в поезде мы выберем в слушатели, хотя в поезде общение и завязывается намного легче. Даже если мы хотим не поделиться своим, а что-то узнать у другого (останавливается ли на этой остановке нужный автобус), мы сначала оценим, каким нам кажется этот человек, спрашивать ли его, или он, допустим, явно приезжий и сам не знает, останавливается ли тут местный автобус. Даже мелочь узнать, даже нужную нам - и то не у всякого спросим.
А сколько всего мы говорим, чтобы просто быть приятным, необходимости в этих словах нет?
- Как интересно то, что ты рассказала, мне бы и в голову не пришло!
- Какое точное сравнение, именно так!
Необходимости в этом - нет, как во многих других репликах. Мы просто хотим говорить с этим человеком. Другой может сказать абсолютно то же самое, или даже ещё интереснее и точнее - но сказать ему об этом мы не хотим.
Я тут написала столько всего, что в учебнике языкознания объясняется одной фразой: "Первая и главная функция речи - коммуникативная". А коммуникация - сообщение, передача. Способность организовать взаимодействие.
"Богатыри - не мы", да... :)