"У моей судьбы должны быть в запасе ещё и хорошие чудеса"
Верная своей любви к письмам, читаю книгу о Туруханской ссылке Ариадны Эфрон. Книга толстая, издана обстоятельно и с большой любовью. Первая её часть - "А жизнь идёт, как Енисей" - письма, рассказы, стихотворения и записи Ариадны Сергеевны, а вторая - "Рядом с Алей" - воспоминания Ады Александровны Федерольф, которая тоже была сослана в Туруханск навечно.
Книгу я полгода назад купила в "Лабиринте", а письма Ариадны Эфрон читала, когда их в 1989 году опубликовали в журнале "Нева". Они у меня переплетены: не хотела расставаться.
Вот здесь Алины акварели: "Слияние Тунгуски и Енисея", "Июль в Туруханске",
их с Адой домик и крутой берег Енисея. Я смотрю на картинку и представляю, как каждый раз замирали они от ужаса в половодье.
Комнату покажу отдельно. Видно, что изо всех сил эти женщины старались создать уют.
Большая часть писем Ариадны Сергеевны обращена к сестре отца Елизавете Яковлевне Эфрон и её подруге Зинаиде Митрофановне Ширкевич и Борису Леонидовичу Пастернаку.
Это поразительное чтение, поразительное! Женщина, у которой, как у миллионов других, отняли судьбу, рассказывает о повседневной своей жизни в Красноярском крае. И в глубине этих писем, на самом дне трагедии, рядом с отчаянием, живёт надежда. "У моей судьбы должны быть в запасе ещё и хорошие чудеса", - пишет Ариадна.
"В таких тяжёлых условиях,в какие попадаю теперь, я ещё не бывала за все эти годы, несмотря на то, что пережить пришлось немало. Зимой здесь всё же должна быть почтовая связь телеграфом и самолётом. А ещё на оленях и на собаках. Морозы до 60 градусов, сильные ветры, близко Карское море. Всё бы ничего, если бы не пожизненно, очень уж страшно звучит - бедная жизнь моя!.."
"Здесь где-то совсем близко должна быть кухня, где в огромных количествах готовят плохую погоду для самых далёких краёв. "Наступило резкое похолодание" - это мы. Закаты здесь неописуемые. Только великий творец может, затратив столько золота и пурпура, передать ими ощущение не огня, не тепла, а неизбежного и неумолимого, как Смерть, холода. Холодно. Уже холодно. Каково же будет дальше!"
"Воду таскаем на себе из Енисея - далеко в гору. ... походка и вид у меня стали самые лошадиные, ну, как бывшие водовозные клячи, работящие, понурые и костлявые, как известное пособие по анатомии. Но глаза по старой привычке впитывают в себя и доносят до сердца, минуя рассудок, великую красоту ни на кого не похожей Сибири. Не меньше, чем вернуться, безумно, ежеминутно хочется писать и рисовать. Ни времени,ни бумаги, всё таскаю в сердце. Оно скоро лопнет."
Я большие фрагменты из писем привожу здесь, но очень уж хочется делиться хорошим.
Письма Пастернаку совершенно особенные. Кажется, что, когда Ариадна обращается к нему, её душа превращается в мелодию и строчки на бумаге кажутся стихами:
"Поговорить здесь решительно не с кем, а мысленно я обращаюсь только к тебе, правда. Когда в какой-нибудь очень тихий час вдруг всё лишнее уходит из души, остаётся только мудрое и главное, я говорю с тобой с тою же же доверчивой простотой, с которой отшельник разговаривает с Богом, ничуть не смущаясь его физическим отсутствием. Ты лучше из всех мне известных поэтов переложил несказАнное на человеческий язык, и поэтому, когда моё "несказАнное", перекипев и отстоявшись,делается ясной и яркой, как созвездие, формулой, я несу её к тебе, через все Енисеи, и мне ничуть не обидно, что оно никогда до тебя не доходит. Молитвы отшельника тоже оседают на ближайших колючках, и от этого не хуже ни Богу, ни колючкам, ни отшельнику!"
"Если бы не ты, я, наверное, была бы очень одинока, но ведь всё я вижу немного твоими глазами, немного с тобой вместе, и от этого легче".
А вот эти строчки особенно меня тронули. Аля благодарит Бориса за деньги, которые в очередной раз помогли ей пережить трудное время, и делает приписку:
"Кстати, первое, что я на них сделала, - купила себе целлулоидного льва лимонного цвета, просто чтобы себе доказать, что вот хочу, то и делаю - без всякого расчёта!.."
Я подумала, что вот может же быть такое и лев Ариадны как мой-наш Фунька.
P.S. Выписала в дневник когда-то: это из письма Але Бориса Пастернака.
5 декабря 1950.
"...Человек, который так видит, так думает и так говорит, может совершенно положиться на себя во всех обстоятельствах жизни. Как бы она ни складывалась, как бы ни томила и даже ни пугала временами, он вправе с лёгким сердцем вести свою, с детства начатую, понятную и полюбившуюся линию, прислушиваясь только к себе и себе доверяя.
Радуйся, Аля, что ты такая. ЧТО твои злоключения перед этим богатством!.."
P.S. Вернулась к старому посту, чтобы добавить вот этот фильм режиссёра Сергея Борисенко
Click to view