Помнить Беслан
Программа "Экспертиза" на радиостанции "Голос России"
Беслан: трагедия кровоточит до сих пор
Теги: Северная Осетия, борьба с терроризмом, Беслан, ФСБ, российские спецслужбы, Великобритания, антитеррористические меры, теракт, Северный Кавказ, Максим Шалыгин, «Экспертиза», правоохранительные органы, Русская служба, Игорь Коротченко, терроризм, Политика, 1 сентября, «Национальная оборона», В России, Центр специального назначения ФСБ России
Максим Шалыгин
6.09.2010, 11:49
Вот уже шесть лет первые дни сентября для жителей Беслана и всей России окрашены в траурные цвета. Что должно сделать государство, чтобы подобной трагедии больше не повторилось? В какой мере правоохранительные структуры России готовы к тому, чтобы предотвращать теракты на начальном этапе? Насколько эффективно функционирует система специальных служб Российской Федерации? Какой характер носит терроризм в России?
Гость программы "Экспертиза" - Игорь Юрьевич Коротченко, военный эксперт, главный редактор журнала "Национальная оборона".
Ведущий - Максим Шалыгин.
Шалыгин: Здравствуйте, друзья. В студии эксперт Игорь Юрьевич Коротченко, главный редактор журнала "Национальная оборона",член Общественного совета при Министерстве обороны Российской Федерации. Здравствуйте. Спасибо, что пришли.
Коротченко: Добрый вечер.
Шалыгин: Как сообщил мне наш редактор, часть радиослушателей уже предлагает к обсуждению свои темы. При этом все дают ссылки на публикации в наших национальных средствах массовой информации: в газетах, интернет-изданиях. Я прошу, если вы предлагаете к обсуждению темы и даете ссылку на печатные издания, публикации, пожалуйста, указывайте также источник. Например, можно долго листать подшивку издания "Украина 2000", но лучше увидеть ссылку. Вот тогда, возможно, ссылка войдет в обсуждение нашей программы. Вы можете воспользоваться смс-сообщением, либо на сайте «Голоса России» найти реквизиты электронной почты. Письма с пометкой "Экспертиза" попадут к нам. Вот что я хотел сказать в качестве короткого вступления.
Игорь Юрьевич, предлагаю начать нашу программу с темы Беслана, тем более что на прошлой неделе (я) был в Южной Осетии. Там есть детское кладбище, оно примыкает к дороге, ведущей к зданию аэровокзала, в аэропорт Владикавказа. Конечно, я не мог не остановиться.
Тем, кто не знает, объясню. Бесланское кладбище детишек и взрослых - это, как заметил один мой коллега, как школьный класс, только дети - в гробах. И монумент: четыре женщины, прислонившись друг к другу спинами, держат на руках крону. В виде кроны - дети. Как дерево жизни. И рядом монумент, где под бронежилетом игрушка, по-моему, медвежонок. Это благодарность от жителей Беслана тем солдатам, тем омоновцам, которые отдали свою жизнь, спасая детей.
Коротченко: Извините, я поправлю. Там был Центр специального назначения ФСБ России.
Шалыгин: Да, простите. Может быть, еще и поэтому находиться в этой обстановке как-то особенно страшно. Меня удивляет молчание многих коллег в информационном эфире первые три дня. Я не знаю, как совместить радость 1 сентября как школьного праздника, не предавая памяти погибших. Очень сложный вопрос.
Об этой трагедии надо говорить. Я не понимаю, почему многие видные политики молчат. Что вы вспоминаете спустя годы? Что думаете об этой трагедии?
Коротченко: Я помню, как смотрел кадры прямого включения, когда начался штурм. Детишки, которые чудом вырывались через проломы, через окна. Первым делом они хотели пить, им давали пить воду в пластиковых бутылках. Люди-ополченцы несли маленьких детей, раненых, полуобожженных.
Я помню эти кадры. Безусловно, огромная общенациональная трагедия. Мы не должны забывать эту дату, тем более предавать информационному умолчанию. Это трагедия, которая кровоточит до сих пор. Мы помним жертв.
Шалыгин: Погибло 335 человек.
Коротченко: Об этой ужасной ситуации, невинных детях, оставшихся один на один с террористами, и, конечно, об уроках Беслана мы должны говорить, и не только по поводу очередной годовщины. По крайней мере, мы должны сделать все, чтобы ужасная, общенациональная трагедия больше никогда в России не повторилась.
Шалыгин: Какие уроки мы извлекли? Можно ли говорить, что мы стали мудрее, что стали лучше заботиться о собственной безопасности? Как нам это понимать?
Коротченко: Знаете, как практик, я бы не хотел говорить в эфире общеупотребительные фразы о том, что мы извлекли уроки и сделали то-то и то-то.
На мой взгляд, разговор должен быть немножко другим. В какой мере система органов государственной безопасности, правоохранительные структуры России готовы к тому, чтобы предотвратить на начальном этапе такие трагедии? Собственно, это вопрос о том, насколько эффективно функционирует система специальных служб Российской Федерации. Проблему надо ставить именно в таком разрезе.
Шалыгин: Только что мне принесли сообщение - возле детского сада в дагестанском городе Кизил - Юрт прогремел мощный взрыв. Бомбу привели в действие неизвестные; мощность взрывчатки - около шести килограммов в тротиловом эквиваленте. Также сообщается, что детей успели вовремя эвакуировать, поэтому пострадавших нет. Однако в ближайших зданиях взрывной волной и поражающими элементами были выбиты стекла. На месте работает оперативно-следственная группа.
Коротченко: Это к тому, о чем мы только что начали говорить. Когда мы еще не знали об этом сообщении, я сказал, что не надо фанфар по поводу того, что что-то сделано. Разговор надо вести по-другому.
Это лишнее подтверждение тому, что террористическое подполье на Северном Кавказе по-прежнему действует и, я бы сказал, действует эффективно. Не надо шапками закидывать. Эти люди, которые ведут вооруженную борьбу с Российской Федерацией, с народом нашей страны, действуют достаточно эффективно. Их финансируют, у них есть сетевая структура, есть органы управления, есть штабы, где принимаются решения, распределяются потоки денежных средств. Это грозная реальность, с которой мы должны считаться и которую должны уничтожить.
Сделать хотя бы так, как сделали британские спецслужбы, когда во многих городах Великобритании гремели взрывы. В конечном итоге были приняты меры, которые фактически свели на нет североирландский экстремизм, боевые подпольные ячейки ИРА, Ирландской республиканской армии. Сейчас ситуация относительно стабильная. Британские коллеги наших спецслужб в той или иной степени решили эту проблему, столкнувшись, правда, с новой угрозой - "Аль-Каидой".
Мы помним те взрывы, которые были в Лондоне. Это перманентная борьба с террором, она должна вестись не в виде какой-либо кампании, а системно. Именно на системной основе мы должны решать эту проблематику применительно к Северному Кавказу. Более того, мы сейчас наблюдаем отдельные рецидивы, которые пока еще не вылились в теракты, но которые необходимо контролировать, чтобы задушить зародыш терроризма в самом начале, так как эта угроза может снова появиться.
Шалыгин: Игорь Юрьевич, на ваш взгляд, на Северном Кавказе действует преимущественно религиозный экстремизм или терроризм, который не мотивирован религиозными убеждениями? То есть, бандитизм, а следовательно, тогда цели более простые - навести порядок. Как это определить?
Коротченко: Терроризм - это всегда политика.
Шалыгин: Это не религия?
Коротченко: Религиозный фактор может присутствовать, но он не является определяющим. В основе - политика, это политика тех людей, тех социальных, политических групп, тех вооруженных отрядов и тех центров, которые за ними стоят.
Шалыгин: Тогда какова сверхзадача? Халифат?
Коротченко: Мы не знаем, как могут трансформироваться те или иные радикальные лозунги. На определенном этапе это может быть халифат, на определенном этапе это может быть лозунг некоей свободной республики.
Мы помним лозунги Ичкерии и тех, кто их выдвигал. Вопрос в том, как будет реагировать Российская Федерация на подобные угрозы. Ведь любой сбой в работе системы спецслужб, любой сбой на уровне политического руководства, когда террористы чувствуют, что им не противостоят системно, дает всплеск и рождает новые и новые амбиции. И эти амбиции могут простираться сколь угодно далеко...
Слушайте полную версию программы:
Скачать
Беслан: трагедия кровоточит до сих пор
Теги: Северная Осетия, борьба с терроризмом, Беслан, ФСБ, российские спецслужбы, Великобритания, антитеррористические меры, теракт, Северный Кавказ, Максим Шалыгин, «Экспертиза», правоохранительные органы, Русская служба, Игорь Коротченко, терроризм, Политика, 1 сентября, «Национальная оборона», В России, Центр специального назначения ФСБ России
Максим Шалыгин
6.09.2010, 11:49
Вот уже шесть лет первые дни сентября для жителей Беслана и всей России окрашены в траурные цвета. Что должно сделать государство, чтобы подобной трагедии больше не повторилось? В какой мере правоохранительные структуры России готовы к тому, чтобы предотвращать теракты на начальном этапе? Насколько эффективно функционирует система специальных служб Российской Федерации? Какой характер носит терроризм в России?
Гость программы "Экспертиза" - Игорь Юрьевич Коротченко, военный эксперт, главный редактор журнала "Национальная оборона".
Ведущий - Максим Шалыгин.
Шалыгин: Здравствуйте, друзья. В студии эксперт Игорь Юрьевич Коротченко, главный редактор журнала "Национальная оборона",член Общественного совета при Министерстве обороны Российской Федерации. Здравствуйте. Спасибо, что пришли.
Коротченко: Добрый вечер.
Шалыгин: Как сообщил мне наш редактор, часть радиослушателей уже предлагает к обсуждению свои темы. При этом все дают ссылки на публикации в наших национальных средствах массовой информации: в газетах, интернет-изданиях. Я прошу, если вы предлагаете к обсуждению темы и даете ссылку на печатные издания, публикации, пожалуйста, указывайте также источник. Например, можно долго листать подшивку издания "Украина 2000", но лучше увидеть ссылку. Вот тогда, возможно, ссылка войдет в обсуждение нашей программы. Вы можете воспользоваться смс-сообщением, либо на сайте «Голоса России» найти реквизиты электронной почты. Письма с пометкой "Экспертиза" попадут к нам. Вот что я хотел сказать в качестве короткого вступления.
Игорь Юрьевич, предлагаю начать нашу программу с темы Беслана, тем более что на прошлой неделе (я) был в Южной Осетии. Там есть детское кладбище, оно примыкает к дороге, ведущей к зданию аэровокзала, в аэропорт Владикавказа. Конечно, я не мог не остановиться.
Тем, кто не знает, объясню. Бесланское кладбище детишек и взрослых - это, как заметил один мой коллега, как школьный класс, только дети - в гробах. И монумент: четыре женщины, прислонившись друг к другу спинами, держат на руках крону. В виде кроны - дети. Как дерево жизни. И рядом монумент, где под бронежилетом игрушка, по-моему, медвежонок. Это благодарность от жителей Беслана тем солдатам, тем омоновцам, которые отдали свою жизнь, спасая детей.
Коротченко: Извините, я поправлю. Там был Центр специального назначения ФСБ России.
Шалыгин: Да, простите. Может быть, еще и поэтому находиться в этой обстановке как-то особенно страшно. Меня удивляет молчание многих коллег в информационном эфире первые три дня. Я не знаю, как совместить радость 1 сентября как школьного праздника, не предавая памяти погибших. Очень сложный вопрос.
Об этой трагедии надо говорить. Я не понимаю, почему многие видные политики молчат. Что вы вспоминаете спустя годы? Что думаете об этой трагедии?
Коротченко: Я помню, как смотрел кадры прямого включения, когда начался штурм. Детишки, которые чудом вырывались через проломы, через окна. Первым делом они хотели пить, им давали пить воду в пластиковых бутылках. Люди-ополченцы несли маленьких детей, раненых, полуобожженных.
Я помню эти кадры. Безусловно, огромная общенациональная трагедия. Мы не должны забывать эту дату, тем более предавать информационному умолчанию. Это трагедия, которая кровоточит до сих пор. Мы помним жертв.
Шалыгин: Погибло 335 человек.
Коротченко: Об этой ужасной ситуации, невинных детях, оставшихся один на один с террористами, и, конечно, об уроках Беслана мы должны говорить, и не только по поводу очередной годовщины. По крайней мере, мы должны сделать все, чтобы ужасная, общенациональная трагедия больше никогда в России не повторилась.
Шалыгин: Какие уроки мы извлекли? Можно ли говорить, что мы стали мудрее, что стали лучше заботиться о собственной безопасности? Как нам это понимать?
Коротченко: Знаете, как практик, я бы не хотел говорить в эфире общеупотребительные фразы о том, что мы извлекли уроки и сделали то-то и то-то.
На мой взгляд, разговор должен быть немножко другим. В какой мере система органов государственной безопасности, правоохранительные структуры России готовы к тому, чтобы предотвратить на начальном этапе такие трагедии? Собственно, это вопрос о том, насколько эффективно функционирует система специальных служб Российской Федерации. Проблему надо ставить именно в таком разрезе.
Шалыгин: Только что мне принесли сообщение - возле детского сада в дагестанском городе Кизил - Юрт прогремел мощный взрыв. Бомбу привели в действие неизвестные; мощность взрывчатки - около шести килограммов в тротиловом эквиваленте. Также сообщается, что детей успели вовремя эвакуировать, поэтому пострадавших нет. Однако в ближайших зданиях взрывной волной и поражающими элементами были выбиты стекла. На месте работает оперативно-следственная группа.
Коротченко: Это к тому, о чем мы только что начали говорить. Когда мы еще не знали об этом сообщении, я сказал, что не надо фанфар по поводу того, что что-то сделано. Разговор надо вести по-другому.
Это лишнее подтверждение тому, что террористическое подполье на Северном Кавказе по-прежнему действует и, я бы сказал, действует эффективно. Не надо шапками закидывать. Эти люди, которые ведут вооруженную борьбу с Российской Федерацией, с народом нашей страны, действуют достаточно эффективно. Их финансируют, у них есть сетевая структура, есть органы управления, есть штабы, где принимаются решения, распределяются потоки денежных средств. Это грозная реальность, с которой мы должны считаться и которую должны уничтожить.
Сделать хотя бы так, как сделали британские спецслужбы, когда во многих городах Великобритании гремели взрывы. В конечном итоге были приняты меры, которые фактически свели на нет североирландский экстремизм, боевые подпольные ячейки ИРА, Ирландской республиканской армии. Сейчас ситуация относительно стабильная. Британские коллеги наших спецслужб в той или иной степени решили эту проблему, столкнувшись, правда, с новой угрозой - "Аль-Каидой".
Мы помним те взрывы, которые были в Лондоне. Это перманентная борьба с террором, она должна вестись не в виде какой-либо кампании, а системно. Именно на системной основе мы должны решать эту проблематику применительно к Северному Кавказу. Более того, мы сейчас наблюдаем отдельные рецидивы, которые пока еще не вылились в теракты, но которые необходимо контролировать, чтобы задушить зародыш терроризма в самом начале, так как эта угроза может снова появиться.
Шалыгин: Игорь Юрьевич, на ваш взгляд, на Северном Кавказе действует преимущественно религиозный экстремизм или терроризм, который не мотивирован религиозными убеждениями? То есть, бандитизм, а следовательно, тогда цели более простые - навести порядок. Как это определить?
Коротченко: Терроризм - это всегда политика.
Шалыгин: Это не религия?
Коротченко: Религиозный фактор может присутствовать, но он не является определяющим. В основе - политика, это политика тех людей, тех социальных, политических групп, тех вооруженных отрядов и тех центров, которые за ними стоят.
Шалыгин: Тогда какова сверхзадача? Халифат?
Коротченко: Мы не знаем, как могут трансформироваться те или иные радикальные лозунги. На определенном этапе это может быть халифат, на определенном этапе это может быть лозунг некоей свободной республики.
Мы помним лозунги Ичкерии и тех, кто их выдвигал. Вопрос в том, как будет реагировать Российская Федерация на подобные угрозы. Ведь любой сбой в работе системы спецслужб, любой сбой на уровне политического руководства, когда террористы чувствуют, что им не противостоят системно, дает всплеск и рождает новые и новые амбиции. И эти амбиции могут простираться сколь угодно далеко...
Слушайте полную версию программы:
Скачать