Кожній країні свій Моісей
Богдан Кузьмич: Позавчора помер Рональд Інґлехарт. А саме йому ми маємо завдячувати за візуалізацію того, що в нас прийнято називати "не такий менталітет".
Кажуть, що він був найцитованішим політологом в світі, крутий був дядько.
На графике среди исламских стран наиболее близкая к нам - Турция. И это правда.
Екатерина Комиссарова: Турки -- анмасс такие же разгильдяи, как и мы. Ездят на великах по оживленным трассам без рук и без шлемов, болтая по телефону на ходу. Возят детей на мотороллерах, без тех же шлемов: мама-папа по центру, впереди на ручках кроха, сзади в спину вцепился трехлетка -- и норм, погнали. Любят котиков. Обсчитывают, если могут. Свинячат на пляжах и в исторических местах. Лихачат на красный. Продают алкоголь "из-под полы", в нарушение запретов. В общем, они гораздо ближе к нам, чем те же южноевропейцы.
Разница... Кроме вылизанных аккуратных малоэтажных домиков, хороших дорог и прочих инфраструктурных радостей, складывающихся в общую картинку "цивилизованная страна, в которой приятно и комфортно жить"...
1. В отношении к памяти. Это поразительно, но их память включает в себя живых людей, уважение к семьям-потомкам. Не вынести все и всех, не смести старые надгробия, чтобы поставить общую гигантомантскую "скульптурную группу", -- а сохранить камерное кладбище, даже если оно расположено на земле ценой в десятки миллионов, на холме у самого моря; оставить жилые домики на территории исторической крепости, ставшей "визиткой", и позволить местным хоронить своих мертвецов там же, рядом с предками. Никакой мифологизации и пафосной дрожи над былым геройством. Просто тысячелетняя крепость -- и просто продолжающаяся жизнь.
2. В отношении к стране. Они свою Турцию искренне любят. Флаги на балконах просто так. День Турции в формате детских домашних праздников, с шариками и мороженым. Нервно-агрессивно-украинское "что дала мне эта ваша страна, за что я должен ее любить?!" выглядит почти немыслимым. Хотя зарплаты у нас соизмеримы, а например цена на электрику (ровно та же, что в Уа) кажется туркам столь неподьемной, что стараются не включать вечерами свет.
Я вот все пытаюсь понять, в чем причины такой разницы.
И вижу только одно обьяснение: Украина пережила огромную психическую травму. И сейчас социум не совсем нормален.
Рассматривая общество как эдакого коллективного человека... Если человека долго и целенаправленно пи@дить, уничтожать самое дорогое, размазывать по плинтусу, свести к состоянию перепуганного животного, а затем вдруг дать ему свободу и предложить: "живи как нормальный человек" -- наверное, выйдет ровно то же.
Инфантильность.
Неспособность принимать адекватные взрослые решения и нести ответственность за них ("хоть поржем").
Страх высунуться ("все равно ничего не получится, еще и по шапке отгребу, лучше уж цветочки").
Агрессия по отношению к тому, кто человечен и свободу предложил (поскольку человечность в концлагерной, тюремной логике воспринимается слабостью).
Массовая позиция "все дерьмо, а я д'артаньян" -- в том плане, что человек воспринимает себя и близких исключительно невинными жертвами "не такого" окружения и даже не задумывается, что окружение -- это и он сам тоже.
Тоска по "а в тюрьме макароны дают" -- по братству народов (с), русскому языку ака единственному варианту интеллигентского общения, и агрессия по отношению к тем, кто напоминает, что основное в словосочетании "макароны в тюрьме" -- тюрьма, а не вкусные теплые макароны.
Когда речь идет о конкретном человеке, последствия психтравмы лечатся длительной упорной психотерапией и, возможно, препаратами.
Как лечить травмированное коллективное бессознательное -- а х его з.
Моисей, грят, предлагал вариант "40 лет по пустыне", чтобы вымерло поколение, тоскующее по тюремным макаронам, и выросло новое, живущее надеждой на обретение своей земли. Но сейчас люди живут дольше и взрослеют медленнее. Так что квест "вырваться из коллективного ПТСР" приобретает совсем размытые перспективы.
Кажуть, що він був найцитованішим політологом в світі, крутий був дядько.
На графике среди исламских стран наиболее близкая к нам - Турция. И это правда.
Екатерина Комиссарова: Турки -- анмасс такие же разгильдяи, как и мы. Ездят на великах по оживленным трассам без рук и без шлемов, болтая по телефону на ходу. Возят детей на мотороллерах, без тех же шлемов: мама-папа по центру, впереди на ручках кроха, сзади в спину вцепился трехлетка -- и норм, погнали. Любят котиков. Обсчитывают, если могут. Свинячат на пляжах и в исторических местах. Лихачат на красный. Продают алкоголь "из-под полы", в нарушение запретов. В общем, они гораздо ближе к нам, чем те же южноевропейцы.
Разница... Кроме вылизанных аккуратных малоэтажных домиков, хороших дорог и прочих инфраструктурных радостей, складывающихся в общую картинку "цивилизованная страна, в которой приятно и комфортно жить"...
1. В отношении к памяти. Это поразительно, но их память включает в себя живых людей, уважение к семьям-потомкам. Не вынести все и всех, не смести старые надгробия, чтобы поставить общую гигантомантскую "скульптурную группу", -- а сохранить камерное кладбище, даже если оно расположено на земле ценой в десятки миллионов, на холме у самого моря; оставить жилые домики на территории исторической крепости, ставшей "визиткой", и позволить местным хоронить своих мертвецов там же, рядом с предками. Никакой мифологизации и пафосной дрожи над былым геройством. Просто тысячелетняя крепость -- и просто продолжающаяся жизнь.
2. В отношении к стране. Они свою Турцию искренне любят. Флаги на балконах просто так. День Турции в формате детских домашних праздников, с шариками и мороженым. Нервно-агрессивно-украинское "что дала мне эта ваша страна, за что я должен ее любить?!" выглядит почти немыслимым. Хотя зарплаты у нас соизмеримы, а например цена на электрику (ровно та же, что в Уа) кажется туркам столь неподьемной, что стараются не включать вечерами свет.
Я вот все пытаюсь понять, в чем причины такой разницы.
И вижу только одно обьяснение: Украина пережила огромную психическую травму. И сейчас социум не совсем нормален.
Рассматривая общество как эдакого коллективного человека... Если человека долго и целенаправленно пи@дить, уничтожать самое дорогое, размазывать по плинтусу, свести к состоянию перепуганного животного, а затем вдруг дать ему свободу и предложить: "живи как нормальный человек" -- наверное, выйдет ровно то же.
Инфантильность.
Неспособность принимать адекватные взрослые решения и нести ответственность за них ("хоть поржем").
Страх высунуться ("все равно ничего не получится, еще и по шапке отгребу, лучше уж цветочки").
Агрессия по отношению к тому, кто человечен и свободу предложил (поскольку человечность в концлагерной, тюремной логике воспринимается слабостью).
Массовая позиция "все дерьмо, а я д'артаньян" -- в том плане, что человек воспринимает себя и близких исключительно невинными жертвами "не такого" окружения и даже не задумывается, что окружение -- это и он сам тоже.
Тоска по "а в тюрьме макароны дают" -- по братству народов (с), русскому языку ака единственному варианту интеллигентского общения, и агрессия по отношению к тем, кто напоминает, что основное в словосочетании "макароны в тюрьме" -- тюрьма, а не вкусные теплые макароны.
Когда речь идет о конкретном человеке, последствия психтравмы лечатся длительной упорной психотерапией и, возможно, препаратами.
Как лечить травмированное коллективное бессознательное -- а х его з.
Моисей, грят, предлагал вариант "40 лет по пустыне", чтобы вымерло поколение, тоскующее по тюремным макаронам, и выросло новое, живущее надеждой на обретение своей земли. Но сейчас люди живут дольше и взрослеют медленнее. Так что квест "вырваться из коллективного ПТСР" приобретает совсем размытые перспективы.