"Это моя школа"
В детстве это была одна из самых любимых моих книг. Она досталась мне без обложки и первых страниц, и я не знала, что её автор - та самая Елена Ильина, что написала "Четвёртую высоту".
Я очень давно не перечитывала "Школу", но вот вспомнила, сняла с полки и решила разобраться, почему так любила.
Выяснилось, что многое помню почти наизусть. Как зовут девочек: Катя Снегирёва, Аня Лебедева, Наташа Оленина, Лена Ипполитова, Клава Киселёва, Настя Егорова, Стелла Кузьминская учатся в четвёртом "А" классе. Как любят они свою учительницу Людмилу Фёдоровну и даже какая у неё причёска - "светлые пышные косы, венком лежащие вокруг головы". Как готовятся к первым экзаменам: устному и письменному по математике и устному и письменному по русскому языку.
Особенно я любила главную героиню повести Катю Снегирёву. Её мир чем-то напоминал мне мой - нерушимый, уютный и правильный. Катя жила с мамой, папой, младшим братом, старшей сестрой и бабушкой. Все в этой семье были идеальными: идеальная мама работала на фабрике художницей по текстилю, она умела не только рисовать, но и шить. Идеальный папа-геолог разъезжал по стране, идеальная бабушка готовила вкусные обеды и всё время пекла пироги, идеальная сестра закончила школу с золотой медалью и училась в институте, чтобы стать идеальной учительницей, а идеальный младший брат если и доставал, то немножко.
Мне нравилось читать об отношениях Кати с подружками - она училась в женской школе. Девочки переживали из-за двоек и троек, ревновали старых подружек к новым, обижались, составляли списки недостатков, воспитывали в себе силу воли, обещали с понедельника делать утреннюю зарядку, оставались отличницами, выпускали стенгазету и дружили не до десятого класса даже, а на всю жизнь. Это тоже напоминало мне меня.
Я очень любила в этой книге закоулочки: например, маленькую целлулоидную куклу Дюймовочку. Когда Наташа Оленина заболела, мама принесла ей эту куколку в передаче: на Дюймовочке был белый больничный халатик и косынка. Потом Дюймовочка снова отправилась в больницу, когда Аня Лебедева заболела скарлатиной: девочку надо было поддержать.
А больше всего любила главу "Подарки". Она начиналась с предпраздничной суеты - в семье Снегирёвых готовились к 7 ноября. Сверкал паркет, окна были наряжены в лёгкие и пышные тюлевые занавески, бабушкин пирог был готов. И вот уже мама появляется на пороге с двумя набитыми сумками, а через несколько минут вбегает в дом папа с толстенным портфелем.
И тут начинаются нестыковки.
Папа купил вот что:
1) высокий резной гребень с блестящими камешками для своей мамы - взамен того, что он у неё сломал лет 25 назад;
2) брезентовый рюкзак со множеством карманов, ремней и металлических пряжек - для жены, чтобы удобно было ходить по магазинам и в театр (там отделение для бинокля);
3) пару толстых шерстяных чулок, мохнатеньких, с ниточками на носках, - для старшей дочери;
4) большую нарядную книгу о зверях - для Кати;
5) в длинном металлическом ящичке краски, два ряда тугих тюбиков с надписями "киноварь", "берлинская лазурь", "сепия" - для первоклассника Миши.
А мама начинает ловко вносить поправки:
1) шерстяные чулки очень понравились бабушке, а Тане, студентке, она вручает розовато-песочные капроновые чулочки;
2) книжка вручается Мише, впридачу к ней Катя отдаёт ему все свои прежние краски;
3) новые краски - это Катина была мечта:
4) гребень будет носить в густых волосах она сама, не совсем модно, правда, но вещь очень красивая;
5) а большой, вместительный рюкзак достаётся папе, а то он без подарка.
Я по пунктам написала, не как в книге: просто мне нравилось перебирать, как исправили папины просчёты в "что - кому".
Дмитрий Быков тоже читал в детстве эту книгу. Он назвал её "очень интересным пособием по невротизации советских детей, уникальным документом эпохи, Страшный реалистический роман о непрерывном насилии над ребёнком, чего автор не понимал, конечно", - сказал Быков. Не понимала, наверное, и я.