Грани о выступлении Путина
Старые и новое
Илья Мильштейн, 30.08.2018
Президент Путин - он вообще разный. Слегка как бы смущенный, со странной ухмылочкой объявляющий, что врагов будем теперь мочить в сортире. Горестно-оптимистичный, если настает время оповестить сограждан о том, что у террористов нет будущего, а у нас оно есть. Непреклонный и злой, когда велит прекратить истерику. Блещущий искрометным юмором: зачем, дескать, вам машина, если у вас нет дорог. Мстительный, но и справедливый: глядите, мол, какие у нас ракеты и торпеды; раньше не хотели с нами разговаривать - послушайте сейчас.
А вчера мы увидели такого Путина, какого никогда прежде не видали. Путина бесконечно доброго, заглядывающего своими ласковыми глазами нам в душу. Путина сострадающего, для которого грядущая пенсионная реформа - большая личная драма. Путина, который голосом проникновенным прямо умолял соотечественников все-таки смириться с неизбежным, поскольку куда ж денешься. Война и проклятые девяностые, сопоставимые по "катастрофическим последствиям" с войной, не оставляют нам выбора. Потому придется вам, дорогие мои возмечтавшие об отдыхе россияне, еще повкалывать.
Отдельно Владимир Владимирович, не отрывая любящего взора от телепромтера, докладывал, что ни в чем не виноват и слово держать умеет. Ну да, он клялся, что покуда сидит в Кремле, пенсионный возраст повышать не позволит. Обещал - выполнил. "В 2008 году, когда я оставил пост президента России, базовые положения пенсионной системы полностью сохранялись", - напоминал нам оратор, и это была сущая правда. Откуда ж он мог знать, что четыре года спустя народ снова его выберет, заново родившегося и свободного от всех обязательств, включая разные там Будапештские меморандумы и устные договоренности с электоратом? Никому и в голову не приходило.
Однако этот беспрецедентно добрый Путин не смог бы поразить нас в самое сердце, если бы не приберег для лишенных заслуженного покоя еще и слова утешения. А ведь приберег и поразил. Женщинам повелел отправляться на пенсию в 60 лет, а не в 63, как это было предусмотрено в бесчеловечной первоначальной редакции законопроекта. Осчастливил многодетных матерей, причем тем, у кого детей по лавкам пятеро, он дозволил сохранить прежние льготы. Зато не пощадил работодателей, желающих уволить или не желающих принимать на службу граждан предпенсионного возраста. Их теперь чего доброго и посадить могут. Самых же пострадавших, собиравшихся воспользоваться правом на отдых в ближайшие два года и напоровшихся на реформу, он облагодетельствовал, предложив им оформить пенсию за шесть месяцев до наступления нового пенсионного срока. Они, вероятно, это оценят.
Да и как не оценить? Дней шесть назад мы гадали, что делать Путину, чьи намерения, подобно Deus ex machina, лично предстать перед россиянами и перевербовать их всех скопом, были заранее преданы огласке. Какое чудо, терялись мы, он должен явить ныне, чтобы ветераны почувствовали себя спасенными. И он явил чудо, лишь отчасти нами предполагаемое. То есть, как и ожидалось, пришел и мало кого спас, ошеломляя самим фактом своего обращения к нации, но при этом в совершенно новом образе. В образе царя милосердного, который скорбным отеческим словом увещевает дедушек и бабушек, которых совсем скоро начнут обирать и грабить. Суля им взамен "продолжительность жизни более 80 лет", сиречь по нашим меркам жизнь вечную.
Конечно, найдутся и такие среди нас, особенно среди молодых, на кого не подействуют его беспримерно гуманные методы работы с большой аудиторией. Кто, пожалуй, еще и спорить с ним начнет, и дерзить, указывая на то, что катастрофой, сопоставимой с прошлой войной, следует назвать эпоху Путина. А то и несопоставимой, ежели настоящая Третья мировая война грянет, к чему лидер нации прикладывает громадные усилия. Кто заговорит про триллионы, которые подобревший наш президент сколько лет уже вкладывает в строительство осажденной крепости, из-за чего, собственно, мы и обнищали. Кто будет упорствовать, продвигая идею референдума, итоги которого слишком очевидны, чтобы власть согласилась его допустить.
Что ж, про них Владимир Владимирович тоже сказал, предвидя возражения и превозмогая доброту. Когда упоминал среди своих оппонентов "силы... оппозиционные", которые, не стыдясь людей, "будут использовать эту ситуацию для саморекламы и укрепления своих позиций". И еще когда предупреждал несогласных, что "если мы сейчас проявим нерешительность, это может поставить под угрозу стабильность общества, а значит и безопасность страны". Он им, потенциальным предателям Родины, по-доброму советовал протестовать как-нибудь потише. Ну и предостерегал: не захотите по-доброму - вам же будет хуже.
Послушаются ли его стремящиеся к саморекламе, а также миллионы простых россиян - бог весть. Не исключено, что все как-то устроится так, что и послушаются, и всерьез сопротивляться ему не станут, и коммунисты со своим референдумом тихо сольются, потрясенные кротостью вождя. Хотя может статься, что оппозиционеры заупрямятся, да и народ в массе своей не то чтобы возмечтает о России без Путина и его пенсионной реформы, но потянется к врагам. Что ж, тогда мы, изумленные вчерашним зрелищем, вновь увидим обыкновенного Путина, с которым уже сроднились - злого, непреклонного, мстительного. Увидим и вздохнем с облегчением, а то ведь уже забеспокоились, не понимая, что это с ним случилось и какой ганди его укусил.
Илья Мильштейн, 30.08.2018
Президент Путин - он вообще разный. Слегка как бы смущенный, со странной ухмылочкой объявляющий, что врагов будем теперь мочить в сортире. Горестно-оптимистичный, если настает время оповестить сограждан о том, что у террористов нет будущего, а у нас оно есть. Непреклонный и злой, когда велит прекратить истерику. Блещущий искрометным юмором: зачем, дескать, вам машина, если у вас нет дорог. Мстительный, но и справедливый: глядите, мол, какие у нас ракеты и торпеды; раньше не хотели с нами разговаривать - послушайте сейчас.
А вчера мы увидели такого Путина, какого никогда прежде не видали. Путина бесконечно доброго, заглядывающего своими ласковыми глазами нам в душу. Путина сострадающего, для которого грядущая пенсионная реформа - большая личная драма. Путина, который голосом проникновенным прямо умолял соотечественников все-таки смириться с неизбежным, поскольку куда ж денешься. Война и проклятые девяностые, сопоставимые по "катастрофическим последствиям" с войной, не оставляют нам выбора. Потому придется вам, дорогие мои возмечтавшие об отдыхе россияне, еще повкалывать.
Отдельно Владимир Владимирович, не отрывая любящего взора от телепромтера, докладывал, что ни в чем не виноват и слово держать умеет. Ну да, он клялся, что покуда сидит в Кремле, пенсионный возраст повышать не позволит. Обещал - выполнил. "В 2008 году, когда я оставил пост президента России, базовые положения пенсионной системы полностью сохранялись", - напоминал нам оратор, и это была сущая правда. Откуда ж он мог знать, что четыре года спустя народ снова его выберет, заново родившегося и свободного от всех обязательств, включая разные там Будапештские меморандумы и устные договоренности с электоратом? Никому и в голову не приходило.
Однако этот беспрецедентно добрый Путин не смог бы поразить нас в самое сердце, если бы не приберег для лишенных заслуженного покоя еще и слова утешения. А ведь приберег и поразил. Женщинам повелел отправляться на пенсию в 60 лет, а не в 63, как это было предусмотрено в бесчеловечной первоначальной редакции законопроекта. Осчастливил многодетных матерей, причем тем, у кого детей по лавкам пятеро, он дозволил сохранить прежние льготы. Зато не пощадил работодателей, желающих уволить или не желающих принимать на службу граждан предпенсионного возраста. Их теперь чего доброго и посадить могут. Самых же пострадавших, собиравшихся воспользоваться правом на отдых в ближайшие два года и напоровшихся на реформу, он облагодетельствовал, предложив им оформить пенсию за шесть месяцев до наступления нового пенсионного срока. Они, вероятно, это оценят.
Да и как не оценить? Дней шесть назад мы гадали, что делать Путину, чьи намерения, подобно Deus ex machina, лично предстать перед россиянами и перевербовать их всех скопом, были заранее преданы огласке. Какое чудо, терялись мы, он должен явить ныне, чтобы ветераны почувствовали себя спасенными. И он явил чудо, лишь отчасти нами предполагаемое. То есть, как и ожидалось, пришел и мало кого спас, ошеломляя самим фактом своего обращения к нации, но при этом в совершенно новом образе. В образе царя милосердного, который скорбным отеческим словом увещевает дедушек и бабушек, которых совсем скоро начнут обирать и грабить. Суля им взамен "продолжительность жизни более 80 лет", сиречь по нашим меркам жизнь вечную.
Конечно, найдутся и такие среди нас, особенно среди молодых, на кого не подействуют его беспримерно гуманные методы работы с большой аудиторией. Кто, пожалуй, еще и спорить с ним начнет, и дерзить, указывая на то, что катастрофой, сопоставимой с прошлой войной, следует назвать эпоху Путина. А то и несопоставимой, ежели настоящая Третья мировая война грянет, к чему лидер нации прикладывает громадные усилия. Кто заговорит про триллионы, которые подобревший наш президент сколько лет уже вкладывает в строительство осажденной крепости, из-за чего, собственно, мы и обнищали. Кто будет упорствовать, продвигая идею референдума, итоги которого слишком очевидны, чтобы власть согласилась его допустить.
Что ж, про них Владимир Владимирович тоже сказал, предвидя возражения и превозмогая доброту. Когда упоминал среди своих оппонентов "силы... оппозиционные", которые, не стыдясь людей, "будут использовать эту ситуацию для саморекламы и укрепления своих позиций". И еще когда предупреждал несогласных, что "если мы сейчас проявим нерешительность, это может поставить под угрозу стабильность общества, а значит и безопасность страны". Он им, потенциальным предателям Родины, по-доброму советовал протестовать как-нибудь потише. Ну и предостерегал: не захотите по-доброму - вам же будет хуже.
Послушаются ли его стремящиеся к саморекламе, а также миллионы простых россиян - бог весть. Не исключено, что все как-то устроится так, что и послушаются, и всерьез сопротивляться ему не станут, и коммунисты со своим референдумом тихо сольются, потрясенные кротостью вождя. Хотя может статься, что оппозиционеры заупрямятся, да и народ в массе своей не то чтобы возмечтает о России без Путина и его пенсионной реформы, но потянется к врагам. Что ж, тогда мы, изумленные вчерашним зрелищем, вновь увидим обыкновенного Путина, с которым уже сроднились - злого, непреклонного, мстительного. Увидим и вздохнем с облегчением, а то ведь уже забеспокоились, не понимая, что это с ним случилось и какой ганди его укусил.