Одна знакомая написала: раскрашиваю и перестаю плакать. Другая, молодая совсем женщина, сказала, что в самом начале отпуска, когда не могла прийти в себя от горы с плеч, сидела вечерами и "тупо раскрашивала".
У меня вместо "таинственного сада" крестики. Но цветные карандаши тоже действуют магически: я вспоминаю о маме.
Вот говорят, нельзя, чтобы ребёнок копировал рисунки взрослых. А ну и пусть. Одно из главных счастий моей маленькой жизни наступало, когда уставшая мама садилась рядом со мной и придвигала к себе альбом.
Она показывала мне, как можно нарисовать бабочку и какие в балках у Боковской больницы росли фиалки.
Ещё рисовала клоуна с высокими бровями и говорила, чтобы я раскрашивала его так ярко, как смогу:
Клоун мне нравился, я пыталась его повторить. Сейчас смотрю: что-то мой клоун замышляет. Какую-то каверзу. Характер у него подкачал, зато ушки удались:
Но больше всего любила мама рисовать тихую речку с зарослями камыша, деревянный мостик, костёр на берегу, пастуха с коровками...
Кувшина такого я у нас не помню, но уверена, что все цветы в нём аленькие.
Татьяна Александровна Правдина, жена Гердта, сказала в программе "Наедине со всеми", что в маминой пудренице, которую она берёт каждый день. больше для неё соединения и памяти, чем в кладбищенской земле. У меня то же чувство: близкие мои продолжают жить вон в тех дальних домиках за речкой.