К юбилею Мусы Дарсигова
1 июля 2013 года исполняется 75 лет со дня рождения Народного депутата СССР Мусы Юсуповича Дарсигова. Сегодня публикую воспоминания Мусы Юсуповича, которые он писал для своей книги.
Это, и многое другое, что хотел написать в своей книге «История жизни» бывший депутат СССР Мусса Юсупович Дарсигов
Я родился в 1938 году в с. Базоркино Пригородного района СОАССР. Более 45 лет проработал в сельском хозяйстве на разных должностях, с 1998 по 2008 возглавлял созданным им же совхозом.
26 марта 1989 года был всенародно избран народным депутатом СССР по Назрановскому национальному территориальному избирательному округу №674 (Чечено-Ингушской АССР). Постановлением Съезда народных депутатов СССР от 31 мая 1989 года №13-1 избран членом Совета национальностей Верховного Совета. Постановлением Совета национальностей Верховного Совета СССР от 26 июня 1989 года №123-1 был избран членом комиссии Совета национальностей и национальной политики межнациональным отношением. В соответствии законом ССС «Об органах государственной власти и управления Союза ССР в переходный период» от 5 сентября 1991 года был сформирован Верховный совет СССР нового состава, в котором являлся членом Совета Союза.
С первых дней в новой должности передо мной стояла цель донести до руководства СССР боль ингушского народа. Мне лично был передан писателем ингушского народа Идрисом Базоркиным запрос на имя генерального секретаря ЦК КПСС Горбачева Михаила Сергеевича чтобы я зачитал на Съезде народных депутатов и вручил лично Горбачеву М.С. что я и сделал перед всем миром, как только мне предоставили трибуну съезда. Беря у меня из рук этот запрос, М.С. Горбачев сказал: «Я думаю, что мы выслушали вопрос, который нас волнует».
При нашей первой встрече с Базоркиным после моего выступления на съезде Идрис Муртазович мне сказал, что не напрасно прожил я на этом свете и крепко обнял меня. Этот документ был первым при создании нашей республики.
В начале октября 1989 года с огромным трудом и с большими препятствиями я добился личной встречи с М.С.Горбачевым, с самого начала нашего разговора у нас не клеился разговор, беседа началась с возмущения Михаила Сергеевича, что я слишком настойчив. Когда я отказался присесть и сразу перешел к делу, Горбачев мне сделал замечание чтобы я присел …, я ответил если я присяду, то забуду о самом главном для чего я сюда пришел, и только потом мне Горбачев сказал, говори и в ответ я сказал: «Вот это уже Михаил Сергеевич мужской разговор» после чего начал излагать, что я пришел к Вам просить не за один ингушский народ, а за все депортированные народы Советского Союза. Изложил боль и проблемы всех депортированных народов в целом, надо было набраться мужества говорить правду, что я и сделал не раздумывая и не испугавшись перед первым лицом страны где присутствовал и председатель Верховного Совета СССР Лукьянов А.И. Эта встреча положила начало процесса восстановления прав депортированных народов, потому что, прямо из кабинета Михаил Сергеевич дал указание председателю КГБ СССР Крючкову В.А. и председателю Совета национальностей ВС СССР Нишанову Р.Н. о принятии декларации восстановить все права не законно высланных народов СССР. 14 ноября 1989 года на Сессии ВС СССР был принят этот жизненно важный документ.
В последствии, я не однократно обращался и встречался с Горбачевым М.С., но каждый раз он уходил от ответа, не смотря на мою принципиальность. В конце - концов, когда он понял, что я от него не отстану, предложил мне от его имени обратиться к российскому руководству. 19 декабря 1990 года меня пригласили к себе председатель Президиума Верховного Совета РСФСР Воротников В.И., председатель Совета министров Власов А.В. и заместитель председателя Президиума ВС РСФСР Иванова М.А. на этой встрече Власов А.В. согласился с тем, что надо вернуть ингушам правый берег города Владикавказ и пригородный район.
После моего письменного обращения к Горбачеву М.С., 26 марта 1990 года была создана комиссия Совета национальностей Верховного Совета СССР по рассмотрению обращения ингушского народа, председателем комиссии был назначен Беляков Анатолий Михайлович, члены комиссии: Акаев Аскар Акаевич., Боярс Юрий Рудольфович, Галазов Ахсарбек Хаджимурзаевич, Завгаев Доку Гапурович, Лавров Сергей Борисович, Мариничев Юрий Михайлович, Осипов Прокопий Дмитриевич и я. Комиссия работала над этим вопросом на протяжении 9 месяцев и дала заключение о том, что обращение ингушского народа важно для оздоровления советского общества, справедливого и взвешенного разрешения проблем народов, репрессированных в годы Великой Отечественной войны.
Комиссия по национальной политике и межнациональным отношениям, рассмотрев заключение комиссии по обращениям ингушского населения, отмечает, что народными депутатами СССР проведена значительная работа по обобщению документов, обращений и писем граждан, суть которых состоит в реабилитации ингушского народа, восстановлении его автономии, существовавшей до 1934 года, и определения ее столицы в правобережной части города Владикавказа. Комиссией проанализировано положение дел на местах, изучены статистические, архивные, исторические документы и материалы. Комиссия по национальной политике и межнациональным отношениям решила:
1.В целом одобрить работы комиссии для рассмотрения обращений ингушского населения.
2.Передать Верховному Совету РСФСР заключение комиссии для рассмотрения обращений ингушского население с просьбой принять соответствующие решения.
На Политбюро ЦК КПСС Президентом СССР Горбачевым М.С. было заявлено, что необходимо решить вопрос ингушского народа о восстановлении его автономии. Я 29 раз выступал на съездах и сессиях СССР и РСФСР, для меня всегда была открыта трибуна, ко мне часто подходил Горбачев М.С. и обещал решить ингушский вопрос, он и решил бы, если бы не развалился бы Советский Союз, по окончании моего депутатского срока он обещал, что не отпустит меня обратно в Ингушетию, и предоставит мне работу в аппарате Президента СССР. Но к сожалению Союз распался.
В 1989 году на Съезде народных депутатов СССР я познакомился с депутатом СССР Борисом Николаевичем Ельциным, академиком Андреем Дмитриевичем Сахаровым, и Михаилом Александровичем Бочаровым в последствии когда Бориса Николаевича Ельцина выбирали Председателем Президиума Верховного Совета РСФСР помощник Б.Н Ельцина Бочаров М.А. попросил меня поддержать кандидатуру Ельцина Б.Н. на этот пост в случаи его избрания обещал мне решить вопрос по созданию ингушской республики, после чего я организовал группу поддержки, Борис Николаевич был избран Председателем Президиума Верховного Совета РСФСР. После своего избрания в первый день он принял послов нескольких разных стран, шахтеров и меня, Борис Николаевич заверил меня, что соберет всех руководителей России и решит вопрос о создании ингушской республики. Когда Чечня отделилась от России, отношение руководства России резко изменилось в отношении лиц ингушской и чеченской национальностей, добиваться приемов в высокие кабинеты намного сложнее, чем раньше. Мне ничего не оставалось делать, кроме, как официально записаться на прием к Ельцину Б.Н. и держать в запасе прием, который я мог использовать в любое время. После общенационального митинга о создании ингушской республики в составе России, который прошел в г. Назрани в Москву была направлена делегация во главе с Бековым С.М., в состав делегации также входили Аушев А-Х., Алмазов А., Татиев Р., Фаргиев Х.А., Костоев И., Костоев Х., в Москве к ним присоединились я и Богатырев Б.Б. Вместе мы все, объединившись, пошли к Хасбулатову Р.И. просить его устроить нам встречу с Ельциным Б.Н., чтобы донести до главы страны мнение ингушского народа, но он нам ничем не смог помочь, когда все вышли я остался с целью узнать мнение Хасбулатова Р.И. по отношению остаться нам с Чечней или соединиться с Россией, когда я задал этот вопрос Хасбулатов мне сказал, если останетесь с Чечней то народ будет уничтожен, что вам надо добиться приема к Ельцину любой ценой.
Затем Беков С.М, Фаргиев Х.А., и Костоев Ибрагим решили добиться приема у Ельцина Б.Н. самостоятельно, не смотря на то, что я их предупреждал о том, что я записался на прием три месяца назад, но до сих пор не могу попасть к нему. Вслед за ними мы с Богатыревым Б.Б. пришли в Кремль к первому помощнику Ельцина Б.Н. Илюшину Виктору Васильевичу. Он положил между нами на стол журнал регистрации приемов и показал на мою фамилию, после чего сказал, что Ельцин Б.Н. еще не определил день встречи, Илюшин В.В. сказал, что у него были Беков, Костоев и Фаргиев. После того, как он доложил к Ельцину Б.Н. об их визите, Ельцин Б.Н. ему сказал: «Если Вы еще раз обратитесь ко мне на счет ингушей и чеченцев, то я Вас освобожу от занимаемой должности». После этого Илюшин В.В. предложил нам покинуть кабинет, после чего у меня с Илюшиным В.В. завязался скандал, о том, что Борис Николаевич нарушает депутатскую этику после чего Илюшин В.В. вызвал охрану, охрана нас попросила покинуть кабинет, что мы и сделали. Выйдя из ворот Кремля я подошел к ингушской делегации и сказал им, если я сегодня не добьюсь приема, то завтра вы увезете мой труп и попросил их защитить мою семью если будет необходимо, попрощавшись с ними и с Богатыревым Б.Б. так, как мы жили в разных гостиницах. Я направился в сторону гостиницы Москва, когда сравнялся с Мавзолеем я остановился и стал думать, что же мне делать дальше, как мне попасть к Ельцину Б.Н. не раздумывая долго я снова вернулся в приемную Ельцина Б.Н. и обратился к дежурному, речь свою я начал с того что я по национальности «ингуш», что Чечня отделилась от России, а я хочу спасти свой народ, чтобы ингуши не выходили из состава России, добавив, что на небе есть Аллах, а на земле царь, что царю подобен Ельцин Б.Н. за тем я заявил дежурному что я отсюда не уйду пока он меня не примет, так как я три месяца назад был записан к нему на прием. Таким образом я просидел в приемной до двух часов ночи, дежурный долго думал, как мне помочь, и сказал: «оставьте мне свой номер телефона с гостиницы, идите отдохните время позднее, как только, что прояснится я Вам позвоню, если до утра я не позвоню, то подойдете утром к 8 часам 30 минут когда Ельцин Б.Н. будет заходить к себе в кабинет», затем я пришел к себе в гостиницу и ровно через 40 минут раздался телефонный звонок я поднял трубку и услышал голос, который сказал, что ему из дома позвонил Илюшин В.В. и попросил меня поставить в известность, что Ельцин Б.Н. примет меня одного в 9-00 утра, на что я ответил, что я не один приду.
Получив информацию о том, что Ельцин Б.Н. меня примет я позвонил Богатыреву Б.Б. в четвертом часу ночи трубку поднял помощник Богатырева Б.Б. Куштов Якуб, я попросил передать трубку Богатыреву Б.Б., но Куштов ответил, что его нет дома, я его попросил, чтоб он срочно его нашел и передал, что я добился приема и что в 9-00 мы должны быть у Ельцина Б.Н. и что 8-30 я буду ждать его у Спасских ворот. В назначенное время Богатырев Б.Б. подошел и мы пошли в Кремль на прием к Ельцину Б.Н. На встрече с Ельциным Б.Н. мы сказали, что мы уполномочены от ингушского народа решить вопрос о создании Ингушской Республики в составе России, Борис Николаевич внимательно выслушал нас и предложил провести референдум без чего создание самостоятельной республики не возможно.
30 ноября 1991 года ингушский народ провел референдум, где изъявил желание остаться в составе России самостоятельной республикой. Как известно, было очень много противников, нашлись и те, кто был против создания республики. Видя все это молодежь, обратилась ко мне с просьбой как можно быстрее прилететь домой, я немедленно заказал билет и ночью вылетел в г. Грозный чтоб утром быть на месте, где проходил митинг, приехав на место, я убедился, что меня действительно ждали. С ходу мне предложили подняться на трибуну и объяснить народу реальную ситуацию, в этот момент на трибуне находились люди, которые категорически были против проведения референдума, и я решил пока воздержаться от выступления. Узнав об этом, ответственный за проведение митинга попросил выступающих на трибуне покинуть трибуну, когда я поднялся на трибуну, старейшины задали мне вопрос: «Мусса, скажи, пожалуйста, как ты думаешь, оставаться нам с Чечней или нет?». Я коротко ответил: «Снял шляпу, дернул волос головы и сказал мы вот этого волоска не стоим, если мы не объединимся и не создадим свою самостоятельную республику в составе России». Все люди, которые находились там, а их было около 10 тысяч, выслушали меня и поблагодарили, после чего я освободил трибуну. Все это и было прологом образования нашей самостоятельной республики. По приезду в Москву я снова добился приема у Ельцина Б.Н. и пошел с Богатыревым Б.Б. и положили ему на стол материалы проведенного референдума. Я присел на диван, а Богатырев Б.Б. сел на стул. Ельцин Б.Н. встал со своего рабочего стола прошел по всему кабинету, взял журнальный столик и приставил его ко мне, затем принес стул и сел напротив меня. Богатырев Б.Б. остался за спиной Ельцина Б.Н., тут я сразу насторожился, поняв что что-то происходит не ладное, потому что, Борис Николаевич не поднимая головы произнес, что все его помощники против создания ингушской республики пока не решится вопрос с Чечней, помочь нам ничем не может. Затем слово взял Бембулат, Ельцин его особо не слушал, меня это возмутило и я на ингушском языке Бембулату сказал ты закончил, хватит тебе, тут я конечно вскочил с дивана, понимая что, каждая секунда в данном случае дорога, и сказал: «Борис Николаевич Вы как глава России дали мне слово, что как только мы проведем референдум о согласии ингушского народа остаться в составе России, решите наш вопрос и с этого кабинета я живым не уйду пока Вы не решите наш вопрос, и чтоб не быть предателем своего народа я умру вместе с Вами. После этого Борис Николаевич не торопясь встал, отнес на место столик и стул, сел за свой рабочий стол, подумал несколько минут, набрал номер телефона Хасбулатова Р.И. и сказал: «У меня на приеме сидят два депутата Дарсигов и Богатырев, привезли мне документы проведенного референдума о создании ингушской республики по моей просьбе». Выдержав паузу, он спросил, законно ли будет создание республики на основании референдума? Хасбулатов ответил, что без референдума незаконно было бы создание республики. Борис Николаевич дал команду Хасбулатову, чтобы он немедленно готовил документы для создания Ингушской Республики, после этого Ельцин набрал телефон Шахрая, который на то время работал в должности Председателя Комитета по законодательству Верховного Совета РСФСР и задал ему тот же вопрос, что и Хасбулатову. Шахрай ответил, все это правильно, что именно так и должна создаваться новая республика. Тут я немного успокоился. Спустя 10 лет в интервью «Независимой газете», Шахрай сказал, что республика наша создавалась не законно, чем сам себе противоречил.
Я сегодня обращаюсь ко всему ингушскому народу, не обращать внимание на разговоры о том, что нас хотят объединить с Чечней, бред все это. И не какой референдум тут не нужен. Вся сила и мощь народного голоса заложена в референдум, проведенный 30 ноября 1991 года.
На второй сессии ВС СССР от 14 ноября 1989 года по моей просьбе выступили: академик, главный научный сотрудник физического института имени П.Н.Лебедева Сахаров Андрей Дмитриевич который сказал: Декларацию, которую мы сегодня обсуждаем является документом огромного политического, исторического и нравственного значения, член ВС СССР поэт Кугультинов Давид Никитович: прежде всего хочу сказать, что само название - Декларация меня не устраивает, что-то протестует во мне, что означает полная политическая реабилитация насильственно переселенных народов? Подчеркиваю - политическая, и академик, заведующий отделом института русской литературы (Пушкинский дом), академик наук СССР, председатель Правления Советского фонда культуры, г. Ленинград, член комитета по науке и норному образованию, культуре и воспитанию ВС СССР Лихачев Дмитрий Сергеевич обратился к руководству страны принять закон «О реабилитации репрессированных народов».
Официально я встречался с Президентом России 23 раза, устраивал многочисленные приемы ингушским делегатам, духовенству (Пошев А. и Аушев М-Б.), добивался встречи нашего духовенства с Патриархом России Алексием вторым, впоследствии Алексий второй сделал обращение на имя Президента России о принятии закона о реабилитированных народов.
Когда в 1990 году в газете «Правда» появилась статья «Кунаки всегда поладят» ингушский народ воспринял ее как оскорбление. В Москву была направлена группа из семи человек во главе с Цуровым Мехти. Время было за полночь, но я, не медля, с Цуровым Мехти поехал в редакцию газеты «Правда». Главный редактор газеты к счастью, был на месте, как мне объяснили моего вторжения в его кабинет, он как раз провожал своих гостей (делегацию). Проводив их, главный редактор с двумя охранниками вернулся в кабинет, пытался нас напугать и выставить с кабинета. Но все его старания были напрасными, потому что кабинет его мы не покинули, а заставили его выслушать нас. Мы потребовали извинений через газету за статью «Кунаки всегда поладят». Главный редактор начал объяснять, что он тут не виноват, что на утро для статьи с извинениями перед ингушским народом нет место. Однако, поняв, что ему деваться некуда, он позвонил своему заместителю Спиридонову А.А. и приказал ему вытащить с утреннего номера любую статью и подверстать его извинения перед ингушским народом. Ждать до утра было не долго, и «Правда» действительно извинилась. Все это делалось на благо будущей республики, чтобы никто не осквернил ее первые шаги.
Будучи кандидатом в депутаты СССР ко мне обратилась М.Х.Цечоева с просьбой найти могилу ее отца Цечоева Халита Д. пропавшего во время Великой Отечественной войны, на что я сказал, если меня изберут депутатом СССР то я обязательно займусь поисками не только ее отца, но и всех чеченцев и ингушей. Чем я и занялся с первых дней моей депутатской работы. После избрания Верховным Советом СССР на пост министра Обороны СССР Д.Т.Язова, у меня сразу же возникло желание попасть к нему на прием с целью поиска погибших (пропавших) во время войны ингушей и чеченцев. Устроив мне аудиенцию, первый вопрос у Дмитрия Тимофеевича был, какую должность я желаю занять в его ведомстве, я ему ответил, что я не военнослужащий, а простой крестьянин, и что я пришел к нему на прием не на работу устраиваться, а попросить помощи в поисках моих соотечественников, судьба которых не известна. Моя просьба обоснована тем, что я, и мой народ, который насильственно был выслан и до сих пор не может добиться своих прав, в том числе и в поисках погибших и пропавших в Великой Отечественной войне. Затем Дмитрий Тимофеевич взял у меня официальный запрос и дал мне слово, что он даст распоряжение для быстрого поиска без вести пропавших и погибших на войне чеченцев и ингушей, и в том числе Цечоева Х.Д.. Через несколько дней ко мне в гостиничный номер позвонил и представился генерал-майором и сказал, что по указанию министра обороны СССР Язова Д.Т. он завтра вылетает в г. Брест для поиска Цечоева Х.Д. к сожалению имя и отчество его я не запомнил. Через определенное время мне пришел ответ от министра Обороны СССР Язова Д.Т., «на Ваш запрос относительно установления судьбы Цечоева Х.Д., погибшего в июне 1941 года в г. Бресте, сообщаю следующее. Центральным архивом Министерства обороны СССР проведена соответствующая проверка документов и установлено, что по учету без возвратных потерь рядового и сержантского состава Советской Армии разыскиваемый не значится». Документы 125 стрелкового полка 6 стрелковой дивизии и управления этой дивизии, находившихся в июне 1941 года г. Бресте, за 1941 г. не сохранились, поэтому навести справку о судьбе Цечоева Х.Д. не представилось возможным.
Вместе с тем, имеется возможность установления судьбы разыскиваемого проверкой учета погибших и захороненных на территории Брестской области через Брестский облвоенкомат и Музей Брестской крепости. Не обходимые указания о проведении такого поиска даны. Поняв, что таким образом я ничего не добьюсь о судьбе Цечоева Х.Д. я сам лично в 1990 году выезжал на две недели в г. Брест, Гомель и Минск и находясь на месте сам лично искал и заставлял работников проверить все архивы, и когда мне показали полку где стоят папки с архивами 1941 года, отсутствовала одна папка. В журнале регистрации дел, эта папка значилась, как изъятая Москвой, я сразу догадался, что папку забрал Берия и уничтожил, потому что, там были списки погибших в первый день войны 22 июня 1941 года (чеченцев, ингушей и других), был Указ Президиума СССР о присвоении звания Героя Советского Союза погибшим в первый день войны, Берия пошел на это преступление, чтоб лишить чеченцев и ингушей этого звания.
После возвращения в Москву, я снова пришел на прием к министру Обороны Язову Д.Т. и заявил, что Вы будучи в своем ранге не смогли найти информацию про Цечоева Х.Д., а я нашел интересующую меня информацию, после чего Дмитрий Тимофеевич мне сказал, за то, что Вы так сильно и яростно болеете за судьбу своего народа я Вам обещаю, увековечить Цечоева Х.Д. В Брестской крепости на мемориальной плите было увековечено: «Цечоев Халит Дотиевич», родился 1915 году в селении Средние Ачалуки Малгобекского района ЧИАССР, призван РККА в 1940 Малгобекским РВК, рядовой 125 СП, погиб 22.06.1941г., что и было сделано Язовым Д.Т.
Кроме этого, мною были направлены и другие запросы в г. Гомель с целью поиска и предоставления списков погибших в годы Великой Отечественной войны советских воинов, призванных из Чечено-Ингушской АССР, а также с указанием мест их погребения или перезахоронения.
На основании директивы д-23 от 09.06.1989г. о создании книги «Память» и распоряжения областного военного комиссара списки погибших воинов на территории Гомельской области высланы райгорвоенкоматами по всем областным военным комиссариатам до 1.01.1990 года.
После были высланы в мой адрес списки воинов чеченцев и ингушей участников обороны Брестской крепости и погибших 22 июня - в начале июля 1941 года в количестве 72 человек.
А также, начальником Черниговского областного штаба «Поиск» полковником в отставке Владимиром Денисовичем Драгуновым мне были переданы списки погибших в 1943 году с указанием Ф.И.О., год рождения, местом призыва и местом погребения, среди них был Герой Советского Союза Мерзоев Магомет, которому Драгунов В.Д. установил памятник из черного мрамора за свой счет. Позже, по просьбе сына Мерзоева Магомета мною из Киева был приглашен в Москву Драгунов В.Д. с целью, отблагодарить его от всего ингушского и чеченского народов.
И я уверен, что мой народ будет жить в мире, другие решения проблем могут быть найдены, но не выполнить этого долга справедливости я не имел права и как ингуш и как патриот своего народа.
Это, и многое другое, что хотел написать в своей книге «История жизни» бывший депутат СССР Мусса Юсупович Дарсигов
Я родился в 1938 году в с. Базоркино Пригородного района СОАССР. Более 45 лет проработал в сельском хозяйстве на разных должностях, с 1998 по 2008 возглавлял созданным им же совхозом.
26 марта 1989 года был всенародно избран народным депутатом СССР по Назрановскому национальному территориальному избирательному округу №674 (Чечено-Ингушской АССР). Постановлением Съезда народных депутатов СССР от 31 мая 1989 года №13-1 избран членом Совета национальностей Верховного Совета. Постановлением Совета национальностей Верховного Совета СССР от 26 июня 1989 года №123-1 был избран членом комиссии Совета национальностей и национальной политики межнациональным отношением. В соответствии законом ССС «Об органах государственной власти и управления Союза ССР в переходный период» от 5 сентября 1991 года был сформирован Верховный совет СССР нового состава, в котором являлся членом Совета Союза.
С первых дней в новой должности передо мной стояла цель донести до руководства СССР боль ингушского народа. Мне лично был передан писателем ингушского народа Идрисом Базоркиным запрос на имя генерального секретаря ЦК КПСС Горбачева Михаила Сергеевича чтобы я зачитал на Съезде народных депутатов и вручил лично Горбачеву М.С. что я и сделал перед всем миром, как только мне предоставили трибуну съезда. Беря у меня из рук этот запрос, М.С. Горбачев сказал: «Я думаю, что мы выслушали вопрос, который нас волнует».
При нашей первой встрече с Базоркиным после моего выступления на съезде Идрис Муртазович мне сказал, что не напрасно прожил я на этом свете и крепко обнял меня. Этот документ был первым при создании нашей республики.
В начале октября 1989 года с огромным трудом и с большими препятствиями я добился личной встречи с М.С.Горбачевым, с самого начала нашего разговора у нас не клеился разговор, беседа началась с возмущения Михаила Сергеевича, что я слишком настойчив. Когда я отказался присесть и сразу перешел к делу, Горбачев мне сделал замечание чтобы я присел …, я ответил если я присяду, то забуду о самом главном для чего я сюда пришел, и только потом мне Горбачев сказал, говори и в ответ я сказал: «Вот это уже Михаил Сергеевич мужской разговор» после чего начал излагать, что я пришел к Вам просить не за один ингушский народ, а за все депортированные народы Советского Союза. Изложил боль и проблемы всех депортированных народов в целом, надо было набраться мужества говорить правду, что я и сделал не раздумывая и не испугавшись перед первым лицом страны где присутствовал и председатель Верховного Совета СССР Лукьянов А.И. Эта встреча положила начало процесса восстановления прав депортированных народов, потому что, прямо из кабинета Михаил Сергеевич дал указание председателю КГБ СССР Крючкову В.А. и председателю Совета национальностей ВС СССР Нишанову Р.Н. о принятии декларации восстановить все права не законно высланных народов СССР. 14 ноября 1989 года на Сессии ВС СССР был принят этот жизненно важный документ.
В последствии, я не однократно обращался и встречался с Горбачевым М.С., но каждый раз он уходил от ответа, не смотря на мою принципиальность. В конце - концов, когда он понял, что я от него не отстану, предложил мне от его имени обратиться к российскому руководству. 19 декабря 1990 года меня пригласили к себе председатель Президиума Верховного Совета РСФСР Воротников В.И., председатель Совета министров Власов А.В. и заместитель председателя Президиума ВС РСФСР Иванова М.А. на этой встрече Власов А.В. согласился с тем, что надо вернуть ингушам правый берег города Владикавказ и пригородный район.
После моего письменного обращения к Горбачеву М.С., 26 марта 1990 года была создана комиссия Совета национальностей Верховного Совета СССР по рассмотрению обращения ингушского народа, председателем комиссии был назначен Беляков Анатолий Михайлович, члены комиссии: Акаев Аскар Акаевич., Боярс Юрий Рудольфович, Галазов Ахсарбек Хаджимурзаевич, Завгаев Доку Гапурович, Лавров Сергей Борисович, Мариничев Юрий Михайлович, Осипов Прокопий Дмитриевич и я. Комиссия работала над этим вопросом на протяжении 9 месяцев и дала заключение о том, что обращение ингушского народа важно для оздоровления советского общества, справедливого и взвешенного разрешения проблем народов, репрессированных в годы Великой Отечественной войны.
Комиссия по национальной политике и межнациональным отношениям, рассмотрев заключение комиссии по обращениям ингушского населения, отмечает, что народными депутатами СССР проведена значительная работа по обобщению документов, обращений и писем граждан, суть которых состоит в реабилитации ингушского народа, восстановлении его автономии, существовавшей до 1934 года, и определения ее столицы в правобережной части города Владикавказа. Комиссией проанализировано положение дел на местах, изучены статистические, архивные, исторические документы и материалы. Комиссия по национальной политике и межнациональным отношениям решила:
1.В целом одобрить работы комиссии для рассмотрения обращений ингушского населения.
2.Передать Верховному Совету РСФСР заключение комиссии для рассмотрения обращений ингушского население с просьбой принять соответствующие решения.
На Политбюро ЦК КПСС Президентом СССР Горбачевым М.С. было заявлено, что необходимо решить вопрос ингушского народа о восстановлении его автономии. Я 29 раз выступал на съездах и сессиях СССР и РСФСР, для меня всегда была открыта трибуна, ко мне часто подходил Горбачев М.С. и обещал решить ингушский вопрос, он и решил бы, если бы не развалился бы Советский Союз, по окончании моего депутатского срока он обещал, что не отпустит меня обратно в Ингушетию, и предоставит мне работу в аппарате Президента СССР. Но к сожалению Союз распался.
В 1989 году на Съезде народных депутатов СССР я познакомился с депутатом СССР Борисом Николаевичем Ельциным, академиком Андреем Дмитриевичем Сахаровым, и Михаилом Александровичем Бочаровым в последствии когда Бориса Николаевича Ельцина выбирали Председателем Президиума Верховного Совета РСФСР помощник Б.Н Ельцина Бочаров М.А. попросил меня поддержать кандидатуру Ельцина Б.Н. на этот пост в случаи его избрания обещал мне решить вопрос по созданию ингушской республики, после чего я организовал группу поддержки, Борис Николаевич был избран Председателем Президиума Верховного Совета РСФСР. После своего избрания в первый день он принял послов нескольких разных стран, шахтеров и меня, Борис Николаевич заверил меня, что соберет всех руководителей России и решит вопрос о создании ингушской республики. Когда Чечня отделилась от России, отношение руководства России резко изменилось в отношении лиц ингушской и чеченской национальностей, добиваться приемов в высокие кабинеты намного сложнее, чем раньше. Мне ничего не оставалось делать, кроме, как официально записаться на прием к Ельцину Б.Н. и держать в запасе прием, который я мог использовать в любое время. После общенационального митинга о создании ингушской республики в составе России, который прошел в г. Назрани в Москву была направлена делегация во главе с Бековым С.М., в состав делегации также входили Аушев А-Х., Алмазов А., Татиев Р., Фаргиев Х.А., Костоев И., Костоев Х., в Москве к ним присоединились я и Богатырев Б.Б. Вместе мы все, объединившись, пошли к Хасбулатову Р.И. просить его устроить нам встречу с Ельциным Б.Н., чтобы донести до главы страны мнение ингушского народа, но он нам ничем не смог помочь, когда все вышли я остался с целью узнать мнение Хасбулатова Р.И. по отношению остаться нам с Чечней или соединиться с Россией, когда я задал этот вопрос Хасбулатов мне сказал, если останетесь с Чечней то народ будет уничтожен, что вам надо добиться приема к Ельцину любой ценой.
Затем Беков С.М, Фаргиев Х.А., и Костоев Ибрагим решили добиться приема у Ельцина Б.Н. самостоятельно, не смотря на то, что я их предупреждал о том, что я записался на прием три месяца назад, но до сих пор не могу попасть к нему. Вслед за ними мы с Богатыревым Б.Б. пришли в Кремль к первому помощнику Ельцина Б.Н. Илюшину Виктору Васильевичу. Он положил между нами на стол журнал регистрации приемов и показал на мою фамилию, после чего сказал, что Ельцин Б.Н. еще не определил день встречи, Илюшин В.В. сказал, что у него были Беков, Костоев и Фаргиев. После того, как он доложил к Ельцину Б.Н. об их визите, Ельцин Б.Н. ему сказал: «Если Вы еще раз обратитесь ко мне на счет ингушей и чеченцев, то я Вас освобожу от занимаемой должности». После этого Илюшин В.В. предложил нам покинуть кабинет, после чего у меня с Илюшиным В.В. завязался скандал, о том, что Борис Николаевич нарушает депутатскую этику после чего Илюшин В.В. вызвал охрану, охрана нас попросила покинуть кабинет, что мы и сделали. Выйдя из ворот Кремля я подошел к ингушской делегации и сказал им, если я сегодня не добьюсь приема, то завтра вы увезете мой труп и попросил их защитить мою семью если будет необходимо, попрощавшись с ними и с Богатыревым Б.Б. так, как мы жили в разных гостиницах. Я направился в сторону гостиницы Москва, когда сравнялся с Мавзолеем я остановился и стал думать, что же мне делать дальше, как мне попасть к Ельцину Б.Н. не раздумывая долго я снова вернулся в приемную Ельцина Б.Н. и обратился к дежурному, речь свою я начал с того что я по национальности «ингуш», что Чечня отделилась от России, а я хочу спасти свой народ, чтобы ингуши не выходили из состава России, добавив, что на небе есть Аллах, а на земле царь, что царю подобен Ельцин Б.Н. за тем я заявил дежурному что я отсюда не уйду пока он меня не примет, так как я три месяца назад был записан к нему на прием. Таким образом я просидел в приемной до двух часов ночи, дежурный долго думал, как мне помочь, и сказал: «оставьте мне свой номер телефона с гостиницы, идите отдохните время позднее, как только, что прояснится я Вам позвоню, если до утра я не позвоню, то подойдете утром к 8 часам 30 минут когда Ельцин Б.Н. будет заходить к себе в кабинет», затем я пришел к себе в гостиницу и ровно через 40 минут раздался телефонный звонок я поднял трубку и услышал голос, который сказал, что ему из дома позвонил Илюшин В.В. и попросил меня поставить в известность, что Ельцин Б.Н. примет меня одного в 9-00 утра, на что я ответил, что я не один приду.
Получив информацию о том, что Ельцин Б.Н. меня примет я позвонил Богатыреву Б.Б. в четвертом часу ночи трубку поднял помощник Богатырева Б.Б. Куштов Якуб, я попросил передать трубку Богатыреву Б.Б., но Куштов ответил, что его нет дома, я его попросил, чтоб он срочно его нашел и передал, что я добился приема и что в 9-00 мы должны быть у Ельцина Б.Н. и что 8-30 я буду ждать его у Спасских ворот. В назначенное время Богатырев Б.Б. подошел и мы пошли в Кремль на прием к Ельцину Б.Н. На встрече с Ельциным Б.Н. мы сказали, что мы уполномочены от ингушского народа решить вопрос о создании Ингушской Республики в составе России, Борис Николаевич внимательно выслушал нас и предложил провести референдум без чего создание самостоятельной республики не возможно.
30 ноября 1991 года ингушский народ провел референдум, где изъявил желание остаться в составе России самостоятельной республикой. Как известно, было очень много противников, нашлись и те, кто был против создания республики. Видя все это молодежь, обратилась ко мне с просьбой как можно быстрее прилететь домой, я немедленно заказал билет и ночью вылетел в г. Грозный чтоб утром быть на месте, где проходил митинг, приехав на место, я убедился, что меня действительно ждали. С ходу мне предложили подняться на трибуну и объяснить народу реальную ситуацию, в этот момент на трибуне находились люди, которые категорически были против проведения референдума, и я решил пока воздержаться от выступления. Узнав об этом, ответственный за проведение митинга попросил выступающих на трибуне покинуть трибуну, когда я поднялся на трибуну, старейшины задали мне вопрос: «Мусса, скажи, пожалуйста, как ты думаешь, оставаться нам с Чечней или нет?». Я коротко ответил: «Снял шляпу, дернул волос головы и сказал мы вот этого волоска не стоим, если мы не объединимся и не создадим свою самостоятельную республику в составе России». Все люди, которые находились там, а их было около 10 тысяч, выслушали меня и поблагодарили, после чего я освободил трибуну. Все это и было прологом образования нашей самостоятельной республики. По приезду в Москву я снова добился приема у Ельцина Б.Н. и пошел с Богатыревым Б.Б. и положили ему на стол материалы проведенного референдума. Я присел на диван, а Богатырев Б.Б. сел на стул. Ельцин Б.Н. встал со своего рабочего стола прошел по всему кабинету, взял журнальный столик и приставил его ко мне, затем принес стул и сел напротив меня. Богатырев Б.Б. остался за спиной Ельцина Б.Н., тут я сразу насторожился, поняв что что-то происходит не ладное, потому что, Борис Николаевич не поднимая головы произнес, что все его помощники против создания ингушской республики пока не решится вопрос с Чечней, помочь нам ничем не может. Затем слово взял Бембулат, Ельцин его особо не слушал, меня это возмутило и я на ингушском языке Бембулату сказал ты закончил, хватит тебе, тут я конечно вскочил с дивана, понимая что, каждая секунда в данном случае дорога, и сказал: «Борис Николаевич Вы как глава России дали мне слово, что как только мы проведем референдум о согласии ингушского народа остаться в составе России, решите наш вопрос и с этого кабинета я живым не уйду пока Вы не решите наш вопрос, и чтоб не быть предателем своего народа я умру вместе с Вами. После этого Борис Николаевич не торопясь встал, отнес на место столик и стул, сел за свой рабочий стол, подумал несколько минут, набрал номер телефона Хасбулатова Р.И. и сказал: «У меня на приеме сидят два депутата Дарсигов и Богатырев, привезли мне документы проведенного референдума о создании ингушской республики по моей просьбе». Выдержав паузу, он спросил, законно ли будет создание республики на основании референдума? Хасбулатов ответил, что без референдума незаконно было бы создание республики. Борис Николаевич дал команду Хасбулатову, чтобы он немедленно готовил документы для создания Ингушской Республики, после этого Ельцин набрал телефон Шахрая, который на то время работал в должности Председателя Комитета по законодательству Верховного Совета РСФСР и задал ему тот же вопрос, что и Хасбулатову. Шахрай ответил, все это правильно, что именно так и должна создаваться новая республика. Тут я немного успокоился. Спустя 10 лет в интервью «Независимой газете», Шахрай сказал, что республика наша создавалась не законно, чем сам себе противоречил.
Я сегодня обращаюсь ко всему ингушскому народу, не обращать внимание на разговоры о том, что нас хотят объединить с Чечней, бред все это. И не какой референдум тут не нужен. Вся сила и мощь народного голоса заложена в референдум, проведенный 30 ноября 1991 года.
На второй сессии ВС СССР от 14 ноября 1989 года по моей просьбе выступили: академик, главный научный сотрудник физического института имени П.Н.Лебедева Сахаров Андрей Дмитриевич который сказал: Декларацию, которую мы сегодня обсуждаем является документом огромного политического, исторического и нравственного значения, член ВС СССР поэт Кугультинов Давид Никитович: прежде всего хочу сказать, что само название - Декларация меня не устраивает, что-то протестует во мне, что означает полная политическая реабилитация насильственно переселенных народов? Подчеркиваю - политическая, и академик, заведующий отделом института русской литературы (Пушкинский дом), академик наук СССР, председатель Правления Советского фонда культуры, г. Ленинград, член комитета по науке и норному образованию, культуре и воспитанию ВС СССР Лихачев Дмитрий Сергеевич обратился к руководству страны принять закон «О реабилитации репрессированных народов».
Официально я встречался с Президентом России 23 раза, устраивал многочисленные приемы ингушским делегатам, духовенству (Пошев А. и Аушев М-Б.), добивался встречи нашего духовенства с Патриархом России Алексием вторым, впоследствии Алексий второй сделал обращение на имя Президента России о принятии закона о реабилитированных народов.
Когда в 1990 году в газете «Правда» появилась статья «Кунаки всегда поладят» ингушский народ воспринял ее как оскорбление. В Москву была направлена группа из семи человек во главе с Цуровым Мехти. Время было за полночь, но я, не медля, с Цуровым Мехти поехал в редакцию газеты «Правда». Главный редактор газеты к счастью, был на месте, как мне объяснили моего вторжения в его кабинет, он как раз провожал своих гостей (делегацию). Проводив их, главный редактор с двумя охранниками вернулся в кабинет, пытался нас напугать и выставить с кабинета. Но все его старания были напрасными, потому что кабинет его мы не покинули, а заставили его выслушать нас. Мы потребовали извинений через газету за статью «Кунаки всегда поладят». Главный редактор начал объяснять, что он тут не виноват, что на утро для статьи с извинениями перед ингушским народом нет место. Однако, поняв, что ему деваться некуда, он позвонил своему заместителю Спиридонову А.А. и приказал ему вытащить с утреннего номера любую статью и подверстать его извинения перед ингушским народом. Ждать до утра было не долго, и «Правда» действительно извинилась. Все это делалось на благо будущей республики, чтобы никто не осквернил ее первые шаги.
Будучи кандидатом в депутаты СССР ко мне обратилась М.Х.Цечоева с просьбой найти могилу ее отца Цечоева Халита Д. пропавшего во время Великой Отечественной войны, на что я сказал, если меня изберут депутатом СССР то я обязательно займусь поисками не только ее отца, но и всех чеченцев и ингушей. Чем я и занялся с первых дней моей депутатской работы. После избрания Верховным Советом СССР на пост министра Обороны СССР Д.Т.Язова, у меня сразу же возникло желание попасть к нему на прием с целью поиска погибших (пропавших) во время войны ингушей и чеченцев. Устроив мне аудиенцию, первый вопрос у Дмитрия Тимофеевича был, какую должность я желаю занять в его ведомстве, я ему ответил, что я не военнослужащий, а простой крестьянин, и что я пришел к нему на прием не на работу устраиваться, а попросить помощи в поисках моих соотечественников, судьба которых не известна. Моя просьба обоснована тем, что я, и мой народ, который насильственно был выслан и до сих пор не может добиться своих прав, в том числе и в поисках погибших и пропавших в Великой Отечественной войне. Затем Дмитрий Тимофеевич взял у меня официальный запрос и дал мне слово, что он даст распоряжение для быстрого поиска без вести пропавших и погибших на войне чеченцев и ингушей, и в том числе Цечоева Х.Д.. Через несколько дней ко мне в гостиничный номер позвонил и представился генерал-майором и сказал, что по указанию министра обороны СССР Язова Д.Т. он завтра вылетает в г. Брест для поиска Цечоева Х.Д. к сожалению имя и отчество его я не запомнил. Через определенное время мне пришел ответ от министра Обороны СССР Язова Д.Т., «на Ваш запрос относительно установления судьбы Цечоева Х.Д., погибшего в июне 1941 года в г. Бресте, сообщаю следующее. Центральным архивом Министерства обороны СССР проведена соответствующая проверка документов и установлено, что по учету без возвратных потерь рядового и сержантского состава Советской Армии разыскиваемый не значится». Документы 125 стрелкового полка 6 стрелковой дивизии и управления этой дивизии, находившихся в июне 1941 года г. Бресте, за 1941 г. не сохранились, поэтому навести справку о судьбе Цечоева Х.Д. не представилось возможным.
Вместе с тем, имеется возможность установления судьбы разыскиваемого проверкой учета погибших и захороненных на территории Брестской области через Брестский облвоенкомат и Музей Брестской крепости. Не обходимые указания о проведении такого поиска даны. Поняв, что таким образом я ничего не добьюсь о судьбе Цечоева Х.Д. я сам лично в 1990 году выезжал на две недели в г. Брест, Гомель и Минск и находясь на месте сам лично искал и заставлял работников проверить все архивы, и когда мне показали полку где стоят папки с архивами 1941 года, отсутствовала одна папка. В журнале регистрации дел, эта папка значилась, как изъятая Москвой, я сразу догадался, что папку забрал Берия и уничтожил, потому что, там были списки погибших в первый день войны 22 июня 1941 года (чеченцев, ингушей и других), был Указ Президиума СССР о присвоении звания Героя Советского Союза погибшим в первый день войны, Берия пошел на это преступление, чтоб лишить чеченцев и ингушей этого звания.
После возвращения в Москву, я снова пришел на прием к министру Обороны Язову Д.Т. и заявил, что Вы будучи в своем ранге не смогли найти информацию про Цечоева Х.Д., а я нашел интересующую меня информацию, после чего Дмитрий Тимофеевич мне сказал, за то, что Вы так сильно и яростно болеете за судьбу своего народа я Вам обещаю, увековечить Цечоева Х.Д. В Брестской крепости на мемориальной плите было увековечено: «Цечоев Халит Дотиевич», родился 1915 году в селении Средние Ачалуки Малгобекского района ЧИАССР, призван РККА в 1940 Малгобекским РВК, рядовой 125 СП, погиб 22.06.1941г., что и было сделано Язовым Д.Т.
Кроме этого, мною были направлены и другие запросы в г. Гомель с целью поиска и предоставления списков погибших в годы Великой Отечественной войны советских воинов, призванных из Чечено-Ингушской АССР, а также с указанием мест их погребения или перезахоронения.
На основании директивы д-23 от 09.06.1989г. о создании книги «Память» и распоряжения областного военного комиссара списки погибших воинов на территории Гомельской области высланы райгорвоенкоматами по всем областным военным комиссариатам до 1.01.1990 года.
После были высланы в мой адрес списки воинов чеченцев и ингушей участников обороны Брестской крепости и погибших 22 июня - в начале июля 1941 года в количестве 72 человек.
А также, начальником Черниговского областного штаба «Поиск» полковником в отставке Владимиром Денисовичем Драгуновым мне были переданы списки погибших в 1943 году с указанием Ф.И.О., год рождения, местом призыва и местом погребения, среди них был Герой Советского Союза Мерзоев Магомет, которому Драгунов В.Д. установил памятник из черного мрамора за свой счет. Позже, по просьбе сына Мерзоева Магомета мною из Киева был приглашен в Москву Драгунов В.Д. с целью, отблагодарить его от всего ингушского и чеченского народов.
И я уверен, что мой народ будет жить в мире, другие решения проблем могут быть найдены, но не выполнить этого долга справедливости я не имел права и как ингуш и как патриот своего народа.