О моей духовной незрелости.
Иногда я чувствую злобу на окружающих меня людей. За то, что они не соответствуют моим ожиданиям. Мне хочется доверительной беседы - им нет, мне хочется ласки - им в другое время и в другом месте. Их оставляет равнодушным то, что так волнует меня. За это я даже начинаю их презирать.
Наверное, это от моей духовной незрелости - я слишком увлечена собой и не в состоянии увидеть жизнь в других.
Я, как новорожденный слепой котёнок, ищущий сосок матери, тычусь в людей в поисках живительной беседы, тёплого слова и родного сердцебиения, но, отчаявшись, сворачиваюсь клубочком и замыкаюсь в себе. И тогда я начинаю понимать, что гармония моего внутреннего мира зависит только от меня, и мне становится интересно самой с собой, я погружаюсь в одиночество, в мою музыку, в мои книги, в мои мысли. Мне кажется, что я обретаю внутренний покой и даже становлюсь сильнее.
Но любой сосуд имеет свойство переполняться. И тогда я выныриваю из своего тесного и душного мирка и опять иду к людям - поделиться прочитанным, услышанным, продуманным. Но натыкаюсь на те же равнодушные тела, в каждом из которых теплится своя, мне неведомая и так непохожая на мою, жизнь. И сила превращается в слабость - я не умею общаться с людьми на их языке, но ожидаю, что они выучат мой.
Может ли человек достигнуть таких вершин своего развития, когда он перестанет нуждаться в одобрении, внимании, понимании окружающих его людей? Когда он сможет совершенствоваться только ради себя?
Или же духовная сила человека заключается не в его самодостаточности и полной изоляции, а в способности найти себя в других людях, полюбить их, увидеть другие миры, прекраснее и сильнее, или слабее и серее, но тем не менее всё равно самые лучшие для их обладателей и потому достойные уважения и понимания не меньше, чем свой собственный?
Я пытаюсь найти ответы на эти вопросы и не нахожу их.
С одной стороны, погружение внутрь себя - это единственный способ познать себя, с другой же, познавая и обогащая только себя, человек лишается той общественно значимой ценности, которая ему, как существу социальному, безусловно необходима.
Наверное, это от моей духовной незрелости - я слишком увлечена собой и не в состоянии увидеть жизнь в других.
Я, как новорожденный слепой котёнок, ищущий сосок матери, тычусь в людей в поисках живительной беседы, тёплого слова и родного сердцебиения, но, отчаявшись, сворачиваюсь клубочком и замыкаюсь в себе. И тогда я начинаю понимать, что гармония моего внутреннего мира зависит только от меня, и мне становится интересно самой с собой, я погружаюсь в одиночество, в мою музыку, в мои книги, в мои мысли. Мне кажется, что я обретаю внутренний покой и даже становлюсь сильнее.
Но любой сосуд имеет свойство переполняться. И тогда я выныриваю из своего тесного и душного мирка и опять иду к людям - поделиться прочитанным, услышанным, продуманным. Но натыкаюсь на те же равнодушные тела, в каждом из которых теплится своя, мне неведомая и так непохожая на мою, жизнь. И сила превращается в слабость - я не умею общаться с людьми на их языке, но ожидаю, что они выучат мой.
Может ли человек достигнуть таких вершин своего развития, когда он перестанет нуждаться в одобрении, внимании, понимании окружающих его людей? Когда он сможет совершенствоваться только ради себя?
Или же духовная сила человека заключается не в его самодостаточности и полной изоляции, а в способности найти себя в других людях, полюбить их, увидеть другие миры, прекраснее и сильнее, или слабее и серее, но тем не менее всё равно самые лучшие для их обладателей и потому достойные уважения и понимания не меньше, чем свой собственный?
Я пытаюсь найти ответы на эти вопросы и не нахожу их.
С одной стороны, погружение внутрь себя - это единственный способ познать себя, с другой же, познавая и обогащая только себя, человек лишается той общественно значимой ценности, которая ему, как существу социальному, безусловно необходима.