Миконид Коля
Недавно мне довелось провести более двух суток в поезде, пересекающим нашу страну с востока на запад. Что самое главное в долгом путешествии на поезде? Конечно, попутчики. Я оказался первым в купе, и мне оставалось лишь с волнением ждать, кого же мне судьба подарит на этот раз. Ждать пришлось недолго. Тихо и неожиданно в купе появился мужчина и две сопровождающие его дамы.
То, что моим соседом оказался человек-гриб, было понятно с первого взгляда. Ему было далеко за пятьдесят, он был невысокого роста, на коротких плотных ногах, с круглым, как шляпка подосиновика животом и лысой, с местами поросшей седым мхом, головой.
Одна дама оказалась супругой человека-гриба, другая была лет на десять моложе семейной пары и доводилась племянницей грибной жены. Глядя на них троих, мне подумалось, что они были обычной грибницей, пытающихся с помощью миграции расширить свой ареал обитания.
То, что люди-грибы существуют, говорили еще Курехин с Шолоховым, приводя в пример В.И. Ленина. Но, то, что именно сегодня я смогу встретить представителя грибной человеческой расы для меня стало неожиданностью.
Тем временем, грибница, разметав быстро сумки по полкам, уселась на лавку напротив меня.
- Ну, что? Давайте знакомиться, - сказала жена грибного тела, - дорога длинная.
Мы познакомились. Гриб назвался Николаем. Мы рассказали друг другу о целях своих поездок. Семейство направлялось к родственникам в Подмосковье.
- Мы хотели в августе поехать, но так получилось, что приходится в сентябре, даже отпуск переносить пришлось, Коленька был занят, - рассказала супруга Маша.
- А я сразу сказал, что никуда не поеду, пока опята не отойдут, - добавил Николай.
- Скажите, Шенкин, у Вас есть дача? - поинтересовалась у меня Маша.
Я отрицательно помотал головой. Мои попутчики как-то вдруг неожиданно загрустили.
- А по грибы Вы ходите? - сурово спросил гриб Николай и пристально посмотрел на меня.
Нависла напряженная тишина. Все понимали, что от моего ответа зависит комфортность их поездки. Врать не имело смысла, Николай раскусил бы меня на первом же наводящем вопросе. Поэтому я ответил очень осторожно и витиевато:
- Ну, специально не хожу, но когда оказываюсь в лесу, то конечно, меня тянет к грибам, но я не очень хорошо их готовлю и не очень в них разбираюсь.
То, что после моего ответа стало для всех очевидно, что говорить со мной не о чем и собеседник из меня - никакой, стало понятно по взгляду Николая. Он повернулся к окну, отрешенно посмотрел на проносящиеся за окном деревья и тихо сказал:
- Машенька, я бы чая выпил.
Мицелий резко зашевелился. Жена побежала за кипятком, племянница стала выкладывать продукты на стол. Николай, продолжая смотреть в окно, тихо и печально произнес:
- А зря Вы, Шенкин грибы не уважаете.
- Нет, Вы меня неправильно поняли, я грибы люблю, но вот собирать то времени нет, то компании, - я пытался оправдаться, но поезд взаимопонимания давно ушел.
Соседи принялись за чай, обсуждая недавнюю поездку к некой Нинке. Вспоминали с удовольствием с множеством неведомых мне деталей. Подводя итог воспоминаниям, Николай с удовольствием отметил:
- Да, что там говорить, хорошо съездили, я четыре ведра маслят собрал.
Пил чай Николай громко. Каждый глоток сопровождался звуком, какой бывает, если в липкий рассол от маринованных опят вставить трубочку для коктейля и сильно в нее дуть. И каждый раз после этого Николай шумно выдыхал, и из его недр вырывалось протяжное и гулкое «Аааах..».
Время тянулось медленно и спокойно. Дамы Николая на верхних полках читали книги, он продолжал смотреть в окно. Неожиданно по стеклам вагона побежали струи дождя. Дождь по-осеннему уныло моросил, нагоняя еще более дорожной меланхолии и сонливости. Но только не на Николая. Он блаженно заулыбался и нежно произнес: «Грибной-то дождичек».
Еще некоторое время понаблюдав, как благодать сходит с небес на грибные поляны, Николай негромко сказал:
- Я чего ни будь, поел бы.
Как по команде с верхних полок вспорхнули добрые женщины и стали накрывать на стол. Главный гриб сидел, широко расставив колени, положив на них ладони, и наблюдал за суетой вокруг крохотного стола.
- Готово, - отрапортовала жена.
Николай передвинулся к столу и макнул в соль куриное яйцо.
-Вика, слышь, - обратился он к племяннице, - а что ты мне на День Рождения подаришь?
- О, точно, у тебя же скоро днюха. Еще не думала.
- А ты и не думай. Ты мне знаешь что подаришь? - Николай откусил яйцо и посмотрел на женщину, - а подаришь ты мне блокнот. Хороший блокнот, в кожаном переплете, надежный. Я буду туда грибные места записывать. А то, бывает, что набредешь на грибное место, а на следующий год забываешь. Блудишь, ищешь, и не находишь. А был бы блокнот под рукой, записал бы. Там-то и там-то, от столба десять шагов вперед, повернуть направо, возле сосны налево 30 шагов. Понимаешь? - Николай отгрыз от куриной ножки кусочек, и тщательно пережевывая, лукаво смотрел на Вику.
- Понимаю, - ответила Вика, - только не блокнот тебе нужен, а навигатор.
- Навигатор? На фига? Я никогда в лесу не блужу, хорошо ориентируюсь на местности, - Николай принялся за куриную грудку.
- Вот нашел ты место грибное, смотришь в навигатор, а он тебе показывает координаты места, столько-то градусов широты, столько-то долготы. Запоминаешь координаты, а на следующий год вводишь эти данные в навигатор, а он тебе говорит: «Николай Петрович, пожалуйста, поверните направо и пройдите 10 метров, потом возле высокой сосны налево, вы у цели. Собирайте Ваши грибы. Сам приведет.
Курица выпала из рук Николая. Он ошарашено смотрел на Вику и молчал. Потом громко хлопнул себя по лбу ладошкой.
- Точно! Как же я сам не догадался, старый дуралей? Молодец Викуся. Вот же светлая у тебя голова. Ай да умница!
Запив обед кофе с баранками, Николай лег и сообщил окружающим, что он поспал бы. Спутницы Николая, как по команде затихли и принялись за чтение.
Николай быстро заснул. Нет, он не храпел. Он тяжело выдувал из себя воздух, напоминая перезревший гриб дождевик, выпускающего облачка своих спор в осеннем лесу. Наверняка, Николаю снились залитые солнцем грибные поляны, где он расхаживает, вооружившись навигатором, который ласковым голосом говорит: «Николай Петрович, а вон под той березкой Вы волнушку пропустили, вернитесь, заберите».
Однажды мы стояли с Николаем в проходе вагона и смотрели в окно, обсуждая, как меняется характер растительности по мере движения на запад. Поезд неожиданно сбавил скорость и медленно поплелся среди густого леса. Вдруг на одной из редких полянок я увидел несколько крупных розовых грибов.
- Николай, смотрите, - я показал в сторону грибного места.
- Нииии хрена себееее! - Остолбенел Николай, глаза его округлились, он как-то засуетился, переступая с ноги на ногу, - Да их там не меньше двух десятков. Первый раз вот так, с поезда грибы вижу. Ну, Вы Шенкин, и глазастый, вам в лес надо.
Если бы мы увидели приземление летающей тарелки или китайскую панду на сосне, то это бы не так впечатлило Николая, как увиденное грибное великолепие. Не знаю, какие силы удержали его от того, чтобы не рвануть стоп-кран и выйти из душного вагона и не срезать ножки этих розовых красавцев.
Вместо этого он зашел в купе и начал восторженно рассказывать своим дамам об увиденном чуде. Николай в деталях описал эту великолепную картину и в конце резюмировал:
- Ну, их там десятка четыре было, наверняка ведро с горкой. А, из Шенкина неплохой грибник мог бы получиться. Как он разглядел, ума не приложу. Талант.
Я сидел гордый от похвалы и ловил на себе восхищенные взгляды женской грибницы. Ставки мои росли. Вика неожиданно спросила:
- Шенкин, а Вы женаты?
Время тянулось медленно, как смола на дереве, избежать разговоров о политике в купе поезда дальнего следования было просто невозможно. Поговорили об Украине, о Китае, посочувствовали американцам по поводу их горе-презедента. Совместно решили вопрос о минимальных ценах на газ для Европы, и нашли пути решения проблемы импортозамещения в сельском хозяйстве и оборонном комплексе.
Конец дискуссии и подведение итогов наших прогнозов огласил Николай:
- Короче, я вам тАк скажу, - все внимательно прислушались, - следующий год будет очень и очень сложным. Может быть самым сложным и тяжелым годом этого века, - Николай таинственно замолчал и обвел медленным взглядом застывшие в нетерпении наши лица, - никто не помнит, даже старики, когда было такое, чтобы не уродились лисички. А в этом году практически нет лисичек. И это не к добру. Понимаете?
Конечно, мы все осознавали нерадостные перспективы нашей планеты после неурожая лисичек и понимающе закивали головами.
Последнюю ночь дороги мне не спалось. Я лежал, слушая монотонный стук вагонных колес, и размышлял о том, что испытываю определенную зависть к этому добродушному и неунывающему боровичку. Он имел то, чего я не смог найти за всю свою жизнь - всепоглощающую любовь к одному делу. К делу, которое способно захватить тебя целиком и давать тихую и нескончаемую радость.
Но, одна мысль не давала мне покоя - все-таки, почему не уродились лисички?