Вопросы и ответы - 14
Так надеялась застать тебя вечером! Днем несколько раз просто тянуло написать тебе, но... Подошла, хотела поцеловать (не говоря об остальном), но побоялась разбудить. А такой хороший день был! И снова без тебя... Утренней репетиции не было, и я выспалась всласть, наплевав на будильник. Тут же твоё милое письмо и стихотворение открыла (ты заметил, как много стихов в нашей переписке? Разве мы читали бы их, обнимая друг друга?) На пресс- конференции по поводу премьеры услышала от режиссера пару добрых слов, сама что- то умное сказала. Вечерний прогон прошел почти без замечаний - но как пойдет завтра? Как я хотела бы увидеть тебя на премьере! Но это - мечты несбыточные, я даже заикнуться боюсь. Почему мы последнее время нигде не бываем вместе? Почему меня так ранят придуманные тобой отговорки? И меня ты перестал куда- либо звать с собой... Я уже боюсь твоего"прости, в этот день я занят". Тогда что изменит Тоскана?
...В спектакле занято много вчерашних студентов. Славные почти все, и кого-то даже берут на главные роли. Нет, пока никто меня не отодвигает, я в своей нише. Но надолго ли? И опять мысли о Тоскане. А ты помнишь, как в порыве раздражения - уж не помню, на что - в моем порыве как-то "синхронизировать" нашу с тобой жизнь - ты обронил: "Но тогда отношения будут уже не те". Какие не те? Слишком близко? Слишком много? Пропадает тайна?
...Господи, мы живем в одном городе, живем рядом - почему же так мало встреч? В Тоскане их будет больше? Тогда - немедленно туда! Но вдруг тебе наскучит тесное непрерывное соседство - и что тогда? Я боюсь сломаться, я и так стараюсь не думать о том, почему ты не зашел за мной вчера? Позавчера? Тебя смущает мое окружение? Я сама?
...Ну вот, собиралась написать тебе любовное письмо, что так и не написала днем. Но я боюсь испугать тебя силой своей зависимости от этой любви... " Когда любовь сильней недуга..."
Очень хочется ощутить себя в твоих объятиях. А, может, разбудить? Нет-нет, завтра премьера. Но ты снова не придешь.
Ника, у нас Вертинский слёг в больницу с инфарктом. На симпозиум в Австрию придётся ехать мне, на подготовку всего полтора дня. Я сам настроил планов, а теперь всё летит в тартарары. Извини. Буду поздно, наверное, даже позже тебя:) Обнимаю.
Ну вот, и прошла наша премьера... Несмотря на мой немного осипший голос, все прошло очень даже хорошо. Алеша был на высоте, какой он все же прекрасный партнер! Я местами чувствовала себя принцессой, хоть и роль моя была скорее ролью обслуги. Но наряд подобрали удачный - черное платье и красное распахнутое пальто. Был момент, когда мне вдруг показалось, что в зале - ты, и ты видишь мой триумф... Но в антракте пришло письмецо от тебя - пара строчек, я не торопилась и осталась на банкет. Было весело, вся команда не из нашего города и так приятно было вспоминать места, где мы были когда-то. Помнишь Батум, нашу первую поездку вдвоем, и нашу первую ночь? Тогда я вдруг поняла, что мы никогда не сможем друг без друга... Оказалось, смогли. Боже, сколько лет потеряно, милый... Посылаю тебе случайное фото - кто-то из поклонников прислал. Хоть так на меня посмотришь- уже утром. А я буду отсыпаться, потом на прогон перед вторым спектаклем... Когда же обниму-то тебя, а? Не говоря уже про все остальное. Хоть письмецом порадуй:)
26 ноября 1911 года
От письма - официального- я загрустила, видя с какой лёгкостью тебе даётся наш вчерашний светский тон и ужаснулась, впервые осознав, какой глубины пропасть мы небрежно перемахнули.
От письма любовного меня бросило в прекрасный жар и я ощутила себя в твоих руках, ощущения совершенно не перелагающиеся на доступный мне литературный язык.
Где-то недавно прочла рецензию на польскую постановку Тристана и Изольды. Там будто-бы кульминационый диалог - курлыканье и воркованье.
Птичий щебет мне сейчас роднее и ближе к сути, в которой я где-то между твоей кошкой и египетской богиней, которая то ли сама космос, то ли с ним соединяющая.
Видимо я ещё в той точке, когда уже есть чувство, но ещё не изобретено слово его отражающее.
Словом, я у тебя дика и первобытна, тем более наедине не с тобой, а с бумагой, не видя и не целуя.
И, дабы своим косноязычием не расхолодить тебя видеть сны, посылаю лист первый из нашего Венецианского альбома.
Целую, любовь моя
<…>
29 ноября 1911 года
Окас!
Причём тут Окас? Отчего Окас? Мало ли кто мелькал в наших речитативах?
Чехов говорил молодым литераторам - первая строчка не всегда удачна, часто лучше начать со второй. Не могу с ним не согласиться.
После такой открытки, такого сна, таких S, на которые я уже выстрелила «спинкой» из Венецианского замеса, и вторая «спинка» уже готова, и зреют прочие фрагменты, конечно, если ты одобришь почин...
И вдруг Окас...
Он застрял сливовой костью...
На него я отвечу тебе чужой «спинкой».
Спасибо за пластинки, может быть я и осмелюсь на них вольной рукой что-нибудь...
И для меня Швейцария и прочие места важны только, как фон для тебя.
Наиидеальнейшим, наверное, вариантом остаются те, присмотренные нами Палаццо.Хорошо бы, если и не напротив друг-друга, то наискосок, так чтобы по свету в окнах я могла бы догадываться чем заняты твои мысли и руки.
<…>
Я теперь понимаю насколько в ту Валданскую ночь я готова была к внутренним перевоплощениям, расплавленная душа, готовая влиться в новую незнакомую форму.
И первое волшебство Виченцы, приходя в себя обнаруживать себя не только не стеснённой и не перекроенной, но и, как будто более свободной, любовь моя.
Теперь, написав это и осознав, ибо мысль у меня всегда в хвосте, я встревожилась, быть может это за счёт твоей несвободы и уступчивости?
Ты прав, я больше люблю в письмах бумагу, в ней оба варианта: и поставить точку в любой момент и скользить далее, не боясь вывалиться за край, а открытка меня заранее страшит своей заданностью пространства.
Тебя же безбрежность бумаги как-то размагничивает, наверное, о, не буду гадать. Не хочу лишь Окасов в наших письмах.
Не знаю, послать ли тебе «Спинку №2», не дожидаясь ответа на №1, или подождать.
Целую тебя, мне тебя не хватает и я вижу сны наяву.
<…>
Как быстро пролетело наше лето. Кусочек счастья, где мы с тобой были " одни на целом свете". Свой выходной я провела на нашей даче. Волшебный теплый день словно вернул меня в прошлое - совсем недавнее. Как хорошо мы придумали с отоплением - комнаты нагрелись мгновенно, да и солнышко светило во все наши новые окна. Треволнения последних дней словно испарились - погуляла , покопалась в саду, согрешила - напекла себе блинчиков. Вдруг платье не налезет?! Потом прилегла, и в полудреме - полуяви вдруг всплыло наше лето - как пристраивали веранду, ходили голышом, и ты при каждом удобном случае обнимал меня... и тут уж было не до строительства. А сколько ты меня снимал тогда! Попробовала и я - сделала наше селфи - мы там такие счастливые! Потом заснула и увидела тот самый наш общий сон... дорогой мой, ты еще спрашиваешь, люблю ли я тебя. Ты - моя жизнь, без тебя все теряет смысл. Целую тебя - нежно
А все страсти были во сне - спасибо и на этом. Придумай что- до Тосканы, чтобы хоть один вечер в неделю мы могли бы проводить вместе - мне так не хватает тебя!
Здесь в Вене тоже замечательно: тепло, солнечно, радостно. Я гулял по парку с полным ощущением, что ты где-то рядом, потом мы с тобой сидели в кафе-оранжерее, потом были на выставке бабочек - весь день пролетел как в детском калейдоскопе. Рад, что и тебе было тепло и благостно. Вылетаю завтра после обеда и так соскучился, что, наверное, попрошусь за кулисы, чтобы взглянуть на тебя хоть одним глазком:)
В 38 лет встретить девственницу - такое даже фантастика не способна выдумать. Пардон, в 39! Извини, что называю твой возраст, ты мне всегда казалась настолько искушённной, что я терялся при встречах. И только однажды, когда ты, засыпая, вдруг стала говорить сумбурно, несуразно, перескакивая с одного на другое, я просто замер, открыл рот - и замер. Боже, какая ты девушка ещё неразумная!! Сколько в тебе страстей нереализованных! Ну почему ж ты молчала наяву?? Когда же мы всё это наверстаем? Милая моя!
Милый, есть одно грустное слово - поздно. Я тебе не хотела говорить заранее, но сегодня пришлось пойти к врачу, я тебе не хотела говорить раньше времени, но мы с тобой практически не предохранялись... и вот результат. Долго меня водили из кабинета в кабинет - все очень проблематично, до того, что либо сразу ложиться на сохранение, да и то гарантии почти никакой, либо... я склоняюсь ко второму варианту. И здоровье ребенка - под большим вопросом. Я сижу и реву, а через полчаса репетиция - и опять до ночи...
Милая! Бросаю всё и несусь! Ничего не решай без меня, прошу! Только не вздумай глупить! Прости, ничего не соображаю, до встречи!
Пишу из больницы и потому коротко - срочно увезли на скорой, срочно на стол. И все. Умоляю тебя, не будем об этом. Я с ужасом думаю - а вдруг это конец всему? Мы никогда об этом не говорили, у тебя были дети от первого брака, мне казалось, что тебе этого достаточно, тем более, все их сложности и проблемы... все, пришел дежурный врач, постараюсь написать вечером. Не сердись на меня, пожалуйста...
Ника, ещё раз прошу, не делай глупостей! Дождись меня, пожалуйста!
Милый, ждать уже нечего - укол - и все... завтра, может, даже и выпишут после обеда. Я бы хотела многое тебе сказать, но теперь чувствую себя виноватой, словно подвела тебя в чем-то. Напиши мне, что не сердишься, напиши, умоляю - для меня это сейчас самое важное. Целую - если еще имею на это право. Все равно сделать было уже ничего нельзя...
Я не сержусь, но прошу, не решай всё в одиночку! Я уже справился с паникой, значит, смогу принять правильное решение.
Быть может оттого, что ты не молода, Но как-то трогательно-больно моложава, Быть может, оттого я так хочу всегда С тобою вместе быть; когда, смеясь лукаво, Раскроешь широко влекущие глаза И бледное лицо подставишь под лобзанья, Я чувствую, что ты вся - нега, вся - гроза, Вся - молодость, вся - страсть; и чувства без названья Сжимают сердце мне пленительной тоской, И потерять тебя - боязнь моя безмерна... И ты, меня поняв, в тревоге головой Прекрасною своей вдруг поникаешь нервно,- И вот другая ты: вся - осень, вся - покой...
...В спектакле занято много вчерашних студентов. Славные почти все, и кого-то даже берут на главные роли. Нет, пока никто меня не отодвигает, я в своей нише. Но надолго ли? И опять мысли о Тоскане. А ты помнишь, как в порыве раздражения - уж не помню, на что - в моем порыве как-то "синхронизировать" нашу с тобой жизнь - ты обронил: "Но тогда отношения будут уже не те". Какие не те? Слишком близко? Слишком много? Пропадает тайна?
...Господи, мы живем в одном городе, живем рядом - почему же так мало встреч? В Тоскане их будет больше? Тогда - немедленно туда! Но вдруг тебе наскучит тесное непрерывное соседство - и что тогда? Я боюсь сломаться, я и так стараюсь не думать о том, почему ты не зашел за мной вчера? Позавчера? Тебя смущает мое окружение? Я сама?
...Ну вот, собиралась написать тебе любовное письмо, что так и не написала днем. Но я боюсь испугать тебя силой своей зависимости от этой любви... " Когда любовь сильней недуга..."
Очень хочется ощутить себя в твоих объятиях. А, может, разбудить? Нет-нет, завтра премьера. Но ты снова не придешь.
Ника, у нас Вертинский слёг в больницу с инфарктом. На симпозиум в Австрию придётся ехать мне, на подготовку всего полтора дня. Я сам настроил планов, а теперь всё летит в тартарары. Извини. Буду поздно, наверное, даже позже тебя:) Обнимаю.
Ну вот, и прошла наша премьера... Несмотря на мой немного осипший голос, все прошло очень даже хорошо. Алеша был на высоте, какой он все же прекрасный партнер! Я местами чувствовала себя принцессой, хоть и роль моя была скорее ролью обслуги. Но наряд подобрали удачный - черное платье и красное распахнутое пальто. Был момент, когда мне вдруг показалось, что в зале - ты, и ты видишь мой триумф... Но в антракте пришло письмецо от тебя - пара строчек, я не торопилась и осталась на банкет. Было весело, вся команда не из нашего города и так приятно было вспоминать места, где мы были когда-то. Помнишь Батум, нашу первую поездку вдвоем, и нашу первую ночь? Тогда я вдруг поняла, что мы никогда не сможем друг без друга... Оказалось, смогли. Боже, сколько лет потеряно, милый... Посылаю тебе случайное фото - кто-то из поклонников прислал. Хоть так на меня посмотришь- уже утром. А я буду отсыпаться, потом на прогон перед вторым спектаклем... Когда же обниму-то тебя, а? Не говоря уже про все остальное. Хоть письмецом порадуй:)
26 ноября 1911 года
От письма - официального- я загрустила, видя с какой лёгкостью тебе даётся наш вчерашний светский тон и ужаснулась, впервые осознав, какой глубины пропасть мы небрежно перемахнули.
От письма любовного меня бросило в прекрасный жар и я ощутила себя в твоих руках, ощущения совершенно не перелагающиеся на доступный мне литературный язык.
Где-то недавно прочла рецензию на польскую постановку Тристана и Изольды. Там будто-бы кульминационый диалог - курлыканье и воркованье.
Птичий щебет мне сейчас роднее и ближе к сути, в которой я где-то между твоей кошкой и египетской богиней, которая то ли сама космос, то ли с ним соединяющая.
Видимо я ещё в той точке, когда уже есть чувство, но ещё не изобретено слово его отражающее.
Словом, я у тебя дика и первобытна, тем более наедине не с тобой, а с бумагой, не видя и не целуя.
И, дабы своим косноязычием не расхолодить тебя видеть сны, посылаю лист первый из нашего Венецианского альбома.
Целую, любовь моя
<…>
29 ноября 1911 года
Окас!
Причём тут Окас? Отчего Окас? Мало ли кто мелькал в наших речитативах?
Чехов говорил молодым литераторам - первая строчка не всегда удачна, часто лучше начать со второй. Не могу с ним не согласиться.
После такой открытки, такого сна, таких S, на которые я уже выстрелила «спинкой» из Венецианского замеса, и вторая «спинка» уже готова, и зреют прочие фрагменты, конечно, если ты одобришь почин...
И вдруг Окас...
Он застрял сливовой костью...
На него я отвечу тебе чужой «спинкой».
Спасибо за пластинки, может быть я и осмелюсь на них вольной рукой что-нибудь...
И для меня Швейцария и прочие места важны только, как фон для тебя.
Наиидеальнейшим, наверное, вариантом остаются те, присмотренные нами Палаццо.Хорошо бы, если и не напротив друг-друга, то наискосок, так чтобы по свету в окнах я могла бы догадываться чем заняты твои мысли и руки.
<…>
Я теперь понимаю насколько в ту Валданскую ночь я готова была к внутренним перевоплощениям, расплавленная душа, готовая влиться в новую незнакомую форму.
И первое волшебство Виченцы, приходя в себя обнаруживать себя не только не стеснённой и не перекроенной, но и, как будто более свободной, любовь моя.
Теперь, написав это и осознав, ибо мысль у меня всегда в хвосте, я встревожилась, быть может это за счёт твоей несвободы и уступчивости?
Ты прав, я больше люблю в письмах бумагу, в ней оба варианта: и поставить точку в любой момент и скользить далее, не боясь вывалиться за край, а открытка меня заранее страшит своей заданностью пространства.
Тебя же безбрежность бумаги как-то размагничивает, наверное, о, не буду гадать. Не хочу лишь Окасов в наших письмах.
Не знаю, послать ли тебе «Спинку №2», не дожидаясь ответа на №1, или подождать.
Целую тебя, мне тебя не хватает и я вижу сны наяву.
<…>
Как быстро пролетело наше лето. Кусочек счастья, где мы с тобой были " одни на целом свете". Свой выходной я провела на нашей даче. Волшебный теплый день словно вернул меня в прошлое - совсем недавнее. Как хорошо мы придумали с отоплением - комнаты нагрелись мгновенно, да и солнышко светило во все наши новые окна. Треволнения последних дней словно испарились - погуляла , покопалась в саду, согрешила - напекла себе блинчиков. Вдруг платье не налезет?! Потом прилегла, и в полудреме - полуяви вдруг всплыло наше лето - как пристраивали веранду, ходили голышом, и ты при каждом удобном случае обнимал меня... и тут уж было не до строительства. А сколько ты меня снимал тогда! Попробовала и я - сделала наше селфи - мы там такие счастливые! Потом заснула и увидела тот самый наш общий сон... дорогой мой, ты еще спрашиваешь, люблю ли я тебя. Ты - моя жизнь, без тебя все теряет смысл. Целую тебя - нежно
А все страсти были во сне - спасибо и на этом. Придумай что- до Тосканы, чтобы хоть один вечер в неделю мы могли бы проводить вместе - мне так не хватает тебя!
Здесь в Вене тоже замечательно: тепло, солнечно, радостно. Я гулял по парку с полным ощущением, что ты где-то рядом, потом мы с тобой сидели в кафе-оранжерее, потом были на выставке бабочек - весь день пролетел как в детском калейдоскопе. Рад, что и тебе было тепло и благостно. Вылетаю завтра после обеда и так соскучился, что, наверное, попрошусь за кулисы, чтобы взглянуть на тебя хоть одним глазком:)
В 38 лет встретить девственницу - такое даже фантастика не способна выдумать. Пардон, в 39! Извини, что называю твой возраст, ты мне всегда казалась настолько искушённной, что я терялся при встречах. И только однажды, когда ты, засыпая, вдруг стала говорить сумбурно, несуразно, перескакивая с одного на другое, я просто замер, открыл рот - и замер. Боже, какая ты девушка ещё неразумная!! Сколько в тебе страстей нереализованных! Ну почему ж ты молчала наяву?? Когда же мы всё это наверстаем? Милая моя!
Милый, есть одно грустное слово - поздно. Я тебе не хотела говорить заранее, но сегодня пришлось пойти к врачу, я тебе не хотела говорить раньше времени, но мы с тобой практически не предохранялись... и вот результат. Долго меня водили из кабинета в кабинет - все очень проблематично, до того, что либо сразу ложиться на сохранение, да и то гарантии почти никакой, либо... я склоняюсь ко второму варианту. И здоровье ребенка - под большим вопросом. Я сижу и реву, а через полчаса репетиция - и опять до ночи...
Милая! Бросаю всё и несусь! Ничего не решай без меня, прошу! Только не вздумай глупить! Прости, ничего не соображаю, до встречи!
Пишу из больницы и потому коротко - срочно увезли на скорой, срочно на стол. И все. Умоляю тебя, не будем об этом. Я с ужасом думаю - а вдруг это конец всему? Мы никогда об этом не говорили, у тебя были дети от первого брака, мне казалось, что тебе этого достаточно, тем более, все их сложности и проблемы... все, пришел дежурный врач, постараюсь написать вечером. Не сердись на меня, пожалуйста...
Ника, ещё раз прошу, не делай глупостей! Дождись меня, пожалуйста!
Милый, ждать уже нечего - укол - и все... завтра, может, даже и выпишут после обеда. Я бы хотела многое тебе сказать, но теперь чувствую себя виноватой, словно подвела тебя в чем-то. Напиши мне, что не сердишься, напиши, умоляю - для меня это сейчас самое важное. Целую - если еще имею на это право. Все равно сделать было уже ничего нельзя...
Я не сержусь, но прошу, не решай всё в одиночку! Я уже справился с паникой, значит, смогу принять правильное решение.
Быть может оттого, что ты не молода, Но как-то трогательно-больно моложава, Быть может, оттого я так хочу всегда С тобою вместе быть; когда, смеясь лукаво, Раскроешь широко влекущие глаза И бледное лицо подставишь под лобзанья, Я чувствую, что ты вся - нега, вся - гроза, Вся - молодость, вся - страсть; и чувства без названья Сжимают сердце мне пленительной тоской, И потерять тебя - боязнь моя безмерна... И ты, меня поняв, в тревоге головой Прекрасною своей вдруг поникаешь нервно,- И вот другая ты: вся - осень, вся - покой...