Жертва эпохи Большого террора
Фото СВР России
О судьбе сына старорусского приказчика и вязальщицы
Сегодня имя Зельман (Залман) Пассов вряд ли что-нибудь скажет. Да оно и никогда не было на слуху. Такую работу выполнял Зельман Исаевич, что не предполагались ни публичные чествования, ни даже лаконичные газетные заметки о достигнутом. В 1938 году он был начальником Пятого (Иностранного) отдела ГУГБ НКВД. Если перевести на современный язык - начальником Службы внешней разведки (СВР).
Боец невидимого тыла
В истории СВР фамилия Пассов стоит после Шпигельглаза, но перед Судоплатовым. В отличие от Зельмана Исаевича его предшественник и преемник сегодня хорошо известны как крупные разведчики, специализировавшиеся на диверсионных и террористических операциях за границей. В частности, Судоплатов готовил и руководил операцией по ликвидации Троцкого. Шпигельглаз организовал похищение председателя РОВС генерала Миллера в Париже, добыл для Сталина «Завещание Секта» (генерала, проводившего политику дружбы с СССР и объяснявшего в своем завещании Гитлеру, почему это нужно).
Так вот, Пассов на фоне этих корифеев был практически невидим. Как и полагается разведчику. С другой стороны - ему нечем было похвастаться: ни в биографии, ни в заслугах.
Зельман Пассов родился 10 апреля 1905 года в Старой Руссе в семье приказчика (мать работала вязальщицей на трикотажной фабрике). Учился в школе начальной и в школе 2-й ступени, но закончил только пять классов и ушел «защищать революцию». Это было, надо полагать, вынужденное решение, так как отец Зельмана умер в 1917 году, так и не увидев пожара Октябрьской революции.
В силу того, что было мальчишке всего 14 лет, два года Зельман «отвоевал» курьером в старорусской милиции, потом - вестовым у военного коменданта, а в 1922 году стал на короткое время секретарем командира батальона связи, опять же в родном уезде, но не на фронте.
И видимо, чем-то себя проявил (можно предположить, чем именно), если в мае 1922 года Пассова взяли в аппарат уполномоченного ГПУ по Старорусскому уезду, но тоже на скромную должность делопроизводителя. С февраля 1923 года он становится и сотрудником агентуры, через два года - помощником уполномоченного, а вскоре - уполномоченным Особого отдела 56-й стрелковой дивизии, дислоцированной в Новгородской губернии. Потом его переводят в Новгородский губернский отдел ГПУ, а осенью 1928 года направляют учиться в Высшую пограничную школу (ВПШ) ОГПУ, где набирали курс (70 человек) для подготовки сотрудников Особого и Контрразведывательного отделов. Срок обучения - один год. Обязательным условием приема был трехлетний стаж чекистской работы, который у 23-летнего парня уже был.
Кстати, в ВКП(б) он вступил в 1927 году. Но не к 10-летию Великой Октябрьской социалистической революции, а к очередной годовщине смерти ее вождя.
Путь к вершине
В 1929 году Пассов заканчивает ВПШ ОГПУ (больше нигде не учился) и получает назначение - уполномоченный 1-го отделения Контрразведывательного отдела ОГПУ СССР, с сентября 1930 года - уполномоченный специального бюро Особого отдела ОГПУ СССР, с апреля 1931-го - оперуполномоченный. С января 1933 года он становится сотрудником для особых поручений Особого отдела ОГПУ СССР.
Далее карьера идет в рост: помощник начальника, заместитель начальника 3-го Особого отдела ОГПУ СССР. С июля 1934 года - заместитель начальника 7-го, с мая 1935-го - начальник 11-го отделения Особого отдела Главного управления государственной безопасности НКВД СССР. В декабре 1936 года, когда молох репрессий начинает стремительно раскручиваться, Зельман Пассов становится начальником 3-го отделения, а с 1 сентября 1937 года - заместителем начальника 3-го (Контрразведывательного) отдела НКВД СССР.
До роковой вершины остается рукой подать. И вот 28 марта 1938 года он сменяет Шпигельглаза на посту начальника 7-го (Иностранного) отдела 1-го управления (с сентября 1938 года - ГУГБ) НКВД СССР.
Павел Судоплатов писал в своей книге «Лубянка и Кремль»: «В рамках НКВД существовали два подразделения, занимавшиеся разведкой за рубежом. Это Иностранный отдел, которым руководили сначала Трилиссер, потом Артузов, Слуцкий и Пассов. Задача отдела - собирать для Центра разведданные, добытые как по легальным (через наших сотрудников, имевших дипломатическое прикрытие или работавших в торговых представительствах за рубежом), так и по нелегальным каналам. Особо важными были сведения о деятельности правительств и частных корпораций, тайно финансирующих подрывную деятельность русских эмигрантов и белогвардейских офицеров в странах Европы и в Китае, направленную против Советского Союза. Иностранный отдел был разбит на отделения по географическому принципу, а также включал подразделения, занимавшиеся сбором научно-технических и экономических разведданных. Эти отделения обобщали материалы, поступавшие от наших резидентур за границей - как легальных, так и нелегальных. Приоритет нелегальных каналов был вполне естествен, поскольку за рубежом тогда было не так много советских дипломатических и торговых миссий. Вот почему нелегальные каналы для получения интересовавших нас разведданных были столь важны.
В то же время существовала и другая разведывательная служба - Особая группа при наркоме внутренних дел, непосредственно находящаяся в его подчинении и глубоко законспирированная. В ее задачу входило создание резервной сети нелегалов для проведения диверсионных операций в тылах противника в Западной Европе, на Ближнем Востоке, в Китае и США в случае войны. Учитывая характер работы, Особая группа не имела своих сотрудников в дипломатических и торговых миссиях за рубежом. Ее аппарат состоял из двадцати оперработников, отвечавших за координирование деятельности закордонной агентуры. Все остальные сотрудники работали за рубежом в качестве нелегалов».
Заговор Ежова
Пассову (и сотням других чекистов) не повезло в том отношении, что Ежов, закончивший кровавую чистку, был уже обречен, а 29 сентября ГУГБ возглавил Лаврентий Берия. Он сразу форсировал реализацию практически завершенного в подготовке дела о «заговоре Ежова». В обвинительном постановлении, подписанном следователем ГУГБ НКВД старшим лейтенантом Василием Сергиенко 10 июля 1939 года, об этом заговоре сказано так:
«Конкретные планы государственного переворота и свержения Советского правительства Ежов и его сообщники строили в расчете на военную помощь Германии, Польши и Японии, взамен чего обещая правительствам этих стран территориальные и экономические уступки за счет СССР. Для практического осуществления этих предательских замыслов Ежов систематически передавал германской и польской разведкам совершенно секретные экономические и военные сведения, характеризующие внутриполитическое положение и оборонную мощь СССР. В этих же антисоветских целях Ежов сохранял и насаждал шпионские и заговорщические кадры в различных партийных, советских, военных и прочих организациях СССР, широко проводя подрывную, вредительскую работу на важнейших участках партийной, советской и в особенности военной и наркомвнудельской работы как в центре, так и на местах, провоцируя недовольство трудящихся и ослабляя военную мощь Советского Союза.
Подготавливая государственный переворот, Ежов готовил через своих единомышленников по заговору террористические кадры, предполагая пустить их в действие при первом удобном случае. Ежов и его сообщники Фриновский, Евдокимов и Дагин практически подготовили на 7 ноября 1938 года путч, который, по замыслу его вдохновителей, должен был выразиться в совершении террористических акций против руководителей партии и правительства во время демонстрации на Красной площади в Москве».
Оценивать справедливость или правдивость таких выводов мы не станем, это сделано уже не однажды. Но в соответствии с версией следствия, чекисты сорвали ноябрьский путч: 23 октября 1938 года старший майор госбезопасности (генерал-майор) Зельман Пассов был арестован как участник заговора. 2 ноября - Сергей Шпигельглаз. Его тоже прикрепили к заговорщикам, возможно - за неудачное покушение на Троцкого, которое провалил мексиканский художник Сикейрос. Но скорее всего - потому что слишком много знал и потому что дал бежать на Запад генералу НКВД Александру Орлову (Фельдбину), который в Испании получил вызов Ежова прибыть в Антверпен и понял, что это означает расстрел в рамках кампании по чистке разведки от «иностранных шпионов». Он бежал не только с женой и дочерью, но и прихватил 60 000 долларов из сейфа резидентуры.
Не спасло Пассова и то, что в августе 1937 года он был награжден орденом Ленина за работу по «делу Тухачевского», а в декабре - нагрудным знаком «Почетный чекист». Не исключено, что за дело своего бывшего начальника Третьего (Контрразведка) отдела ОГПУ (НКВД) Яна Ольского, уволенного из органов еще в 1931 году, но - по национальному признаку - в 1937-м обвиненного в работе на польскую разведку. Пассов выбил из Ольского «признания» о сообщниках - Иосифе Уншлихте, Станиславе Мессинге, Романе Пиляре, Филиппе Медведе и других высокопоставленных чекистах. Все они были расстреляны в 1937-1938 годах.
Вообще, за два этих года из 450 сотрудников Седьмого отдела было репрессировано 275 человек В течение 127 дней 1937 года руководство страны не получало из центрального аппарата внешней разведки вообще никакой информации.
Высшая мера
Что касается Пассова, то его дурили до последнего. Например, пока шло следствие, привлекли к сотрудничеству с особым бюро при Наркомате внутренних дел, которое разрабатывало учебники для Центральной школы НКВД и межкраевых школ ГУГБ НКВД. Наверное, Пассов воспринял это как примету, что все обойдется, что «органы» разберутся, разбираются. И надо только потерпеть.
Он не думал, видимо, что в результате большого террора был уничтожен практически весь преподавательский состав учебных заведений НКВД, и не знал, что Лаврентий Берия разрешил использовать оперативный опыт арестованных чекистов. Да и правда, ведь арестованный - вовсе не враг, опытом его можно воспользоваться. Но он все равно подлежит уничтожению. Если постановит суд.
Арестованный Пассов готовил учебник по разведке, а ему готовили смертный приговор. 14 февраля 1940 года старшего майора расстреляли. Жертва террора? В 1957 году постановлением Главной военной прокуратуры Зельман Пассов был признан виновным в применении незаконных методов ведения следствия и фальсификации уголовных дел. В реабилитации ему было отказано. В отличие, например, от Шпигельглаза, которого расстреляли 29 января 1940 года, а через 16 лет признали невиновным.
Источник http://rus.ruvr.ru/2012_08_27/Tovarishh-starshij-major/